Лю Яо: Возрождение клана Фуяо

Priest P?

Однако именно в этот момент он внезапно перестал терзаться материальными проблемами.

— Ли Юнь, я не выдержу! Возьми еще одну бутылку! — закричал Хань Юань.

— У меня больше нет! — в отчаянии отозвался Ли Юнь.

Ли Юнь очень хотел разрыдаться, но не мог выдавить ни слезинки. Глухо зарычав, юноша подумал: «Мать твою, старший брат, ты не хочешь, наконец, появиться?»

По мере того, как спадало окаменения, запрещенная техника Бянь Сюя все сильнее и сильнее вгрызалась в тело черного дракона, и с каждым новым ударом промеж чешуи Хань Юаня проступали

кровавые дорожки.

Сознание Янь Чжэнмина находилось в печати главы, когда метка кровавой клятвы на его руке внезапно пробудилась и вспыхнула. Клятва была скреплена кланом Фуяо и Шан Ваньнянем, однако главным действующим лицом в ней был именно Хань Юань. Но Хань Юань не смог бы разрушить этот договор. Подобное могло означать лишь одно — он собирался отправиться к праотцам.

Янь Чжэнмина прошиб холодный пот. Лишь глава клана мог войти в печать и встретиться с прошлыми поколениями. Он даже не мог попросить Чэн Цяня помочь ему.

Внезапно, прямо перед ним появился Тун Жу, в чьих мыслях он сам не раз оказывался, входя внутрь печати. Но, в отличие от всех прошлых раз, теперь Янь Чжэнмину казалось, что Тун Жу не был ни призраком, ни воспоминанием. Он словно мог видеть его.

Осколок божественного сознания Тун Жу притягивал юношу, и он попросту не мог не последовать за ним.

Он видел, как сознание Тун Жу миновало бесконечные врата⁶. Его смутный, похожий на пыль и дым образ, привел Янь Чжэнмина к еще одним воротам. Никто не произнес ни слова. На этих воротах отчетливо виднелась красная отметина, как две капли воды похожая на печать истребителей демонов, что преподнес ему У Чантянь.

⁶ ?? (daomen) — врата познания истины; даосизм.

Ворота были закрыты, но из образовавшейся посередине щели сочилась темная энергия владений внутреннего демона. Тун Жу остановился, кивнул Янь Чжэнмину и исчез.

Янь Чжэнмин осторожно протянул руку и медленно провел пальцами вдоль трещины.

Створки с грохотом распахнулись.

Сознание Янь Чжэнмина тут же покинуло печать. Открыв глаза, юноша увидел, как в небе, гонимые ветром, собираются тучи, и звезды, что вырвались из печати главы, собираются в огромный водоворот. Мгновение спустя все светила были стерты с лица земли, и на их месте образовалась пустота. Вдруг, перед ним и Чэн Цянем возникли те самые ворота.

Янь Чжэнмин был вне себя от радости.

— Это здесь, идем!

В тот момент, как оба юноши миновали ворота, Янь Чжэнмин отменил наложенный на гору Фуяо запрет, и она снова вернулась в мир.

В самом сердце Шу, среди высоких гор, Хань Юань, наконец, перестал быть камнем и вновь обрел тело из плоти и крови. Ему казалось, что его пригвоздили к земле бесчисленными иглами. Боль была повсюду. Мучения были такими сильными, что он невольно задумался: «Я ведь тоже заклинатель изначального духа. Если я умру здесь, вернется ли моя душа обратно на родину?»

Тем временем гору Фуяо окутала темная энергия. Кровавая клятва и круг багуа на руке Янь Чжэнмина продолжали светиться, пока они с Чэн Цянем

неслись по бесконечным каменным ступеням, сквозь густой лес. Еще до того, как они прибыли на место, воздух разрезало лезвие меча, обрушившись прямо на гостевой домик, где совсем недавно останавливался Тан Чжэнь. Домик тут же развалился. Весь двор, словно в сезон дождей, был окутан густыми черными тучами. Тяжелые каменные плиты были с легкостью разрублены покинувшим «ножны» клинком Янь Чжэнмина. Внизу, прямо под ними, обнаружился большой камень. Это было Пламя ледяного сердца из Чжаояна.

Рядом с камнем лежало тело. Это был Люлан. Слабое свечение, озарявшее его грудь, медленно угасало. Оказывается, Тан Чжэнь спрятал настоящую Поглощающую души лампу в теле Люлана!

В центре земель Шу, перенасытившись темной энергией, запрещенная техника прорвала огненный круг Лужи. Красные перья цветочным дождем⁷ хлынули в стороны, все пространство вокруг заполонили призрачные тени, и в землю вонзились острые когти демонического дракона. Внезапно, Хань Юань понял, что больше не может ссориться с самим собой, и оба сознания, разделявшие его тело, слились в одно.

⁷ Согласно буддийским канонам: Небеса устраивали дождь из лепестков, чтобы восхвалять достоинства и добродетели учения Будды.

На вершине горы Фуяо, окутанный ветром и льдом Шуанжэнь вместе с разрушительной аурой меча обрушились прямо на Пламя ледяного сердца. «Невидимая» аура меча влилась в камень, разбив его изнутри. «Мертвое тело Люлана» тут же лишилось своей защиты. Но труп в ужасе дернулся, обратился в черный вихрь и попытался сбежать.

— Сяо Цянь, прочь с дороги!

Освободившись от «ножен», меч Янь Чжэнмина сделался похожим скрытое лезвие⁸.

⁸ ?? (cangfeng) — означает: цанфэн, «спрятанный кончик», скруглённый конец (каллиграфический способ написания без острых углов) или же непримечательность; не обнаруживать (не проявлять) своих талантов.

И клинок, заморозивший четырнадцать государств, заставил гору Фуяо содрогнуться.

*В Китае есть несколько литературных произведений с таким названием, в том числе роман о боевых искусствах и стихотворение, написанное монахом Гуань Сю (832-912), бывшим, ко всему прочему, еще и великим поэтом.

Нет никакого способа стать бессмертным

Тан Чжэнь замер. Призрачные тени застыли за его спиной. Сперва их лица ничего не выражали, но затем, равнодушие постепенно сменилось неверием.

Мысли Тан Чжэня напоминали искры, оставшиеся кружить на ветру около погасшего костра. Одна за другой они медленно исчезали.

Но он никак не мог понять, что же случилось с его истинной сущностью?

Это был Янь Чжэнмин?

Как им удалось выбраться из глубин моря Бэймин? И почему они сразу не отправились в Шу, чтобы разыскать своих друзей, а зачем-то вернулись на гору Фуяо?