Люби меня через годы
Шрифт:
Мама обернулась на меня, словно только что обо мне вспомнила.
– Ой, где мои манеры? – шмыгнула носом и выпрямилась на стуле. – Саша – это Геннадий Викторович, мой начальник.
– Заведующий терапевтическим отделением, – он с нарочито серьёзным видом протянул мне ладонь, как будто я была пятилетним ребёнком. Впрочем, увидев доктора Гену, я себя такой и почувствовала.
– А я вас помню… – произнесла растерянно, действительно погружаясь в воспоминания того вечера, когда мы с Логиновым спасали Герду, наевшуюся острых куриных костей.
– Я тебя тоже, – улыбнулся Геннадий Викторович, – как поживает твой дружок?
– Нормально… – лучше бы у него не была такая хорошая память, думать о Ярославе сейчас мне хотелось меньше всего.
Мама взглянула на меня удивлённо, она была не в курсе той давней истории. Не дожидаясь расспросов, я перевела тему.
– С моим папой точно всё будет хорошо?
– Обязательно, ваш папа – счастливчик, ведь у него есть вы, а значит, есть ради кого жить. Он обязательно выкарабкается, – доктор Гена похлопал меня по плечу и ушёл по своим начальственным делам.
– Мам, поехали домой, – решила я взять временное управление семьёй в свои руки, – на тебе лица нет. Надо отдохнуть. А после обеда снова вернёмся.
Мама удивлённо взглянула на меня, но ничего не сказала, только кивнула головой. Она, и правда, очень вымоталась за эти дни.
7
– Мама! Мамочка! Просыпайся!
Я открыла глаза. Оказывается, уснула в комнате сына.
– Мама, смотри! – это доносилось с улицы.
Я подошла к окну. Всё было белым. На землю, ветви деревьев и беседку падали большие снежные хлопья. Внизу по колено в снегу стоял мой сын и махал мне рукой.
– Мама, смотри, как красиво! Иди сюда!
Я улыбнулась ему, не в силах понять спросонья, почему Тёма здесь, и откуда столько снега в июне. Пока я пыталась собраться с мыслями и начать соображать, в конце двора появился мужской силуэт. Он приближался к моему сыну, подходил всё ближе и ближе.
Лицо мужчины было скрыто капюшоном. Я не могла разобрать, кто это такой, но подспудно ощущала исходившую от него опасность. Опасность для моего ребёнка. Ему было нельзя приближаться к моему малышу.
– Тёма, сзади! – закричала я, приближаясь к стеклу.
Он не слышал.
– Мама, иди сюда! – звал Артём и продолжал счастливо улыбаться открывшемуся ему чуду.
– Тёма, уходи! – я попыталась открыть окно, но пластиковая ручка треснула и сломалась, оставив большую часть в моей руке.
Я бросила обломок на пол и, царапая пальцы об острые края, продолжала попытки открыть створку. Я понимала, что не успею выбежать на улицу до того, как неизвестный мужчина подойдёт к моему ребёнку, поэтому единственной возможностью спасти его мне виделось открытое окно. Я должна была предупредить сына об опасности.
– Тёма, беги! – уже шептала, всё больше понимая, что не успеваю.
Незнакомец был в нескольких шагах. Из моих разрезанных пальцев потекла кровь, разбиваясь крупными красными каплями о белый подоконник. Но я не оставляла попытки. Бросила бесполезную уже скользкую от крови ручку и начала стучать кулаками в стекло, пытаясь его разбить. Но руки только скользили, оставляя кровавые разводы на белоснежном фоне выпавшего снега.
– Тёма…
Мужчина подошёл к моему сыну и схватил его за плечо. Артём обернулся, удивлённо глядя на незнакомца. Тот стянул капюшон…
Логинов…
Нет!
Тёма посмотрел на Ярослава и с вопросом в голосе произнёс:
– Папа?
Я вскочила, тяжело дыша. Села на полосатом покрывале.
– Мрр? – вопросительно промурчал Мурик и, не дождавшись ответа, снова закрыл глаза.
Это был только сон. Облегчение от осознания, что весь этот ужас мне просто приснился, было невероятно сильным. Но сердце всё продолжало биться в бешеном темпе, а мозг заново переживал события кошмара.
Тёма… Мне нужно услышать его голос…
К тому же я так и не сказала ему, что уехала в Анапу.
Слегка подрагивающими после пережитого потрясения пальцами набрала Тёмкин номер. Он ответил спустя три долгих гудка.
– Ну, мам, – голос был недовольный, – я же просил не звонить…
– Прости, малыш, я очень соскучилась. У тебя всё нормально?
– Да, всё хорошо, – на заднем плане слышались какой-то шум и крики.
– А что происходит? – беспокойство, начавшее было затихать, снова подняло голову.
– На нашу крепость напали тёмные маги… – кто-то звал моего сына по имени и что-то у него требовал. – Мам, мне нужно идти.
– Хорошо, малыш, я только хотела сказать, что уехала к бабушке с дедушкой в Анапу.
– В Анапу? – удивился мой смышлёный мальчик. Но кто-то снова позвал его, и Тёма быстро проговорил в трубку: – Всё, мам, больше не могу. Они сломали ворота.
Связь прервалась. А я сидела и улыбалась, чувствуя, как уходит тьма из души. Мой мальчик, мой малыш, защищает крепость от врагов. Бегает по лесу в доспехе и с деревянным мечом. Настоящий рыцарь.
Сон окончательно отступил. Я погладила кота и вышла из комнаты. В доме стояла тишина. Дверь в спальню родителей была приоткрыта. Я подошла ближе и заглянула внутрь. Мама тоже спала в одежде, уткнувшись лицом в подушку.
Не буду пока её будить, пусть отдохнёт. Судя по часам, до обеда было ещё далеко.
Спустилась на кухню и открыла холодильник в поисках чего-нибудь перекусить. Я ведь ничего не ела со вчерашнего дня.
Что-то пушистое коснулось ноги. Вздрогнула от неожиданности и посмотрела вниз.
– Мрр, – донеслось до меня знакомое.
– Ты тоже проголодался? – спросила я, беря кота на руки. Ощущение тяжёлого пушистого тельца давало покой и умиротворение. Мурик не прекращал тереться о мои щёки, шею, руки, в общем, куда попадал. – Давай посмотрим, что тут у нас есть.