Любимая наша

Адлер Алекса

– Найду, - коротко кланяется Чёрный, молнией устремляясь прочь из зала.

– Чотжар, - зову я. И когда хранитель тенью застывает рядом, поворачиваюсь к нему. – Как ты мог упустить, что она готовится к побегу? Почему не понял, что она общается с кем-то посторонним?

– Ш-щит, Повелитель, - хмуро цедит тот, бросая тяжёлый взгляд на Сэтору. – Она закрылась от меня еш-щё в императорском дворце в день вашего возвраш-щения. Я говорил об этом Повелителю С-с-са-оиру. Лина за время ваш-шего отсутствия хорошо научилась владеть с-с-собой и не

показывать, о чём думает. С-с-сам её этому учил.

Закрылась. В тот самый день. Когда слепо причинил боль.

Вспышка… Шаг и исчезает… Бледная… Шаг и исчезает… Бросила. Разрушила. Вырвала душу.

Мотнув головой, тихо рычу, гоня наполненные безумием мысли из головы.

Мы все её многому научили. Только не все уроки, преподанные нашей беременной супруге, были нужны. Некоторые вовсе разрушительны. Не только для неё.

В пространство выплёскивается волна сизого холодного сумрака, перемешанного с тьмой моего близнеца. И он сам стремительно возникает из подпространства.

– Я нигде не ощутил её следов, но уловил кое-что другое, - мрачно сообщает он.

– Мы тоже, - киваю ему на оплавленное кольцо на полу. – Приказ закрыть небо я уже отдал. Границы тоже закрывают. Са-ард поднимает своих ру-оши.

Матерясь так, как пожалуй никогда в жизни, брат тут же связывается с командирами своих джа-аров, с Тэ-атсуром, Са-ардом, полностью принимая контроль над поисковыми операциями на себя.

А я всё смотрю на этот круг. Всё в этой картине жжёт огнём моё всё ещё заторможенное сознание. Нужно прийти в себя. Сейчас нужно думать. Только так можно что-то исправить.

– Мне это очень не нравится, - бормочет Сэтору, тоже рассматривая оплавленное кольцо. – Как он мог проникнуть в зал Совета, чтобы подготовить это похищение и заблаговременно оставить для Лины эту брешь? Как прошёл через защиту Абсолюта? Кто ему помог?

Он прав. Даже если похититель действительно принадлежит к расе богаров, проникнуть в здание, защищённое Абсолютом он не мог. Да ещё и нарушить энергетическую целостность пространства в зале. Наш прародитель даже среди подобных себе считался одним из сильнейших, а здесь место его силы и ментального присутствия. Чужак бы не смог ничего сделать. Только тот, кто имел доступ.

Но кто?

Снова прокручивая в голове слова и действия Лины, я вспоминаю, как она в какой-то момент посмотрела вверх. Тоже поднимаю голову. Присматриваюсь… Бездна!

– В силовом куполе брешь! – сообщаю брату и жрецу. – Ему помогли. Кто-то из советников. Арестовать всех.

И прежде чем главы Высших Домов успевают что-либо предпринять и возмутиться, выпускаю на волю всю ярость, что копилась во мне все эти месяцы, сковывая льдом весь зал и одиннадцать фигур на креслах советников.

А дальше всё становится ещё хуже.

– Повелитель, - неожиданно окликает меня Чотжар. Поспешно закатывая рукав, ошарашено смотрит на своё предплечье.
– Наш-ш-ша с Линой связь. Она разорвана.

Бездна! Этого не может быть!

– Кто на такое способен? – ошарашенно смотрит на на-агара Са-оир, оторвавшись от переговоров. Подходит к нам, тоже уставившись на проклятое кольцо.

– Меня больше интересует другой вопрос, - мрачно цедит Сэтору. – На что он ещё способен? И когда Лина говорила о свободе, что конкретно она имела в виду?

Мы с братом одновременно вскидываем головы, впиваясь в жреца потрясёнными взглядами. Он хмуро смотрит в ответ.

Нет. Нет, она не может...

– Этого не может быть. Она не посмеет!
– снова взрывается Са-оир, когда тоже приходит к такому очевидному и ужасающему выводу. Однако, мы уже оба понимаем, что даже самые незыблемые убеждения теперь могут быть разрушены.

Судя по всему, по нашей же вине.

– Уверен? – ядовито оскаливается жрец. Бросает на меня презрительный взгляд.
– Кто-то спасается от боли, отказываясь от остатков живых чувств и превращаясь в полудохлую ледышку, а кто-то бежит от того, или от тех, кто боль причиняет. Вполне обоснованное действие, если судить с точки зрения инстинкта самосохранения. Не знаю, чем конкретно вы довели её, но Лина сбежала от нас. Возвращаться не планирует. Какой её шаг будет следующим, догадаетесь сами?

– Разрыв всех связей, - срывается с моих губ ледяной крошкой. – Она хочет полной свободы от нас.

Хоть это и кажется мне невозможным. Безумным. Нереальным. Не тогда, когда речь идёт о нашей умной малышке Лине. Она была так искренна в своей ведомости, в своей преданности, в своих чувствах.

Собственно... в них наверняка и скрыт весь секрет. Её преданность диктовалась именно чувствами, а не разумом. Она была верна, пока чувствовала это правильным.

Выходит, это всё действительно исчезло? Она… разлюбила?

Иначе как объяснить то, что наша сэ-авин нарушила клятву, которую до этого исполняла, не жалея сил? Пусть это клятва и была дана мне лишь на словах. Но ведь Лина её соблюдала. Самоотверженно. Пока чувствовала…

Наверное, это было моей ошибкой, не связать её более крепкими узами. Но тогда Абсолют мог не принять согласие Лины во время обряда в Тан-Гереиш, приняв клятвы за принуждение.

– Но это невозможно, - зло вторит моим мыслям Са-оир.
– Наша связь неразрывна. Это убьёт её. И нас, скорее всего, - тьма снова закручивается вокруг нас разъярённым роем. Да и мой свет рвётся из-под контроля. А по лицу жреца пробегают огненные всполохи.

– Способ есть, - возражает Сэтору. Однако бросив взгляд по сторонам, качает головой: - Здесь не место для подобных разговоров.

Понаблюдав несколько секунд за тем, как обездвиженных советников по одному выносят из зала имперские джа-аны, я вынужденно киваю. Жрец снова прав. Здесь слишком много свидетелей, чтобы свободно обсуждать то, как мы, трое сильнейших ашаров империи, умудрились прохлопать похищение нашей общей супруги. Похищение, больше похожее на тщательно спланированный побег.