Любимая
Шрифт:
— Насколько я знаю, Стоунридж служил в Португалии, — отозвался сэр Чарлз.
— Вы уже уезжаете? — подошла к ним Тео. — Благодарю вас, сэр Чарлз, за то, что вы сопровождали меня в церковь.
— Я сделал это с радостью, моя дорогая. — Он поцеловал ее в щеку. — Надеюсь, что вскоре Стоунридж сделает то же самое для Эмили.
Эмили покраснела, а Тео рассмеялась и крепко обняла сестру.
— Разумеется, сделает! Я чувствую, что очень скоро Эдвард будет дома.
— Почему ты так думаешь, Тео? —
Тео нахмурилась. Почему она это сказала? Просто слетело с языка? Нет, она знала, что это правда. У нее было предчувствие…
Чья-то рука опустилась ей на плечо, и Тео взглянула на мужа, который незаметно подошел к ним.
— Не хотите ли, дорогая, пройтись в новый дом вместе с матерью и сестрами?
— Да, конечно, — сказала Тео с запоздалым энтузиазмом.
В глазах графа заиграли смешливые искорки. У его жены на уме что-то совсем иное.
— Тогда идем. Леди Илинор и Кларисса ожидают вас с Эмили. Сэр Чарлз, леди Белмонт надеется, что вы и леди Ферфакс выпьете с нами чаю в новом доме.
— С удовольствием, — бодро проговорила леди Ферфакс.
Она двинулась на поиски леди Илинор, и все остальные последовали за ней.
Они подошли к дому. Все чувствовали некоторую неловкость. Ведь леди Илинор теряет родовое гнездо, которое по праву принадлежало бы ей, если бы ее муж был жив.
У дверей дома леди Илинор поцеловала Тео в обе щеки и спокойно сказала:
— Я не буду тебе надоедать, дорогая. Когда вы с мужем будете готовы к приемам, пришли Билли с запиской. В помощь тебе остаются Фостер, миссис Грейвз и кухарка.
Они еще раньше договорились, что Тео, когда возьмет бразды правления хозяйством в свои руки, будет нуждаться в старых слугах больше, чем ее мать в гораздо меньшем доме.
Леди Илинор протянула руку зятю:
— Желаю вам всего хорошего, Стоунридж.
— Благодарю вас, миледи, — проговорил Сильвестр, целуя ей руку.
Их взгляды встретились, и она мягко сказала:
— Тео не всегда легко понять, сэр, но она стоит ваших усилий.
Граф взглянул на свою жену, которая в эту минуту прощалась с сестрами, и улыбнулся:
— Я это знаю, миледи.
Девушки шептались, наклонив головы друг к другу, затем кружок распался, и граф увидел три смеющиеся мордашки. По их шаловливым физиономиям Сильвестр понял, что у сестер был разговор, похожий на тот, что он случайно услышал днем раньше. Тео отошла от сестер и встала рядом с ним.
Обняв ее за плечи, Сильвестр повел ее назад по дорожке, и, пока они шли, оба ощущали, как их провожают взглядами те, кто оставался в новом доме.
Тео подобрала шлейф, перекинула его через руку и побежала к усадьбе.
На секунду опешив, граф бросился за ней в погоню.
— К чему такая спешка, цыганка?
— Надеюсь, вы сами знаете ответ, — сказала она, положив голову ему на плечо и глядя на графа с видом невинной пастушки.
— Не сомневайся, моя прелесть, — проговорил граф и неожиданно вскинул Тео на плечо. — Полагаю, так будет гораздо быстрее.
И, не обращая внимания на ее громкие жалобы на столь недостойный для графини способ транспортировки, он зашагал вверх по лестнице в дом.
Когда они вошли в холл, Тео подняла голову. Дом казался пустым.
— Куда все подевались?
— Ушли и празднуют нашу свадьбу. Кто на заднем дворе, а кто в «Зайце и гончих».
— Ты хочешь сказать, что дом пуст? — воскликнула Тео.
— Если не считать нас с тобой, — ответил Сильвестр, поднимаясь по лестнице через
ступеньку, несмотря на свою ношу.
Он ногой распахнул дверь спальни и довольно бесцеремонно бросил Тео на постель.
— Ну, леди Стоунридж, пусть наш брак станет нерасторжимым!
Глава 11
—А что теперь? — Тео приподнялась на локтях и смотрела на мужа с насмешливой улыбкой. Часы на камине пробили четыре. Свадебная ночь начиналась довольно рано.
— Для начала оставайся там, где лежишь, и ничего не делай.
Глаза его сузились, губы вытянулись в прямую линию, а сам он смотрел на жену, окруженную девственно белым облаком шелка, газа и кружев.
— Могу я хотя бы скинуть туфли?
— Нет, я не хочу, чтобы ты раздевалась сама.
Не отрывая глаз от жены, Сильвестр скинул с плеч шелковый сюртук. В его взгляде читалась такая сила воли, что Тео вздрогнула и у нее отпало всякое желание шутить.
Тео наблюдала, как он развязал галстук и кинул его на сюртук, за ним последовал белый жилет. С намеренной неторопливостью граф расстегнул жемчужные запонки, утопавшие в кружевных манжетах его рубашки. Через несколько мгновений и рубашка присоединилась к остальному платью…
Тео и раньше успела убедиться в силе его рук, наблюдала игру тренированных мышц, но ни разу не видела его обнаженного торса. Когда Сильвестр повернулся, чтобы бросить сорочку на стул, на спине его под тугой кожей заходили мускулы, а когда он снова повернулся к ней, Тео увидела тонкий белый шрам, который, беря начало от грудной клетки, огибал узкую талию и следовал вдоль полоски темных волос над поясом его атласных брюк.
Сильвестр медленно скинул туфли и снял носки. Когда он все так же медленно начал расстегивать брюки, у Тео перехватило дыхание. Граф освободился от одежды и повернулся к кровати. На его животе был прочерчен еще один шрам, кончающийся у бедра. Тео уставилась на его восстающую плоть и почувствовала, как в ней шевельнулась тревога.