Любимцы Богини
Шрифт:
– Выходи! – громко крикнул кто-то. Василий понял, что команда относится к нему и тому, кто сидел с ним рядом. Пробравшись к выходу, Василий спрыгнул вниз. Свет прожекторов опять ослепил его.
– Следуйте за мной, – приказал откуда-то появившийся то ли офицер, то ли прапорщик.
Василий пошел за ним и, пройдя в какую-то узкую дверь, очутился в каморке с низким потолком. То, что происходило дальше, он запомнил смутно. Сказались перенесенные побои и сильнейший психологический стресс. В памяти осталось только то, что он расписался за изъятые у него личные вещи.
Разбудила сильная головная боль. Василий открыл глаза. Сначала не
Кроме головы болело все тело. Василий ощупал себя. До ребер невозможно дотронуться. И носа тоже. Не дай Бог, сломали сволочи! На голове вместо волос сплошная корка запекшейся крови.
Но сильнее физических страданий, были моральные. Как он до этого докатился? Что ему было нужно в этом кабаке? Зачем связался с этой курносой сучкой? Почему так просто позволил отделать себя «Сутулому» и его корешам? Какой позор!
Рядом еще кто-то лежал. По всем признакам, это был вчерашний сосед по машине. Он тоже проснулся.
– Привет! – лежащий протянул ему руку. – Славка! Василий назвал себя.
– Ну, у тебя и вид. На тебе что, Мохаммед Али удары отрабатывал, – опять спросил Славка. Не получив ответа, сообщил:
– Бывает и хуже. Вчера какой-то вояка Филата уложил. Говорят, одним ударом. Этот точно Мохаммед Али. Развелось их!
Василий ничего не понял из сказанного: «Причем здесь известный американский боксер и какой-то Филат?». Но спрашивать не стал. Настолько заторможенным и тошнотворным было его состояние.
Между тем сосед не унимался. Очевидно, ему нужно было выговориться, независимо от того, слушают его или нет. Из его рассказа Василий узнал, что Филат, это главарь всей малолетней шпаны поселка. Сидел за разбой, но вышел досрочно. Говорят, благодаря стараниям мамочки, не последнего человека в аппарате административного образования. Выйдя на волю, Филат не успокоился. Редкий субботний или воскресный вечер заканчивался тем, чтобы местная шпана под его руководством не избила и не ограбила кого-нибудь из посетителей кафе. Дошло до того, что некоторые из них вынуждены, были платить обнаглевшим бандитам за право входа в это заведение. И управы на них никакой не было. К слову, говоря, сам Филат был серьезным бойцом, никого не боялся, и один мог разделаться с компанией из трех-четырех здоровых, слегка подвыпивших мужиков.
– Голыми руками отправил на тот свет! – по лицу Славы пробежала ядовитая улыбка.
О чем он говорит? Этого Филата одним ударом насмерть?
– Кастетом что ли? – полюбопытствовал Василий.
– Я тоже так сначала подумал. Каким здоровяком нужно быть, чтобы убить голыми руками! Только кореш его, Валет, говорит, что без всякого кастета.
Славка разнервничался:
– Ему за дело! А мне за что? Иду к подруге, никому не мешаю, а тут эти архаровцы всех хватают. Облаву объявили! Свиньи!
Он зло сплюнул в угол:
– Надоело здесь!
Слава встал, отряхиваясь, подошел к двери, и забарабанил по железу:
– Караульный!!! В гальюн хочу!
За дверью послышались шаги, затем негромкий разговор, из которого все же можно было уловить желанную фразу:
– Выводи, минут на пять, не больше!
Загремело железо
– На выход!
Слава, не дожидаясь матроса, копавшегося с застрявшим в замке ключом, уверенно пошел по коридору, соединяющему камеры с выходом. Василий поспешил за ним. Мелькнула дежурка, с дремавшим в кресле старшим лейтенантом в зеленой форме. Переступив порог открытой Славой двери, он на секунду потерял сознание, вдохнув первую порцию свежего, уличного воздуха. А, опомнившись, почувствовал приход сил и интереса к жизни. Уже рассвело, слышался гул где-то работающего транспорта и голоса людей. Он находился на огороженном с четырех сторон забором с металлическими воротами и фасадами одноэтажных строений, размеченном для строевых занятий асфальтированном плацу. Поверх забора и крыш зданий сверкала металлом спираль колючей проволоки, соединяя между собой стоявшие в углах периметра этого комплекса вышки с прожекторами. На одной из них, ближайшей к воротам, застыла фигурка автоматчика.
– Не останавливаться! Гальюн там! – догнавший их конвоир, придерживая автомат, свободной рукой показал на выбеленный известкой неровный забор входа в туалет. Закончив свои дела, Василий собрался идти обратно, но был остановлен товарищем по несчастью:
– Ты что, соскучился по камере? Куришь? Тогда перекур! Он порылся в своем пиджаке и с видом фокусника извлек из него сильно измятую пачку «ТУ-134» и расплющенный коробок с несколькими спичками.
– Угощайся, – Слава протянул ему раздавленную, но целую сигарету.
– А этот? – спросил Василий, кивнув головой в сторону забора.
– Не бойся. Разберемся!
Василий с жадностью затянулся.
– Курение запрещено. Время закончилось. Шагом марш в камеру! – почувствовав сигаретный дым, разнервничался через забор конвоир.
– Ты откуда, брат? – опять же через забор туалета, спросил Слава.
– Какое тебе дело! Я сейчас вызову подсменных и обоих положу в дерьмо!
В подтверждение намерений караульного они услышали звук передергиваемого затвора автомата.
– Ну, это ты зря, брат. Хочешь, я скажу, откуда караул. С Разбойника! – ничуть не струсив, ответил Слава.
– И что!
– Седого знаешь? Кирюху-москвича? «Годков» ваших!
– Есть такие. А ты откуда их знаешь?
– Когда я в «годах» ходил, они только «черпаками» были. Уважать нужно старших, а то смотри, когда придет твое время, кто тебя будет уважать!
За стеной наступила тишина.
– Ладно! Курите только недолго!
Они успели накуриться вдоволь, когда услышали голос начкара:
– Караульный!
Слава и Василий, не ожидая команды, двинулись в камеру.
В камере Василий спросил:
– Ты что, действительно знаешь этих Седого и Кирюху?
– Конечно! Я ведь в дивизионе тральщиков после учебки от звонка до звонка отслужил. Я родом с Красноярского края. Там недалеко от Тайшета небольшая деревушка есть. Поехал домой, но уже не то после службы. Деревня она и есть деревня. Ровесники все, кто после армии – уехали, а те, которые остались– спились. Когда увольнялся, бывший флагманский штурман предложил место в гидрографии, его туда перевели. Я сначала отказался, а потом пожалел. Вернулся. Работаю уже год. Живу в общежитии в Крыму. Если женюсь, обещали дать квартиру в Техасе. Девчонка есть. В общем, все нормально, если не считать загубленные субботу и воскресенье.