Любимец Бога
Шрифт:
Директор ЦРУ внимательно посмотрел на своего подчиненного.
– Вы до конца ознакомились с документом, полковник? – после паузы спросил он.
– Нет, сэр.
– Потрудитесь прочитать до конца.
– Слушаюсь. – Полковник вновь заскользил глазами по тексту.
«Ничего не понимаю. Чего он от меня хочет? С чем я еще не ознакомился? Дальше идут одни приложения. Техническое описание катапульты, да еще служебная записка академика Хохлова. Так, по поводу катапульты я вряд ли что могу посоветовать, не инженер. Значит, остается служебная записка. – Брэдлоу открыл соответствующее приложение. – Что ж, Хью, ты сам дошел до того, о чем пишет известный физик: "Я убежден, любимец
– Я вижу, вы прочли необходимое, – донеслось до полковника.
– Я… да, конечно… но это так неожиданно… я не готов… – Впервые за уже довольно долгий срок службы в разведке полковник Хью Брэдлоу растерялся.
Непрерывно бухающая в голове кровь мешала сосредоточиться. И тем не менее он сумел расслышать:
– Если я не ошибаюсь, чудесным образом из лап русичей вы выскользнули именно пятого декабря? И, как записано в вашем досье, полковник, когда вам было пятнадцать лет, от вас с матерью ушел ваш отец. И вы, так сказать, в знак протеста взяли фамилию матери – Брэдлоу. А до этого вас звали Хью Уильямс, не так ли?
Объединенная Русь. Россия. Москва. Кремль.
Рабочий кабинет Президента Объединенной Руси.
7 июля 2190 года. Среда. 10.07 по местному времени.
– Здравствуйте, Вадим Александрович. – Глава государства встретил своего главного разведчика в дверях кабинета.
– Доброе утро, господин президент.
– Американцы определились со своим кандидатом в экипаж «Прорыва» и спрашивают, когда мы сможем его принять, – заговорил Орлов, когда они сели за стол.
– Оперативно. Первого еще не было ясно, состоится ли вообще полет. По астероиду они благополучно промазали, а пятого уже спрашивают, когда можно занять удобные кресла.
– Не бурчите, Вадим Александрович. Вы же сами на Совете безопасности меня поддержали.
– Тогда говорил мой ум, а сейчас мое сердце.
– У чекиста должны быть холодный ум и горячее сердце?
– Вот-вот. Вот это самое горячее сердце и бунтует – ни хрена не помогли и приходят на все готовенькое.
– К сожалению, Вадим Александрович, часто целесообразность приходится мачехой справедливости. Увы.
– Увы, – согласился директор Службы безопасности.
– Так когда мы сможем принять их кандидата?
Директор СБ на мгновение задумался:
– Так сложилось, что мое ведомство искало кандидата на полет в гиперпространство, – наконец заговорил он. – И по-моему, мы нашли достойную кандидатуру, как показали дальнейшие события. Но при чем тут мое ведомство и американский кандидат? Как я понимаю, тестировать его мы не будем.
– Еще угробим!
– Вот-вот. Поэтому мы должны его принять и за оставшееся время ознакомить с системами управления кораблем
– Вы были бы, Вадим Александрович, абсолютно правы, если бы речь шла об обычном полете. Но это, как вы знаете, не обычный полет. Поэтому возьмите его на базу, где тренировался Ковзан, и мягкими, подчеркиваю, мягкими тестами постарайтесь проверить потенциал его, так сказать, счастливости. Тем более что «Прорыв» еще неделю будет болтаться на окололунной орбите. А потом мы уже переправим американца на Луну, когда посадим «Прорыв».
– Будет исполнено, господин президент.
– Вот и отлично. Кстати, насчет оперативности американцев. Они нашли у себя Хью Уильямса. Помните, о нем упоминал академик Хохлов? Лучшей кандидатуры им и не найти. Кстати, можете ознакомиться с его досье. Вам будет интересно. Тем более что этот Хью Уильяме ваш коллега по профессии.
Кедрин удивленно посмотрел на президента. Тот улыбнулся и пояснил:
– Он кадровый разведчик. Полковник ЦРУ. И даже несколько лет работал у нас в Москве, – с этими словами президент открыл лежащий на столе ноутбук и развернул его экраном к Кедрину.
«Так, Хью Уильямс. – Директор СБ посмотрел на фотографию молодого, чуть больше двадцати лет, парня. – Лицо приятное, открытое». – Глаза вновь заскользили по тексту.
«Родился в 2144 году в Бостоне. Окончил Гарвардский университет, факультет журналистики. В 2166 поступил работать в ЦРУ. С 2166 по 2170 год работал в Пекине как корреспондент газеты "Boston news".
С 2170 по 2174 год в качестве руководителя японского отделения журнала "Business review" работал в Токио».
Кедрин взглянул на следующую фотографию – тот же человек, но старше и серьезнее.
«С 2174 по 2180 год работал главным редактором журнала "Бизнес и политика"»… «Стоп. – В голове сразу зашумело. – Но там же работал нелегал, выдававший себя за нашего, за русича. А этот Уильямс уже везде засветился как американский журналист. И у того было совсем другое лицо. Я же отлично помню это дело, я не могу не помнить. Ведь тогда… тогда, пытаясь взять его, мы потеряли одного из лучших наших агентов, моего младшего брата. – Кедрин судорожным движением кликнул курсором еще по одной фотографии, увеличивая ее. – Господи, он же сделал пластическую операцию…» На него с пятнадцатидюймового экрана смотрело знакомое улыбающееся лицо Глеба Невзорова, убийцы его младшего брата.
Увы, очень часто целесообразность приходится мачехой справедливости…
Луна. Море Изобилия.
База «Циолковский» Объединенной Руси.
12 августа 2190 года. Четверг. 15.02 по СЕВ.
– Капитана Ковзана просят срочно зайти на командный пункт. – Микрофон в каюте сделал паузу и вновь заговорил голосом дежурного по базе: – Капитана Ковзана просят срочно зайти на командный пункт.
«Что, еще один астероид на голову падает?» Борис включил связь с командным пунктом базы:
– Капитан Ковзан. Сейчас буду.
«Циолковский» был меньше «Востока». Но меньшие размеры проектировщики "постарались" компенсировать неудобствами перемещения. И это им удалось. Там, где на «Востоке» предусматривались пандусы, на «Циолковском» устанавливались трапы, углы наклона которых явно были неравнодушны к девяноста градусам и всеми силами стремились их достичь. И, наверное, только благодаря малой силе тяжести не было паломничества в медблок с ушибами, вывихами и переломами.