Любить как своего
Шрифт:
– Я могу! – махнула рукой, привлекая внимание.
– Вик, ты и так на себя взвалила огромную ношу, – с недовольством покачал головой шеф.
– И что? – пожала плечами я. – Команда сейчас будет занята сборкой макета. Я не очень нужна, поэтому могу неделю потратить на проект Власенко.
Наверное цеплялась за возможность уехать из города, как за спасительный круг, не ухватить за которой, утону в навалившихся на меня проблемах… к решению которых пока не готова.
– Тем более мне необходимо
Там кислород! Там никого из знакомых!
Только я и работа!
Шеф несколько минут завис в мыслях, но всё же кивнул:
– Хорошо, но по нынешнему проекту недопустимы никакие задержки! – строго и пальчиком погрозил. – Контракт нас связал по рукам и ногам!
– Конечно, – без промедления отозвалась я. – Всё будет отлично!
В течение дня собралась и уже к вечеру была в области.
Как и думала, Власенко не только погряз в ошибках, но откровенно халтурил.
К этому готовилась, поэтому работала на износ, и всё же немного задержалась. Ничуть не переживала, и даже радовалась, максимальной занятости и привычной среде.
По возвращению домой, мысленно прикидывала, как пройдёт очередная встреча со Светлаковой. Уж больно женщина была себе на уме. Казалась понятной и спокойной, но она куда продуманней и хитрее. Нужно с ней быть осторожней…
Но выбраться в больницу сразу не получилось, на работе провозилась с командой над доработками по макету.
Презентация была на носу, и только я осталась довольной, позволила себе отлучится по личным делам.
– Здравствуйте, Светлана Викторовна, – со стуком вошла в кабинет заведующей отделением детской больницы.
– Здравствуйте, Виктория Романовна, – узнала меня Светлакова. – Проходите, присаживайтесь, – кивнула на стул перед собой. – Что ж вы всё-таки не решили менять своего решения?
– Да, я бы хотела написать отказ. Оформить все нужные документы…
Она по столу протянула мне белый лист, но прежде, чем отдать бумагу, придержала её пальцами, прижав к столу.
Посмотрела на меня строго-строго:
– Знаете, у меня нет полномочий переубеждать каждую из матерей не отказываться от ребёнка. За столько лет работы в этом месте, я почти безошибочно могу определить, стоит оно того или нет. Вы не потеряны для племянника как родственница. Вы женщина, больше, чем думаете, и матерью стать можете. Зря себя хороните.
– Вы путаете, я не его мать! – категорично покачала головой и, чтобы отмести любую мысль, что меня можно переубедить, притянула к себе лист бумаги.
Светлакова сдалась, задумчиво кивнула:
– Хорошо, это ваше решение. Но можно ли вас попросить об одном?
– О чём? – без особого интереса уточнила я.
– Думаю, вы уже в курсе, ваш племянник идёт на поправку.
– Нет, не знала, – пробурчала, оформляя заявление.
– Он уже отключён от аппарата искусственного дыхания, последние переливание крови показала, что у него нормализуется работа печени, эту неделю он показал себя просто замечательно.
– Отлично, – покивала я в своих мыслях.
– Несмотря на юность, он вполне готов к жизни вне больницы.
– Отлично, – вторила я без особого энтузиазма, озадаченная внесением в заявление своих данных. – Значит ему будет проще найти себе родителей.
– Да, это так, хотя таких маленьких берут даже с врождёнными дефектами.
– Каждому своё, – отозвалась я на своей волне.
– Прежде, чем его усыновят, ему придётся какое-то время провести в доме малютки. Сами понимаете, пока найдётся семья, оформятся документы…
– Не десятилетия же, – пробурчала я, расставляя последние сведения. Дата, подпись, расшифровка.
– Нет, что вы, но я не могу не спросить – есть ли у вас возможность на это время забрать малыша себе?
– Вы в своём уме? – махнув последнюю закорючку, тороплюсь я. – Я такой занятый человек, что мне просто некогда им заниматься! Меня почти не бывает дома! Так что передержкой лучше заняться специалистами в доме малютки.
– Вы обеспеченный человек, – нахмурилась Светлакова.
– И?
– Нанять няню для вас не проблема.
– Вы предлагаете мне взять ребёнка, чтобы нанять няню? – опешила я очередному предложению зав отделением.
– А что не так?
– Я не поняла логики…
– Внимание к малышу, – терпеливо пояснила Светлакова, – более тщательный присмотр няни. Ну и вы рядом…
– Это ничего не поменяет между нами. Я не люблю детей!
Я порядком устала от этой ситуации и от попытки персонала меня обременить малышом тех, кто меня предал. Он, может и не виноват, но я тоже не железная. У меня есть чувства, у меня есть желания, а главное – я знаю, что такое ответственность.
– И не уверена, что когда-нибудь смогу его полюбить, – заключила, по столу вернув лист заведующей отделением. Ещё и ручкой по заявлению клацнув, как бы ставя точку в своём ответе.
Светлакова опустила глаза на лист, чуть помолчала, а потом сухо улыбнулась:
– Давайте так, я приму ваше заявление, но вы подумаете над моим предложением. Поверьте, няня, которая будет смотреть за малышом всё время, намного правильнее и лучше медперсонала, работающего в доме малютки.
– Не вижу разницы. И вообще, мне не нравится, что меня пытаются переубедить, навязывая то, что мне чуждо! – отрезала я, злясь на ситуацию и приставучих женщин. Хотя слова Светлаковой не были лишены смысла.