Любопытство - не порок, но оно наказуемо

Akira Honey

– Молодой человек, молодой человек, проснитесь!

Мне удалось растормошить Евгения, открыть слив и заставить его домыться под душем, пока я бегал за аптечкой. Забыв о приличиях, по грудь обмотал паря большим махровым полотенцем. Усадил на табурет, пододвинутый к стене, и принялся делать новую перевязь плеча. На правом боку сияла здоровенная гематома. Смазал её спортивной мазью. Ранку на лбу заклеил пластырем. Вроде всё. Рио с флегматичным пофигизмом следил за моими манипуляциями, не препятствуя мне ни в чем. Даже тогда, когда стащил с него полотенце. Как я понял, мысли его витали совсем далеко. Но всё же меня сильно

удивила его покладистость перед незнакомцем. Как это ни странно, Рио был полностью расслаблен, будто то, что я делаю, так и должно быть. Надел на обнаженное тело халат, заботливо в него запеленав, и отвел несопротивляющегося парня в его спальню. Пожелав спокойной ночи, вернулся в ванную комнату прибрать её. Всё-таки сдавать жильё хлопотливый труд. Так что, вернувшись под теплый бок Вернера, я утомленно вздохнул с облегчением. Обняв его и крепко прижав к себе, провалился в черный сон без сновидений.

Утро настало быстро: закрыл глаза – открыл глаза. По старой военной привычке организм проснулся ровно в шесть. Франц, к моему удивлению тоже уже не спал. По-хозяйски расположившись на мне, уперев локоть в постель, он наблюдал за мной спящим.

– С добрым утром, - прошептал я и улыбнулся. Руки обхватили поясницу Франи и поднялись к лопаткам.

– Привет, - ответили мне и, вздрогнув из-за моих шаловливых рук, приникли к моему лицу губами. Было очень приятно держать друг друга в объятиях.

– Рассказать, что за шум вчера нас разбудил?

– Да.

– У нас с тобой появился первый постоялец. И знаешь кто он?

– Кто?

– Тот парень, который тебе так понравился тогда у витрины.

– И ничего он мне не понравился! Он просто показался мне знакомым. Это тебе он, видимо, понравился! Глазел на него как дурак! – Франи рассвирепел, больно тыкая в меня пальцем.

– Франи, детка, неужто ревнуешь? – шутливо поинтересовался я, пробежавшись пальцами по позвонкам спины.

– Какая я тебе детка?! – вот это буря! А я бессовестно лыблюсь.

– Не детка?

– Не детка!

– Конечно не детка, я оговорился, ты – мой любимый мальчик, моя любовь, моя радость!

– Да, - буркнули мне в плечо и ревниво прижались к груди. Моё же «я» ликовало. Меня только что забавно приревновали, и это чертовски приятно!

– Ты – всё для меня, Франи. Всегда будь уверен в моих чувствах. Поэтому прошу тебя, прояви к нашему постояльцу гостеприимство. Хорошо?

– Ладно.

– Не будешь его задирать? – меня не отпускало волнение о том, что эти двое снова что-то не поделят, и поссорятся.

– Пусть живет, - великодушно махнул рукой Франц, а я тут же поймал её и поцеловал. А дальше я защекотал свое любимое ревнивое существо до визга и икоты.

–

Пойдем в душ?

Под струями воды мы неистово целовались и ласкали друг друга. От одного осознания, что Франц испытывает ко мне то же, что и я к нему, доводило до дрожи экстаза. Это было великолепное утро, надеюсь, оно таким и останется.

Спустившись вниз, достал из стиральной машины вещи постояльца, разложил гладильную доску, чтобы привести их в приличный вид. Потом вернул вещи владельцу, войдя в сдаваемую комнату. Положил их на стул рядом с кроватью. Посмотрел на кровать. Парень плохо выглядел. Видимо, несмотря на усталость, он проворочался всю ночь и уснул только под утро. Вспомнил, что Рио не ужинал вчера и решил перед тем, как приготовить завтрак, что-нибудь принести ему, если вдруг со сна ему захочется есть.

Поднос с молоком и печеньем его удивил, по лицу было видно, что забота приятна. Но голода я не заметил. Хотелось спросить, как он себя чувствует. Но думаю, такой интерес от незнакомца только насторожит. Подожду, если захочет, сам расскажет.

Примерно через час Рио выполз из своего укрытия в столовую. Первым делом он спросил, можно ли позвонить с нашего домашнего телефона. Я ответил положительно, указав кивком на аппарат на стене. И пока раскладывал омлет, приготовленный на подобии пиццы с кусочками поджаренных овощей и ветчины, прислушивался к любопытному разговору на русском языке.

Если я все правильно понял, то Рио объявил мафиозному клану своего дяди войну. Безумец. Вероятно, за ним есть влиятельные сторонники, но его вчерашний внешний вид (да и сегодняшний) указывает на то, что его враги тоже сильны. Значит, Рио отказался быть наследником Владимира? Почему? Раньше же он мне говорил, что хочет породниться с моим флорентийским кланом. Вешал лапшу на уши, а я – дурак, верил? Или изменил свои планы после моей смерти? Где правда?

Телефонный разговор был достаточно коротким, для того, чтобы отследить его – отметил я по привычке. А хитроумный блокиратор на определение своего номера извне я поставил сразу, как въехал в этот дом. Спасибо моей паранойе.

Когда Рио сел за стол, на его тарелке уже лежало еще не остывшее угощение. Он поблагодарил за завтрак и принялся за еду. Мы все друг другу пожелали приятного аппетита.

Заметил, как Франи смотрел на Рио. В его проказливых глазах почему-то читалось превосходство. С чего бы? А стоило мне задаться этим вопросом, как мой мальчик начал диалог с нашим гостем:

– Привет, как спалось?

– Спасибо, хорошо.

– Но по тебе не скажешь, - ехидно заметил негодник.

– Франц! – я осуждающе посмотрел на своего «брата».

– Что? – невинно распахнув глаза, воззрился на меня Франц.

– Ты ведешь себя невежливо.

– Да? Простите, не знал, - но что-то мне подсказывало, что всё он прекрасно знал. Рио хмыкнул в тарелку. Потихоньку с него стала спадать депрессивная отчужденность. Это и радовало, и настораживало. Что мне делать, когда «проснется настоящий» Рио?