Любовь бродяги
Шрифт:
— Похоже, во сне ты представляла себя ребенком, — подсказал он, внимательно наблюдая за выражением ее лица. — Я сужу по тону твоего голоса, по тому простодушию, которое звучало в нем.
— Мне говорили об этом.
По ее интонации он понял, что она не хочет говорить о своих проблемах, и решил сменить тему разговора.
— Я хочу купить кое-какие книги и ноты, — шепнул он ей на ухо. — Рахманинов, как я понял, весьма неплохой композитор.
— Я слышала об этом, — засмеялась она.
Ее веселость приободрила Рэмзи. Ему захотелось крепко стиснуть Пенни в своих объятиях. Но он
— Хочешь пойти со мной?
— Мне обещали прислать посыльного, — сказала она, взглянув на стоящие у кровати часы. — И он придет через два часа.
Поправляя подушки и сбившееся на сторону одеяло, она уронила на пол простыню. И глазам О'Кифа предстали мягкие стройные бедра и аккуратные упругие ягодицы, вызывающие его неизменное восхищение. Не удержавшись, он бросился к этом любезным ему предметам и вновь сгреб Пенелопу в свои могучие объятия.
— Пусти, — отбивалась она.
Но он, не отпуская, целовал ее до тех пор, пока она, усталая и счастливая, не затихла у него на груди.
— Я уже достаточно хорошо знаю тебя, — сказал Рэмзи, взяв ее на руки и направляясь в комнату Пенни. — Но если я еще несколько минут буду созерцать твое божественное тело, то посыльному придется подождать.
— Неужели? — спросила она, чувствуя, как дрожат от волнения его руки.
— Именно так, — ответил он, опуская ее на пол возле двери.
— Значит, ты будешь думать обо мне сегодня?
— Ода.
— Прекрасно, Она откинула простыню, давая ему вдоволь налюбоваться своим обнаженным телом. А затем, быстро толкнув его в грудь, скрылась за дверью.
— Ах плутовка! — воскликнул, засмеявшись, О'Киф и пошел по коридору. Но не успел он пройти и двух шагов, как дверь тихо распахнулась, и в проеме появилась взлохмаченная рыжеволосая голова.
— И все же, — произнесла ему вслед Пенелопа, — признайся, существует какая-то связь между моим сундуком и посылкой, переданной тебе Бейли.
— Это всего лишь совпадение, — невозмутимо сказал он. — Лишь по чистой случайности мы получили эти посылки в одно и то же время. Даже если бы меня здесь не было, Бейли все равно передал бы тебе сундук.
— Ты когда-нибудь будешь со мной до конца откровенен?
Он нерешительно посмотрел на нее и, мгновение поколебавшись, произнес:
— Сегодня вечером.
Детектив Пит Мэтерс с размаху бросил трубку на рычаг, телефона. Аппарат звякнул и испуганно затих. Мэтерс отшвырнул в сторону карандаш и провел ладонью по волосам.
— Ну как? Сдаешься? — насмешливо спросил его сидящий у стола напарник.
— Черт возьми! — ответил тот, скорчив злобную физиономию. — Но по моим сведениям, этот мистер О'Киф вообще не существует и не может существовать на свете. А английская фирма уж точно не откроет нам своих секретов. И мы никогда не выясним, откуда они его знают.
— Говорят, кто-то заплатил им большие деньги, — заметил Дейв Даунинг. — Может быть, вам поможет Скотланд-Ярд.
— Пустая затея. Они принципиально не занимаются людьми без криминального прошлого, а до нас им вообще дела нет.
— Ну и плюнь на этого О'Кифа. Не пойму, зачем ты привязался к нему? Парень как парень. Никаких темных дел за
— Просто я никак не могу понять, откуда он взялся. Нет ни сведений о его работе, ни налоговой декларации. Ничего нет. Словно он с луны свалился или никогда не рождался на свет. И потом, это его странное произношение…
— Твое произношение, знаешь, тоже не образец для подражания. Но мы же из-за этого не заводим на тебя дело, — проворчал Даунинг, покосившись на него.
Очень довольный своим, остроумием, Дейв засмеялся и налил себе чашечку кофе. Намазав пончик вареньем, он скептически покачал головой, словно соглашаясь с тем, что О'Киф и действительно разговаривает так, как случайно заехавший в их город рыцарь времен короля Артура, — А я бы на всякий случай засадил его за решетку.
— Это за что же? За то, что он защищал свою бабу? В таком случае нам придется пересажать половину населения Америки.
— И все же что-то тут нечисто, — пробормотал Мэтерс, просматривая лежащие у него на столе полицейские донесения. — Я нутром чую, что Ренфри каким-то образом связана с О'Кифом.
— Но она же мертва.
— Этого мы не знаем. Она всего лишь пропала при морской прогулке.
— Что мертва, что пошла на корм акуле, — усмехнулся Дейв, — какая разница? Лейтенант с «Королевы Нассо» видел, как она утонула. К тому же у нас нет никаких сведений о появлении Тесс Ренфри ни на Багамах, ни где бы то ни было еще. И это тебе известно. Ни береговая охрана, ни Багамская спасательная ассоциация не нашли никаких следов. — Даунинг на минуту замолчал, пережевывая кусок сладкого пончика. — Судебным решением установлена ее смерть. Недаром оперативники опросили всех пассажиров лайнера. И у нас нет повода не доверять им. Тем более что хлопотать все равно незачем. Ведь у Ренфри нет ни близких родственников, ни большого наследства, из-за которого они перегрызли бы друг другу глотки. Так что выгоднее считать это происшествие самоубийством.
— Глупости, женщины, отдыхающие на роскошных лайнерах, не кончают с собой. — Мэтерс рассеянно постучал пальцами по столу и посмотрел в окно. В тонком солнечном луче, пробившемся в комнату, плясали маленькие легкие пылинки. — Зачем она вообще путешествовала под именем Пенелопы Гамильтон, пользовалась ее кредитной карточкой, разъезжала в шикарном «ягуаре»?
— Ты имеешь в виду ту машину, что доставили в гараж на следующий день? — вспомнил Дейв. — Но если это было не самоубийство, то что же? Ведь нет никаких улик. Даже тело не обнаружено. Да и зачем было убивать ее? Большим состоянием она не обладала. Исчезла как-то нелепо. Причем на территории Багамских островов. А на Багамах не любят, когда вмешиваются в их дела. Хотя сами проводят расследования уж очень неторопливо. Кстати, и с Гамильтон не так-то просто иметь дело. Ведь она, как всем известно, затворница. Может быть, и в тот раз она при помощи подружки пыталась обмануть прессу? Не так уж это невероятно. Как мы знаем, Ренфри никогда раньше не претендовала на место Пенелопы. Да и на борту «Королевы Нассо» вела себя более чем скромно. Приобретала, например, по ее кредитной карточке только самое необходимое.