Шрифт:
Глава 1
Бесконечный асфальтированный тротуар, который в этот поздний час был безлюдным, блестел от луж, а в них играли блики от уличных фонарей. Давид неспешно шёл по нему, смотря только себе под ноги и не разбирая дороги. Сапоги до колен, в которые были заправлены джинсы, чёрное пальто, распахнутое на груди, несмотря на октябрьский холод, — он был больше похож на человека, причём человека довольно опасного, чем на ангела. Он бродил по улицам уже не первый день, иногда запрокидывая лицо кверху и глядя на тёмное небо, с которого падала противная морось.
Он пнул пустую банку, попавшуюся ему на пути, и та с громким стуком полетела вперёд по тротуару. Какое новое ощущение, но оно придавало сил, хотелось рвать и метать, чтобы только все поняли, что именно творится у него внутри. А ещё Даву было интересно, почему же его ещё не забрали наверх. Значит, в этом был какой-то свой смысл.
— Ну, здравствуй, Давид, — послышался тихий голос, и ангел вскинул голову, замирая на месте и осматриваясь.
Ну вот, не успел он толком удивиться, где же его стража, для сопровождения наверх, как на тротуаре оказалась Авиталь собственной персоной.
— Здравствуй, Авиталь, — поздоровался он с белокурой девушкой, стоящей напротив. Девушка была одета по погоде, — плащик, модные резиновые сапожки на каблучке и шапочка.
— Нравится земная непогода? — поёжилась Авиталь, стоя под моросью, которая вот-вот угрожала превратиться в полноценный дождь.
Давид улыбнулся. Открыто и добродушно, а Авиталь вздрогнула. Слишком давно она не видела эту его улыбку, так давно, что уже даже не рассчитывала увидеть её снова.
Он всегда был самым непокорным из ангелов первого порядка, но он неизменно был дружелюбным и добрым, а потом он обозлился. Она поняла это, едва он получил первый же отказ в том, чтобы обрести возможность спуститься на землю. Давид просто замкнулся в себе, стал угрюмым и молчаливым, но Авиталь помнила тот злой блеск в глазах, который не в силах забыть по сей час.
Когда-то они с Давидом говорили о выборе, и Авиталь рассказала о том, что иногда ангелы выбирают себе другую сущность, гонясь за чем-то мифическим, но она тогда не знала, что Дав станет одним из них. Она не знала, а Высшие Архангелы, очевидно, знали, потому что были совершенно не удивлены.
— Мне нравится земная жизнь, — наконец, ответил он, подставляя лицо усиливающемуся дождю, — Думаю, это и так понятно.
— Да, — печально улыбнулась Авиталь, — Это я уже поняла.
Они стояли друг напротив друга, не делая ни одной попытки шагнуть навстречу. Светлый Ангел и Ангел, который мог по собственной воле сменить цвет крыльев. И Авиталь чувствовала всем своим существом, что Давид уже выбрал свой путь, но она была обязана сказать ему кое-что.
— Я пришла сообщить тебе, что у тебя есть последняя возможность вернуться на небо. После этого доступ на землю тебе будет закрыт,
Давид рассмеялся, чувствуя, как его злость на Ангелов испаряется.
— Почему ты не приведёшь меня на небеса силой? Ведь ты на порядок сильнее меня, я не смогу сопротивляться.
Авиталь покачала головой.
— Я не имею никакого права делать то, чего ты не хочешь.
— А запирать меня на небе имела бы право? — вскинув вверх бровь, спросил Давид.
— Я же предоставила тебе выбор. Да, он носит ограничения, но так бывает всегда. Всегда выбор влечёт за собой те или иные последствия. Я думала, ты уже понял это.
Давид покачал головой, а лицо его стало каким-то усталым.
— Да, Авиталь, я понял это, и мой ответ «нет». Я не возвращаюсь на небеса.
Небо осветила белоснежная вспышка молнии и Авиталь снова грустно улыбнулась.
— Тогда прощай, Давид, Ангел первого порядка. И удачи, — она не стала дожидаться ответа, просто распахнула крылья и вспорхнула вверх. А Давид вдруг понял, что, наверное, вот это ощущение светлого полёта, когда сзади трепещут белоснежные крылья, он потерял навсегда.
Давид постоял так некоторое время, прогоняя прочь непонятную тоску, и снова зашагал по тротуару. Ему казалось, что он видел сегодня Авиталь в последний раз, но неужели ему будет закрыт доступ на небо и теперь он будет вынужден скитаться по земле вечно? Мила уже умрёт, состарившись, а он будет наблюдать за этим, переживёт её. Он, конечно, может попробовать быть рядом, даже приобретать облик стареющего человека, но Давид был уверен, что смерть любимой он бы не пережил. Да ещё и при условии, что он так и останется после неё на земле.
Он настолько погрузился в обдумывание этих вопросов, что понял, что его окликнули, только со второго раза. Давид обернулся и наткнулся глазами на высокую фигуру в тёмном плаще, которая виднелась в полутьме арки.
— Давид, — снова послышался низкий вкрадчивый голос, и ангел зашагал в сторону арки.
— Вы меня звали? — спросил он, подходя ближе.
Он не мог разглядеть лица этого мужчины, видел только фигуру в чёрном, которая была чуть ли не на голову выше Давида, хотя сам Дав выбрал для перевоплощения образ довольно высокого мужчины.
— Я не звал тебя, Давид, — снова раздался вкрадчивый голос, — Я просто произнёс твоё имя, а ты сам подошёл ко мне.
Давид усмехнулся. А ведь этот человек прав, всё именно так и было.
— Откуда вы знаете меня? — задал он наиболее очевидный вопрос.
— О! Я знаю очень многое, Давид. Но это абсолютно неважно сейчас.
Мужчина достал сигарету и шагнул вперёд из арки в пятно света. Даву было очень интересно разглядеть его лицо, и он сам не знал, почему. Давид, усиленно делая вид, что ему всё равно, шагнул следом за мужчиной, обходя его сбоку и вставая так, чтобы оказаться лицом к лицу. Мужчина, стоящий перед ним, наклонился к зажигалке, прикуривая, и распрямился, затягиваясь сигаретным дымом с видимым удовольствием на красивом лице. Он был действительно очень красив, какой-то порочной, искушающей красотой. Наверное, за всю свою жизнь Давид не видел на земле ни одного человека, красивее, чем этот мужчина.