Любовь и точка
Шрифт:
– А у Киры из Кру фамилия тоже Хаггинс?
Он посмотрел ей прямо в глаза, пытаясь добиться ответа лично от нее. И добился.
– Лавджой.
«Красивый голос».
– Фантастическая фамилия!
– Вы находите?
– Ну, конечно. В ней сочетается два прекрасных слова «любовь» и «радость».
Она опять улыбнулась. Боже!
– Мама хотела назвать меня Джой. И я была бы Джой Лавджой.
– Кира мне больше нравится. А моя фамилия Вудворд.
– «Лесничий». Тоже ничего.
Натали и Дэрил нахмурились. Тринити переводила взгляд с Кристиана на Киру и наоборот.
Мужчина внимательно рассматривал гостью. У нее были веснушки! А еще Крис заметил, что у девушки криво острижены волосы. Нет, это не была салонная фигурная прическа, скорее всего Кира ровняет себя сама. Поэтому пряди с одной стороны были короче, чем с другой. Но видит Бог, ее это не портило.
– Я вижу, вам нравится музыка. Почему бы нам не потанцевать? – предложил Крис.
– Вы приглашаете меня? – недопоняла девушка.
– Приглашаю.
Кира замялась. Она не собиралась танцевать. Она, вообще-то, спать хотела. Правда, с появлением возле нее именинника, сон как рукой сняло, но все же. Девушка нерешительно взглянула на тетю, и, увидев в ответ одобрительный кивок, согласилась.
Коди бежал, переступая через ступеньки. Ему надо вернуться в администрацию к трем часам, а по дороге еще заскочить в пару мест. Будь не ладен Джозеф и его дурацкий попугай! И как он только поддался на его уговоры? На этот вопрос Коди пока не мог найти ответа.
Седьмой этаж, а в доме не работает лифт. Теперь первым пунктом в рекламной компании Пола станет ремонт лифта в этом подъезде. Разумеется, в присутствии журналистов и счастливых жителей. А то, что еще полгода им будет пользоваться помощник будущего градоначальника, это им знать необязательно.
И вот, наконец, цель достигнута. Знакомая дверь. Коди редко посещал Джозефа в последние лет десять. А точнее вообще не посещал. С тех самых пор, как подался вслед за Полом в политику. Карьера полностью поглотила его, лишив возможности часто видеться с родными и друзьями, отдыхать, путешествовать, да, что говорить, вообще лишила его нормальной жизни. Поэтому в тридцать четыре года у него не было жены, детей, а единственным другом был Пол, который, по совместительству, являлся еще и начальником. Но Коди не жалел, наоборот, его вполне устраивала его жизнь. И менять ее он не собирался.
Он всегда знал, что создан для чего-то большего, чем душный офис, низкая зарплата, а по вечерам глупый отчет жене о прошедшем рабочем дне и помощь детям в написании домашнего задание. Другое дело политика, она открывала столько путей, давала столько возможностей, что необходимые жертвы казались просто ерундой.
Положив подмышку купленную по дороге коробку корма для птиц, Коди пошарил в кармане и достал связку ключей. Он вставил ключ, который дал ему Джозеф в верхний замок и попытался открыть дверь. Но у него ничего не получилось. Коди нахмурился и попытался еще. Ключ не поворачивался ни в одну, ни в другую сторону. Мужчина нахмурился еще сильнее. Он вынул ключ и поставил другой в связке, но с ним произошла та же ситуация. Третий и четвертый даже не входили в проем.
Коди выругался. Зачем давать целую связку, если она не подходит? Конечно, Джозеф объяснял ему, что один от машины, другой от гаража, третий еще отчего-то, но Коди не слушал, ему некогда было.
Только вот теперь грешить на занятость было не перед кем, а злиться оставалось только на самого себя. Мужчина пробовал снова и снова, но дверь не поддавалась. Сжав рот, он со всей силы стукнул по стене и, навалившись спиной, медленно сполз вниз на пол. Схватившись руками за голову, он стал думать, что делать дальше. Звонить Джозефу нельзя. Стыдно. Бросить все, уйти и оставить бедную птичку умирать от голода – тоже нельзя. Может, адресом ошибся? Коди снова посмотрел на дверь. Да, нет, все верно.
Мужчина был так занят, что даже не заметил, как за ним давно наблюдают. И лишь, когда краем глаза уловил выглядывающую из соседней двери изящную женскую ножку в тапочке, поднял голову. Обладательница ноги стояла, наполовину выйдя из квартиры в подъезд, внимательно его изучая. Первое, что уловил Коди, это был рост девушки. Маленькая, даже ниже его самого. Такие вещи ему, коротышке, всегда бросались в глаза. Рыжая как лиса и с таким же лисьим хитрым выражением глаз, а уголки губ ее были приподняты в лукавой улыбке.
– Бог в помощь, – сказала она звонким мелодичным голосом.
Коди кивнул и помаячи ключами.
– Не могу открыть дверь.
– Вижу, – ответила она, продолжая сверлить его взглядом.
Мужчина вдруг покраснел и немного рассердился. Девушка даже не собиралась уходить.
– Что-то еще? – спросил Коди на всякий случай.
Она покачала головой, но в квартиру не вернулась. Наоборот, она вышла полностью в подъезд и закрыла за собой дверь. Девушка была одета в махровый домашний халат, из-под которого проглядывался округлившийся животик. Все ясно. Типичная дамочка из серии «домашних клуш», которая от скуки не знала, чем заняться и решила понаблюдать за происходящим не из-за дверного глазка, а, непосредственно, «с места событий». Но у Коди совершенно не было времени развлекать публику. Ему надо было возвращаться на работу, а он до сих пор еще не попал в квартиру.
Парень молча встал и продолжил попытки. Девушка оперлась на дверь и с глумливой улыбкой наблюдала за ним. Коди стал покусывать губы, а лицо все сильнее покрывалась красными пятнами раздражение. В итоге он не выдержал и повернулся к ней.
– Леди, здесь не цирк, и не театр. А за просмотр, вообще-то, надо деньги платить.
Выражение лица девушки ни на секунду не изменилось. Она скрестила руки на груди, но ничего не ответила.
Коди вздохнул и повернулся к двери. И, когда его рука очередной раз с силой вцепилась в ключ, в попытке сломать эту дверь, девушка, наконец, заговорила.
– Может, потому, что верхний замок не работает, или вы, просто, это не ваша квартира?
Мужчина замер и поперхнулся собственной слюной. Он так посмотрел на соседку Джозефа, словно хотел убить ее на месте.
– А сразу нельзя было сказать?
Коди вынул ключ и переставил его в нижний замок. Один поворот, щелчок, и дверь открылась. Он облегченно выдохнул и перевел взгляд на «спасительницу». Вот только слов благодарности у него, почему-то, не нашлось. Девушка уже не улыбалась, но выражение лица, по-прежнему, было насмешливым.