Любовь и волки

Иванова Ольга Дмитриевна

— Сделают, — как можно убедительней сказала я. Конечно, стопроцентной уверенности в этом не было, но я все же надеялась, что стоит только сделать шаг первым, и ответный не заставит себя ждать. Познакомившись ближе с Деном и его семьей, теперь они не казались такими уж мерзавцами. — Надо же кому-то начать… И разорвать этот порочный круг.

— Михновки, — быстро проговорил призрак.

— Что? — не поняла я, хотя сердце дернулось от показавшимся знакомым названия.

— Та ведьма была из деревни Михновка, — повторил прадед

почти скороговоркой. — А звали ее… Раиса, кажется. Но она немолодая была, померла уже давно…

От волнения закружилась голова, и я сжала ее ладонями.

— Аня, ты чего? — забеспокоился Глеб. — Тебе плохо?

— Нет, просто… Это, кажется, деревня, где жила моя бабушка, — тихо отозвалась я.

— Так эта ведьма — твоя бабка? — встрепенулась Софья Ильинична.

— Нет, но… Мне надо кое-что уточнить, — я начала лихорадочно искать свой телефон.

Мою бабушку звали Людмила, а вот имя ее родной сестры, кажется, как раз было Раиса. Но чтобы это узнать точно, нужно было позвонить родителям…

Глава 32

Мне повезло вдвойне: во-первых, телефон поймал сеть, во-вторых, мама, несмотря на поздний час, еще не спала: заработалась над переводом статьи. Моему звонку она, конечно же, удивилась, но много расспрашивать о причинах не стала, а на вопрос о сестре бабушки ответила сразу:

— Да, тетю звали Раисой. Но я ее плохо помню, у них с мамой была приличная разница в возрасте, то ли пятнадцать лет, а то и все восемнадцать. Они мало общались, даже, вроде, в ссоре были…

— А чем она занималась? — спросила я.

— Понятие не имею. Жила в Михновке, а кто по профессии была — не помню. Но вроде как ее не очень любили в деревне, ведьмой называли, боялись, — мама скептически хмыкнула, а мое волнение только усилилось: кажется, все подтверждается…

— А бабушку ведьмой не называли? — осторожно уточнила я. — Она же, вроде, с травами все любила возиться. Помню, за настоями к ней какими-то люди приходили.

— Ну да, разбиралась в травах, мы с Сашкой всегда здоровыми были. Мама говорила, что это из-за ее травок, но я думаю, просто хороший иммунитет. Ты вон тоже почти не болела, хотя травок никаких не пила. А с чего такие вопросы странные, да еще и посреди ночи? — с опозданием поинтересовалась мама. — Случилось чего? У тебя там все в порядке?

— Да, все отлично, — заверила я. — А вопросы… Потом объясню, хорошо?

— Ладно. Домой когда вернешься?

— Скоро, — неопределенно ответила я. — Я позвоню.

После этого я быстро свернула разговор, попрощалась и положила трубку.

— Все как ты и думала? — спросил Глеб, когда я отложила телефон.

Я растерянно кивнула:

— Похоже, Акулина права. У меня действительно в роду были ведьмы. И, может быть, я сама… Тоже такая. Бред какой-то, — прошептала я в порыве и закрыла лицо руками. — Трудно поверить…

— Тогда получается, — Глеб отнял мои

руки от лица, обхватил их своими ладонями, согревая, и заглянул мне в глаза, — это ты можешь снять проклятие?

— Надо спросить у Акулины, — я неуверенно улыбнулась. — Вдруг нужна прямая родня, а тут всего лишь племянница. Как думаешь, Акулина уже спит?

Глеб выглянул в окно:

— Свет не горит. Наверное, легла спать. Давай и мы пойдем спать. Сегодня был безумный день, нам всем надо отдохнуть. А завтра, с новыми силами, будем решать, что делать.

— Ты прав, — вздохнула я. — Утро вечера мудренее. Идем спать…

Проснулась я рано: слишком много мыслей одолевало одновременно. Похоже, пока не решатся все проблемы, выспаться нормально мне не удастся. Глеб еще спал, и я в одиночестве спустилась в кухню, приготовила на всех завтрак: сытную яичницу с ветчиной и сыром. Ее аромат, видимо, быстро распространился по дому, потому что вскоре появилась Софья Ильинична.

— Готовишь? — спросила она, заглядывая в сковороду.

— Да, присаживайтесь, сейчас положу.

Софья Ильинична придирчиво осмотрела содержимое своей тарелки, в частности количество ветчины, затем попробовала и изрекла:

— А ты исправляешься.

Я не сдержала улыбки:

— Стараюсь.

Глеб тоже не заставил себя ждать, за что и получил еще горячую порцию яичницы.

— Идем к Акулине? — спросила я его, торопливо допивая чай.

— Иди одна, — ответил Глеб. — А я схожу к Серовым. Надо и их родственников разговорить. Думаю, так будет лучше. И быстрее.

Я согласилась, что не стоит терять время, и лучше делать все одновременно, поэтому к Акулине отправилась одна.

— Раскрутили деда? — с порога поинтересовалась она.

— Да.

— Значит, теперь мы знаем имя ведьмы? — глаза Акулины загорелись азартом.

— Знаем, — вздохнула я.

— И? Чего ты такая кислая?

— Ты была права, Акулина, — ответила я. — Насчет меня и моей бабушки…

— В том, что вы ведьмы? — уточнила она. И вдруг ее лицо озарилось догадкой: — Так это она? Твоя бабка навела проклятье?

— Почти, — я невесело усмехнулась. — Ее родная сестра. Это будет считаться родней? Я и имею в виду, смогу ли я снять это проклятье?

— Конечно! — Акулина всплеснула руками. — Дар ведьмы передается по женской линии. У сестры бабушки была дочь?

— Кажется, у нее вообще не было детей. Во всяком случае, мама никогда не упоминала о двоюродных братьях-сестрах.

— Тем более! Значит, твоя мама, а затем, если она отказалась от дара, ты и являешься прямой наследницей ее ведьминского дара. Так что, милая, готовься к ритуалу.

— А это не очень сложно? — уточнила я на всякий случай. — Вдруг у меня не получится?

— Получится, — заверила Акулина. — Если уж тебе Лунное Дерево удалось уговорить дать свой плод, то с ритуалом справишься на раз-два.