Любовь к драконам обязательна
Шрифт:
– Госпожа Амэт, - торжественно объявил секретарь, и я вошла в наполненную сумраком гостиную с большим камином, шелком на стенах и портретом тетки ди Элрой на стене.
Расположенная в смежной комнате спальня утопала в полумраке. Шторы были плотно задернуты, и тяжелый воздух, как частенько случалось в старинных особняках, пах сыростью. На огромной кровати с балдахином и резными столбиками полулежала госпожа ди Элрой. Вид у женщины был печальный, даже меланхоличный, руки – безвольно вытянуты на покрывале.
– Добрый день, - громко
Она открыла глаза и вымолвила слабым голосом:
– Пришла? Присаживайся.
Перед изножьем кровати стоял стул с мягким сиденьем в веселенький цветочек. Когда я последовала просьбе умирающей, то вдруг почувствовала, будто оказалась перед сценой в театральной ложе.
– Как вы себя чувствуете?
– Я умираю, – отозвалась она.
Неожиданно пришло на ум, что подобное я уже наблюдала. Пару лет назад Летиция огрела отца сковородкой, и папа так сильно разозлился, что для разнообразия решил сам развестись со скандальной супружницей. Поколебать мужчину с попранным чувством достоинства никак не получалось, с каждым новым скандалом он только укреплялся в решении разойтись со «склочной бабой» (прямая цитата).
Неделю он уламывал единственного знакомого заступника, то есть меня, представлять его интересы в суде и не хотел слышать о том, что я училась выступать на вражеской стороне. Осознав, что муж встал рогом, Летиция вдруг слегла со странным недугом. Четыре дня она не поднималась с кровати, прощалась с родственниками и умирала. Уходила на тот свет столь артистично, что у отца дрогнуло сердце, и он простил дражайшей супруге удар чугунной посудиной.
– Я хотела вас видеть, чтобы объявить последнюю волю, – выдохнула тетка и красиво раскашлялась в кулак.
– Вы получаете мое благословение!
– На что? – нешуточно удивилась я. В голове крутилось не меньше десятка идей, на что сумасшедшая дама могла благословить почти незнакомую девицу. Ухаживать за ее драконом? Представлять семью Амэт в суде? Не дайте, Святые угодники, решила сделать наследницей?!
– На венчание с Таннером, – объяснила она, и я почувствовала, как меняюсь в лице.
Разве можно вот так запросто произносить имя мужчины, о котором кое-кто совершенно не думал, не вспоминал и не страдал, пряча под учебниками коллекционное издание «Золушки»?
– Ваш племянник в курсе? – единственное, что сумела выдавить я.
– Нет, но скоро узнает, - слабо покачала она головой. – Как только меня не станет, женитесь. Не надо ждать положенный траурный год – сразу женитесь! Пусть люди видят, что даже смерть единственной тетки не погасит вашего желания заключить мезальянс…
– Госпожа ди Элрой, - перебила я.
– Невежливо перебивать старших, девушка!
– Знаю.
Мы скрестились взглядами. В лице тетки читалось, мол, крепкий ты орешек, Тереза Амэт, но мы не такой фундук фарфоровой челюстью разгрызали.
– Жаль, что я умираю, – прошептала она, - некому будет научить тебя манерам.
– Не умирайте, -
– Ваш племянник принял мою отставку.
– А? – Умирающая госпожа ди Элрой отлично соображала и от светлой вести мгновенно ожила. Она резко села на кровати и выпалила: - Что значит, отставку?
– Я больше не работаю у вашего племянника.
– Вы разошлись?
– Совершенно точно наши отношения с Терезой тебя не касаются, – прозвучал в тишине стылой сумрачной комнаты знакомый мягкий голос, вызывавший и в душе, и в животе болезненные спазмы.
Мы с теткой обернулись к дверям, откуда за нами следил Таннер. На несколько долгих секунд наши глаза встретились. Он выглядел уставшим и измотанным.
– Тетушка, думаю, ты уже выяснила все, что хотела. Вставай с кровати и прогуляйся. Погода прекрасная.
– Мужчина подошел к окну и одним движением раскрыл занавески. В комнату брызнул дневной свет, после потемок резанувший по глазам. По стеклу текли тонкие ручейки дождя.
– Думаю, что мне пора, - поднимаясь, нервно вымолвила я. – Госпожа ди Элрой, будет справедливо, если я попрошу карету. На улице действительно отличная погода, только очень дождливая.
– Я тебя довезу, - приказным тоном объявил Таннер.
– Можешь располагать моим кучером, – немедленно выпалила тетка, почуяв, что обстановка в спальне из мрачно-меланхоличной превращается в напряженную.
Видимо, она разделяла мое увлечение любовными романами, и ей было известно, что в книжках за напряжением между бывшими любовниками сначала следовали эпичные выяснения отношений, после – приступы лихорадочной страсти, а там и до венчания оставалось рукой подать.
– Благодарю, - коротко улыбнулась я и, напрочь игнорируя мужчину, вышла сначала из спальни, а потом стремительно пересекла гостиную.
– Тереза, подожди!
– Почему вы все время меня хватаете, господин ди Элрой?
– буркнула я, когда он в обычной бесцеремонной манере сжал мой локоть.
Таннер стоял всего в шаге, и я с трудом удерживалась от вопроса, почему у него так сильно осунулось лицо. Тоже мучился от бессонницы? В таком случае я была готова поделиться советом: по собственному опыту знала, что от бессонницы лучше всего помогала ночная учеба. Я уже приспособилась высыпаться, не вставая из-за стола и пристроив голову на раскрытых книгах. Правда, потом шея болела.
– Мне тебя не хватает, - резко, без предупреждений признался он.
– Вы не сумели подобрать нового стажера?
– изогнула я брови.
– Ты понимаешь, о чем я говорю.
– Таннер был предельно серьезен и не обращал внимания на то, что обиженная дама пыталась огрызаться.
– Понимаю, – помолчав, вымолвила я, - но я не готова тебя простить. Вернее, не хочу. Я неуклюжа, простовата, да и специалист из меня так себе, но ты обвинил меня в предательстве. Что с тобой, Таннер? В детстве друзья отбирали игрушки, поэтому ты теперь никому не доверяешь?