Любовь не для заучек

Ареева Дина

Это пытка какая-то, а не Ангелина. Ангел...

— Идем, — говорю хмуро, — в машине аптечка. Дома сама меня полечишь.

— Нужно чтобы врач посмотрел, Демьян! Может швы надо наложить?

— Не надо, — веду ее за собой, — нельзя в больницу, Ангелина. Будут лишние вопросы, могут вызвать полицию. Они обязаны докладывать о таких травмах.

— Братуха, ты как? — нас догоняет Артур, и я опять же с трудом сдерживаюсь, чтобы не зарядить ему по яйцам.

— Зачем ты ее сюда привез? — спрашиваю хмуро.

— Я спросил,

она захотела. А что? — друг смотрит с вызовом. — Ты же говорил, между вами ничего нет. Она просто твоя служанка. А мне она нравится.

— Не служанка, а помощница по дому, придурок.

— Да похуй, Демьян. Сам сказал, что не спишь с ней. Ну так уступи другим.

— Я тебе сейчас не дал по ебальнику только потому что ты мой друг, — говорю устало. — Садись в машину, Ангелина.

— Тебе нельзя в таком виде за руль, — продолжает душнить Артуха, — я тебя отвезу. Ангелина, иди к моей машине.

— Ладно, вези уже, — сдаюсь, — только заткнись.

Сдаюсь, потому что с разбитым ебалом я доеду до первого патруля. А у меня на сегодняшнюю ночь совсем другие планы.

Забираю аптечку и заваливаюсь в салон Артухиной машины рядом с Ангелом. От нее волнами исходит страх, и это напрягает. Она должна меня хотеть, а не бояться.

— Давай я хотя бы салфетками вытру, — тянется она к лицу. Перехватываю руку, опускаю вниз, кладу к себе на колени.

— Поехали домой, Ангел, — говорю негромко, так чтобы Артур впереди не слышал. И она тушуется, отводит глаза, отворачивается.

А я всю дорогу ее руку так и не выпускаю.

Глава 15

Демьян

Меня одно поражает, разве она ничего не видит? Я даже ноги спецом шире расставил, чтобы члену свободнее было. Потому что с тех пор, как в моем доме появилась Ангелина, клянусь, он вырос сантиметров на пять.

Мой пах выглядит закаменевшим как будто туда не кровь прилила, а вулканическая лава. Прилила и застыла, превратив мой член в каменный стояк. Он так явно очерчивается трикотажными штанами, что надо постараться, чтобы его не заметить.

Но Ангелина упорно отворачивается и демонстративно не замечает.

Артуха за рулем не затыкается ни на секунду, но я даже не понимаю, о чем он говорит. Вслушиваться не хочется, поддерживать разговор — тем более. Еду молча, прикрыв глаза, а сам наблюдаю за Ангелиной из-под полуприкрытых век.

Она вытянутая как струна. Чувствует, что ли, что сегодня со своей целкой распрощается? Не может не чувствовать, если я хоть что-то понимаю в девушках.

Я ее руку держу на своем колене, а сам незаметно к члену ближе подтягиваю. Если б не Артур, уже бы давно ее ладошку под резинку штанов затянул. Представляю, как ее пальчики несмело касаются моего члена, и чуть не кончаю прямо в машине.

Сдержался. Но не надолго, надолго меня не хватит. Мне нужен выхлоп, во мне сейчас бурлит такой адовый коктейль из тестостерона, эндорфинов и адреналина, что даже просыпается моя давно лежащая в коме совесть.

Может, зря я с Риткой не уехал? Я же Ангелину всю ночь ебать буду, как она это перенесет? А про сдерживаться — это точно не сегодня.

Пах мучительно ноет. И мучительно невыносимо хочется поцеловать Ангелину. Но с разбитым таблом осталось только целоваться с девчонкой. Надо хоть кровь смыть.

Когда подъезжаем к дому, Артуха не успевает затормозить, как я распахиваю дверцу и выскакиваю из салона.

— Куда на ходу выгружаешься, совсем ебанулся? — возмущенно кричит Артур, но я не собираюсь отвечать. Тяну Ангелину за руку к подъезду.

— Иди вперед. Сейчас расскажешь мне, что ты забыла в клубе.

Девчонка возмущенно дергается, пробует вырваться, и у меня в штанах синхронно дергается член. Это одновременно и злит, и заводит. Почему она на меня так действует? Что в ней особенного? Она же, блядь, Заучка!

— Вот еще! Не хватало перед тобой отчитываться.

Молчу, потому что отчитываться она сегодня будет не передо мной, а подо мной. Представляю себе это, и с трудом сдерживаюсь, чтобы не зажать Ангелину прямо в лифте.

Ладони горят от того, как хочется почувствовать наощупь ее нежную кожу на внутренней стороне бедра. И выше, прямо там где горячо и мокро...

Пиздец, Демон, приди в себя.

— Больно? — несмело протягивает руку Ангелина. Отшатываюсь, чтобы она не вымазалась.

— Нормально.

Потому что больно совсем в другом месте. Лучше бы у меня так лицо разбитое болело, чем яйца.

Вхожу в квартиру и сразу иду в ванную. Первым делом осматриваю в зеркале ссадины. Ничего серьезного, но это и так было понятно. Были бы рваные раны, кровища бы продолжала хлестать. А так уже коркой взялось.

Смываю с себя пот, кровь и чужую энергетику. Сегодня я окончательно понял, что мне бои перестали вставлять, значит в самом деле пора завязывать.

На теле ссадин почти нет, только гематомы — там, куда позволял бить Семену. А вот лицо надо обработать перекисью. Пускай Заучка занимается, это ее вина. Если бы я на нее не засмотрелся, то не пропустил бы удар в голову.

Выхожу из ванной и натыкаюсь на ждущую под дверьми Ангелину. Она уже переоделась в домашние шорты с футболкой, в руках у нее ватные тампоны и банка перекиси.

Удовлетворенно хмыкаю. Мне и говорить ничего не пришлось, сама все знает. Всегда бы так.

С девственностью своей она с такой же готовностью расстанется, или мне придется ее уламывать? Я в принципе готов. Могу даже сказать, что запал на нее, и даже не совру. Я запал. Охуеть как запал.

— Сядь, — командует Ангелина и указывает на стул. Сажусь, широко разбросав ноги, руки переплетаю на груди.