Любовь по правилам и без
Шрифт:
– У нас гости? – неприятно удивился Стив.
– У нас Стася, – объяснила я. – Она поживет здесь некоторое время.
– Некоторое время? Что это все значит, наконец?! – Стив почему-то взорвался, хотя я самым что ни на есть спокойным тоном сообщила ему совершенно нейтральные вещи.
– Ну, ты же не против того, чтоб каждый день видеть свою дочь? Разговаривать с ней, быть в курсе ее жизни?..
Он только фыркнул в ответ:
– С ней поговоришь, как же!.. Только и слышишь от нее: не вмешивайся! Я на эту тему
– Что произошло, Стив?.. – Я, не решаясь ответить, тянула время.
– Да именно! Мне-то она ничего не рассказывает!..
– Что ж, дорогой... Я понимаю твои чувства. – Я все еще пыталась оттянуть неприятный момент. – Одним словом, ты помнишь Арвида?
– Кого-кого? – Не сдержав возмущения, Стив повысил голос.
– Тише, Стася заснула... Пусть поспит.
– Она заболела? Почему ты все от меня скрываешь?!
– Да нет же, Стив. Вовсе нет!.. Хотя она действительно сейчас на больничном... пожаловалась на плохое самочувствие, ей дали.
– Значит, она больна все-таки?
– Она не больна, а ужасно расстроена из-за того, что... Арвид уехал в Ригу.
– А что, если бы он не уехал?! – вскричал Стив, по-прежнему не желая сбавлять тона. – Если бы он не уехал, тогда бы она с ним что?
– Она с ним ничего!.. А теперь и вообще ничего... Потому что он уехал – история закончена.
– Это радует, – заметил саркастически Стив.
– Ну вот! Дай ей прийти в себя. Не показывай так откровенно своей радости и своего любопытства. Делай вид, что ничего не происходит.
– Хорошо. Я согласен: буду делать вид. Но ты-то, по крайней мере, можешь мне объяснить толком, что произошло?
– А я тебе уже все объяснила!
– Не понимаю!.. Неужели же у нее могло быть с этим Арвидом что-то? Что?!
– Все! – заорала я, не сдержавшись. – Но мало и... мимолетно. К тому же все давно кончилось. В Москве он задержался по своим каким-то делам.
– Что-то у тебя не срастается, – ухмыльнулся Стив. – Все давно кончилось, говоришь? А почему ж она теперь заболела?! Почему именно теперь?
– Потому что кончилось у них как бы не совсем... У него кончилось, а у нее нет.
– Не пониманию!
– Какой ты странный! Неужто не знаешь: в жизни случаются измены, неразделенная любовь!
– А у Стаськи, ты хочешь сказать, неразделенная любовь к этому Арвиду?
– Ну, в общем, что-то типа.
– Ты, наверное, шутишь, Ален.
– И не думала.
– Шутишь! Этого быть не может!.. Я вот спрошу у нее сам.
– Я бы тебе не советовала! Ничего, кроме «оставь меня в покое», ты от нее не услышишь. Только имей в виду, она действительно глубоко переживает.
– Так сильно, что даже взяла больничный?
– Ну да.
– Тогда вот что, Алена. Мы должны помочь ей.
– Боже мой, Стив. Время – лучший лекарь в таких делах.
–
Я хотела сказать что-то резкое. Типа: это ты распустил ее, и поэтому у твой дочери совершенно нет иммунитета к боли. Но вовремя справилась с собой и подобрала более пристойную форму для выражения своих мыслей.
– Стася – умница и прекрасно справится сама. Между прочим, и учиться страдать тоже когда-нибудь нужно.
Стив пробовал возмущаться, но никаких конструктивных аргументов предложить он так и не смог.
Тем не менее несколько последующих дней я провела в нервозности и страхе. С одной стороны, я боялась, что Стив не сдержит данного мне обещания, заведет с дочерью откровенный разговор и выставит меня сплетницей и глупой болтушкой. В этой ситуации угроза исходила от Стива.
Плюс к тому для моего дискомфорта имелся еще один веский повод. Мне казалось: еще немного – и я сорвусь. И уж тогда – мало ей не покажется!
За ее бессовестную манеру чатиться по ночам, а днем отсыпаться. За переполненные окурками пепельницы, за привычку крошить, сорить, мусорить, разбрасывать, не отвечать на вопросы и вообще никак не учитывать окружающих. Одним словом, Стася со своими страданиями стала для меня костью в горле. Чего я не предпринимала только, чтобы поскорее выплюнуть ее!
«А вспомни, какой ты была в ее годы», – посоветовал мне внутренний голос.
Я пробовала, добросовестно рылась в памяти, но никаких особых примеров собственной черствости, грубости, неряшливости найти не могла.
Вот, допустим, история с Олегом... Кому она принесла боль и горе, кроме как мне одной! Тем более страдала я в одиночку. Единственной и ближайшей моей подругой была в те времена Светка, а ей по не требующим объяснения причинам жаловаться было невозможно.
А у Стаси, между прочим, есть Алька. Я уже стала узнавать ее грубовато-добродушный голос. Аля звонит нам каждый вечер, спрашивает, как Стася, не надо ли ей чего.
В первый раз я ей предложила: «Подождите, я ее сейчас приглашу к телефону». Аля даже испугалась: «Ой, нет, что вы! Настя же просила ее не беспокоить. Я на тот случай, если вдруг...»
Короче, я не могла найти никаких оправдательных аргументов в Стасину пользу и поэтому существовала стиснув зубы.
И все же наступил день – я простила ее. Искренне, от души. Не только простила – я полюбила ее больше прежнего. Она вернулась к жизни и, в чем весь парадокс, одним фактом своего возвращения сумела вернуть меня.
Случилось это в пятницу утром. Было часов семь – несусветная рань. Стив принимал душ, я варила на кухне кофе... и вдруг... или это мне кажется... в кабинете скрипнула дверь, и вскоре на кухне, кутаясь в шелковый китайский халат, появилась Стася.