Любовь по расчёту
Шрифт:
— Последние две недели ты ведешь себя очень странно, — сказала она, проклиная дрожь в голосе.
— Неужели?
Баллард постарался не показать своего удивления. Он всячески старался скрывать свои чувства и считал, что ему это хорошо удается. Каждый раз, когда Теодор приходил с визитом, он старался оставить их наедине. Он думал, что плетет свою интригу очень искусно. Но выходило, что он каким-то образом выдал себя.
— Да, ты ведешь себя очень странно, Баллард. Что происходит? Я уверена, тебя что-то беспокоит. Ты не человек настроения, но тем не менее ведешь себя как капризный юнец, и это началось сразу же после нашего спасения. Я понимаю, что доставила
Баллард не дал ей закончить фразу, прижав палец к ее губам.
— Это произошло не из-за тебя. Не ты создала эти неприятности. И не вини себя за переменчивость моего настроения, любимая.
— А как же иначе, ведь никакое другое объяснение не приходит мне на ум. И я уже больше двух недель ломаю голову, пытаясь разобраться в твоем поведении.
— Я просто хотел примириться с решением.
То, каким тоном он это произнес, встревожило Кловер. В его голосе звучали печаль и сожаление. Она напряглась, ожидая продолжения.
— С решением?
— Да. Это решение связано с тобой, и далось оно мне нелегко, поверь мне. — Баллард сделал глоток эля, чтобы успокоиться. — Милая, я понимаю, что ты не должна жить в такой глуши, это не твой мир. Поэтому я решил, что правильнее будет позволить тебе вернуться к той жизни, от которой я тебя оторвал.
Кловер долго смотрела на него, и его слова пульсировали у нее в голове. Все оказалось именно так, как подозревали они с Теодором, но все же она была шокирована, услышав это из уст Балларда. Она не могла поверить, что после всего того, что им пришлось пережить, он говорит ей, что она должна уйти. Это не имело смысла и не поддавалось пониманию. И конечно, услышать такое ей хотелось меньше всего.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила она, и голос ее дрожал.
— Ты рождена леди и воспитана как леди, милая. Эта жизнь не для тебя. Я возвращаю тебе твою свободу.
Она продолжала смотреть на него в полном недоумении. Что можно было сказать и что она могла возразить? Он выразился невероятно ясно.
Боль захлестнула ее волной, и Кловер прижала руки к губам, чтобы не разрыдаться. Ничто не могло ранить ее больнее, чем эти слова, хотя ей казалось, что она готова была их услышать. Баллард потянулся к ней, но она отпрянула. Его слова так сильно задели ее, что сейчас она не вынесла бы его прикосновений.
А затем, сквозь боль и печаль, вдруг начал пробиваться гнев. Она не позволит этому человеку причинить ей такую боль. Если Баллард считает, что можно вот так просто выгнать жену и она, тихо всплакнув, просто уйдет в ночь, он глубоко ошибается.
— Это ты так решил, верно? — почти гневно прошипела она, вставая.
— Послушай, милая, мы оба понимаем, что так будет лучше.
Баллард настороженно наблюдал за ней. На мгновение ему показалось, что он увидел боль в ее глазах, сильную боль, которая разбила ему сердце, но он совершенно не представлял, как реагировать на гнев, которым сейчас полыхала Кловер.
— Лучше для кого? Для тебя, Макгрегор? И почему же тебе станет лучше, если ты от меня отделаешься? Может, у тебя есть какая-то другая женщина? Может, это Элизабет? Может быть, ты решил отделаться от меня, чтобы вернуться к этой девице? Может, поэтому ты играл роль сводника? Ну конечно, если ты пристроишь меня к другому мужчине, ты не будешь чувствовать себя виноватым, не так ли?
— Ты что, действительно считаешь, что я способен на такую подлость? — возмутился он,
— Так ты решил, что это будет лучше для меня? Для меня? Но это не я только что спокойно заявила о том, что хотела бы положить конец нашему браку, забыв о клятвах, данных перед Богом. Я не подталкивала тебя в объятия другой женщины, надеясь, что ты сбежишь с ней. Должен быть серьезный повод для такого поведения. А поскольку ты не в состоянии дать мне объяснение, я дала его за тебя.
— Я назвал тебе причины. Эта жизнь не для тебя, Кловер. С того времени как ты приехала в Кентукки, обстоятельства, которые вынудили тебя выйти за меня замуж, изменились. Твоя мать и твои братья скоро переедут к Колину Дугану. У тебя не будет иждивенцев, о которых ты должна заботиться. Никто не будет цепляться за твою юбку, ты будешь свободна и сможешь вернуться к прежней жизни.
Кловер дрожала от ярости. Она не могла найти слов. Не колеблясь она схватила кружку Балларда и вылила эль ему на голову.
Он отпрянул, потом с удивлением посмотрел на свою жену сквозь капающую жидкость, затем медленно и осторожно взял салфетку со стола и вытер лицо.
Кловер швырнула пустую кружку в стену, но даже эта, совершенно несвойственная леди, выходка не помогла справиться с болью и гневом.
— Неужели я была такой никудышной женой, что ты хочешь выбросить меня, словно сгнившее сено?
Отшвырнув салфетку, Баллард вскочил.
— Нет, черт побери, ты прекрасная жена. Но такая девушка не должна так тяжело работать. Ты должна отдавать приказания служанкам.
— Разве я жаловалась?
— Нет, ни разу. И я не могу пожаловаться на тебя как на жену. У меня нет никаких претензий. Ни одной.
— Понятно. И ты меня бросаешь, потому что невероятно доволен мной? Странная форма благодарности, надо заметить!
Он схватил Кловер за плечи и слегка встряхнул ее.
— Я делаю это, потому что так будет лучше для тебя. Разве ты этого не понимаешь? Ты заслуживаешь гораздо лучшей жизни. Я понял это в тот вечер, когда мы обедали у Сирила Потсдама. Я слышал это в каждом слове во время вашей беседы с Теодором. Вы говорили об искусстве, театре, литературе, то есть о том, в чем я совершенно не разбираюсь. Ты так хорошо вписываешься в эту жизнь, что я не могу больше закрывать глаза на правду. Именно такой жизни ты достойна. Ты рождена, чтобы жить в комфорте и роскоши. Когда ты предложила мне стать твоим мужем, — продолжил он, — на твоем иждивении находились три человека, и у тебя не было никакой надежды вернуть то, чего ты лишилась после самоубийства отца. Теперь о твоем семействе будет заботиться Дуган, а ты можешь вернуться к той жизни, к шелку и атласу, приемам и экипажам. Тебе больше не придется довольствоваться платьями из грубого льняного полотна, отмачивать руки в травяных отварах и ездить на праздники в фургоне переселенца. Я уверен, что Сирил поможет тебе, чем только сможет. И конечно же, Теодор. Ты ему нравишься, и он понимает, что ты рождена для лучшей жизни.
Кловер не могла поверить своим ушам. После всего, что она сделала, после всего, чему она научилась, он все еще считает, что ей нужна жизнь в роскоши. Он на самом деле верит, что она с радостью воспользуется возможностью разорвать их брак, забыть все, что между ними было, и все это лишь потому, что он не может купить ей красивое платье или столовое серебро. Пробормотав непотребное ругательство, которое услышала от кого-то из сообщников Томаса Диллингсуорта, Кловер размахнулась и влепила мужу звонкую оплеуху. От неожиданности Баллард даже не попытался защититься.