Любовная лихорадка и золото скифов
Шрифт:
Елена сжала его руку.
— Не надо сочинять, Игорь. Ты, действительно, потерял голову. Профессия манекенщицы, топ — модели никогда не привлекала. Унизительно демонстрировать свое тело и получать деньги.
— Я люблю тебя, Лена! — губы их слились в долгом поцелуе. Отпустив ее, он прошептал. — Ты божество, не верю себе, не верю что всё наяву, ты у меня объятиях. Сплю, пришла во сне.
Он замолчал. Оба молча смотрели в море, и Лена вдруг прочитала из Брюсова:
Когда душа
встречает горе
иль
печаль
Все успокаивало море
И моря ласковая даль.
— Не правда, очень точное передает состояние души?
Игорь кивнул.
Они не слышали экскурсовода, не видели обнявшихся парочек, что подобно им, сидели на корме рядом. Не увидел Игорь и прекрасной панорамы ночной Феодосии, которая открывалась их взору. Видели и слышали только друг друга. Часовая прогулка пролетела за несколько минут. Когда на корме стало светло, оказалось теплоход уже швартуется у пирса городского причала.
Возвращались, обнявшись, как совсем юные, и Елену не волновало, что увидят знакомые. Ноги сами несли к гостинице. Поднялись на третий этаж, Игорь открыл номер. Она ни о чем не думала, ничего не спрашивала, покорно шла за Игорем. Мысленно все еще находилась на теплоходе. Здравый рассудок, всегда сопровождавший Лену, молчал, Игорь загипнотизировал её.
Елена осмотрелась. Номер был другой, одноместный. Не тот, в котором случайно оказалась, убегая от бандитов. Игорь перехватил ее взгляд.
— Номер поменьше. Тот заняли.
— Вполне приличный.
— Выпить что-нибудь хочешь? — он открыл холодильник, показал банки пива, бутылки колы, минералки.
— Водички.
Он достал минералку, стаканы, налил. Она едва успела допить, Игорь поднял на руки и перенес на кровать. Лена отбивалась, но он держал крепко, рот закрыт поцелуем. Положил, сам сел рядом, принялся целовать шею, грудь, руки. Как ни хотелось остаться, она встала. "Нельзя терять рассудок".
— Поздно, мама волнуется. Я должна побыть одна, переварить события сегодняшнего дня, вечера. Столько всего.
— Ты же обещала предупредить, что у подруги ночуешь. Останься!
— Может, и хочу остаться. Нельзя позволять страсти преобладать над разумом. Ни сегодня. Пошли, проводишь.
"Какая правильная! Мне бы такую стойкость", — подумал Игорь.
— Останься, умоляю. Не усну всю ночь.
— Не надо форсировать события. У нас всё по-настоящему? Тогда не стоит спешить.
Как ни переполняли чувства, как ни хотелось задержать её, вынужден был согласиться, она права. "Не стоить форсировать события. Я потерял голову. Что дальше? Неужели взбалмошная провинциалка так запала в сердце, захватила всего, что готов привести в дом, где еще недавно властвовала любимая Танюша? Таню не возвратишь. Как бы Елена не походила на неё, она совсем другая".
Он проводил Елену, поднялся на четвертый этаж. Она открыла замок, порывисто поцеловала в губы и скрылась за дверью.
Заснуть в эту ночь она долго не могла. Перед
Игорь тоже не мог уснуть. Понял, с Еленой все будет серьезно
11
Утром, приветствуя туристов, Елена спросила, как провели вторую половину дня, где побывали, объявила, что сегодня по плану посещение картинной галереи Айвазовского.
— Обычно приезжие торопятся в галерею увидеть самую большую коллекцию картин знаменитого мариниста.
— Перед поездкой смотрели альбом репродукций. Одни корабли и море. Успеем в музей. Позвольте, лучше одни побродим по городу, не торопливо осмотрим местные достопримечательности, — ответил Курт. — Мы с дедом не любим организованные походы.
— Как хотите, — обиделась Елена на необычную пару, которой не нужны услуги гида. — Могла бы многое рассказать, показать, что сами не увидите. Вы заплатили за тур, я обязана выполнять обговоренную программу, потому и предлагаю. Вы вправе отказаться от любой экскурсии. А разрешить? У вас предвзятой мнение о нашей стране, если считаете, меня приставили постоянно находиться с вами.
— Оставь свой телефон. Если понадобишься, найдем, — предложил Эрвин.
Елена продиктовала номер своего сотового, оставленного маме. Потом осенило, если собралась к Игорю, лучше дать его трубку. Поискала записную книжку, куда вложила визитку и не нашла.
— Подождите недолго, схожу к приятельнице, возьму у нее мобильник, чтобы в любом случае нашли меня. Она поднялась на третий этаж, постучала в знакомую 305 — ю комнату.
— Войдите! — услышала знакомый голос. Игорь приятно удивился.
— Десятый час, только встаешь?
Игорь бросился к ней, схватил в объятия и прильнул к губам.
— Пришла! Чудесно.
— Скажи номер твоего сотового. Могу дать немцам, вдруг понадоблюсь? Опять желают самостоятельно знакомиться с городом.
— Конечно. Ты вернешься? — Он взял со стола листок, записал ряд цифр и передал ей.
Елена, ничего не сказав, выскочила из номера. Игорь — за ней, и уже в коридоре крикнул:
— Придешь?
— Подожди, я скоро.
Она спустилась на второй этаж, отдала листок с номером Эрвину, объяснила, если понадобится, найдут её по этому номеру.
***
Немцы взяли такси и поехали на площадь, откуда накануне начали обход улицы. Прошли мимо нескольких домов, и Эрвин схватил племянника за руку.
— Нашел!
— Дом? — недоверчиво переспросил Курт. Дед остановился, рассматривая сквозь узорчатую металлическую калитку дорожку из бетона, протянувшуюся к увитой виноградом веранде белого домика. Он почти не отличался от других, построенных из местного известняка и оштукатуренных. Деревянной кабинки туалета, который, при заполнении ямы под ним, переносили, теперь не было. На его месте возвышалось фундаментальное каменное сооружение, которое не перенесешь. И все же чутье подсказывало — это и есть дом, в котором жил два года войны.