Любовница. По осколкам чувств
Шрифт:
— Плата за твои услуги, — рублю коротко.
Разворачиваюсь и ухожу. Ни разу не оглянувшись.
Навсегда…
А в задницу это всё! Если Лера не способна рассмотреть моего истинного к ней отношения из-за «непреодолимой» преграды в виде сраного договорного брака, то она на хуй мне не нужна.
Баб много. Просто овердохуя. На её, упоротой на гордости, персоне свет клином не сошёлся.
Песня спета. Расходимся…
Глава 54 – Крутое пике
Данил
Сажусь в тачку и буквально насилую собственное тело, заставляя
И пинком под зад.
Завожу двигатель и, казалось бы, вечность сижу неподвижно, слепо глядя перед собой. Что бурлит внутри меня в это время? Даже описывать страшно — там чёртов термоядерный коктейль и если не взять его под контроль, то он грозится снести всё на своём пути.
И Айза будет первой в очереди, если я сейчас поеду к ней. Я просто окончательно стрясу её куриные мозги — это по минимуму. По максимуму — сверну ей на хрен шею. Ибо я злой, пиздец!
Тянусь к бардачку, где лежит моя заначка, к которой я не притрагивался вот уже несколько месяцев. Дёргано вскрываю её, матерясь на то, что пальцы мои чуть дрогнули. Достаю отраву, подкуриваю и буквально сдалбливаю первую сигарету за несколько секунду. Сразу за ней следует вторая. С непривычки тело ведёт, а разум туманится. Мутит по жести, но я только как безумный улыбаюсь своему отражению и наконец-то трогаюсь с места.
— Баба с возу — кобыле легче, — бормочу себе под нос и дважды бью кулаком в грудь.
Но там по-прежнему что-то до безобразия противно ноет и будто бы выламывает мне изнутри рёбра.
— Легче, я сказал!
Вот только какого-то хера легче мне не становится. Я прокручиваю в голове диалог с Лерой и всё больше зверею.
— Сука! — вдариваю ладонями по рулю и подкуриваю третью сигарету к ряду, а затем беру курс домой, где с первой попытки не могу припарковаться.
Мысленно я не здесь. И даже не с самим собой. В своих больных и явно кукукнутых на всю катушку мозгах, я сажаю Райскую на цепь у своих и ног. И только тогда чувствую какое-то болезненное удовлетворение на пару с облегчением и триумфом.
Но сам я не вернусь. Никогда. Уж кто-кто, а я себя знаю — если я что-то решил, если что-то втемяшилось мне в голову, то всё. Тушите свет!
Никаких больше девочек с глазами цвета стали.
От этой чёткой позиции хочется что-нибудь сломать, а лучше кому-нибудь. Но я ничего не делаю и никуда не рвусь, потому что знаю, откуда растут ноги у этого деструктивного чувства. Я вот такой — терпеть ненавижу, когда лезут в мою жизнь. И особенно, когда беспардонно забирают из-под носа и ломают мои игрушки.
Запарковавшись с горем пополам косо-криво, я всё-таки покидаю машину, а затем медленно бреду к лифтам. Поднимаюсь на свой этаж. Выхожу на лестничную площадку и наконец-то замираю у двери в собственную квартиру. Просто стою и как чумной смотрю на связку ключей в своих руках и ничего не делаю.
Потому что раньше это была моя тихая гавань, где я мог спрятаться от всего мира и спокойно перевести дух. А теперь?
Представляю, как это всё будет и рот наполняется горечью.
Я зайду туда. Вдохну аромат Леры и нашего прошлого, которым пропитался каждый чёртов квадратный метр. И разнесу к хуям все! Просто все! Но с особым рвением я буду крушить то, что принесла в мою жизнь она — грёбаные картинки, статуэтки, вазочки, коврики и прочую псевдопрекрасную ерунду, которую Райская называла приятными и уютными мелочами.
Но это же не всё. Там, на втором уровне за раздвижными дверями находится гардеробная, набитая её вещами. И ведь ни одной тряпки с собой не взяла.
— Пися гордая, — выплёвываю из себя, а затем разворачиваюсь и ухожу.
Сбегаю.
Потому что не хочу быть разъярённым монстром. Я чёртов айсберг и мне на всё до пизды.
Ушла и ушла. Ещё вернётся. Пройдёт пару дней, ну, может быть, неделя, и начнутся звонки или сообщения из разряда «я забыла у тебя свою кофточку» или ещё какую-нибудь хрень, без которой она ну вот просто никак «не может жить». И я с барского плеча позволю ей сделать это, а потом всё будет до оскомины на зубах прозаично.
Мы «нечаянно» потрахаемся, а дальше перейдём к мирному урегулированию вопроса. Но уже на моих условиях. Вот и вся трагедия. Она, как и любая другая в жизни женщины заканчивается, в общем-то, по одному сценарию.
Акт первый — истерика. Собирание вещей и эпичный бег в никуда — волосы назад, слёзы, сопли, и прочите атрибуты женского безумия.
Акт второй — требования и ультиматумы. Когда она с пеной у рта пытается загнать тебя под свой каблук.
А вот дальше всё зависит от мужика. Да, кто-то прогибается. А кто-то просто ждёт, когда до женщины дойдёт, что за ней не побегут и ничего не станут вымаливать. Вот тут-то и наступает Он.
Акт третий — осознание. Когда мозг возвращается в черепную коробку и дает понять, что совершена хуйня и надо срочно всё переделывать.
Я подожду. Леру рано или поздно, но доставит.
А пока я снова сажусь за руль и еду в Ритц, где снимаю люкс, а затем спускаюсь в ресторан с совершенно чётким намерением снять себе тёлку на одну ночь и хорошенечко с ней потрахаться. Вот прямо так от души, чтобы в голову не лезли всякие навязчивые мысли о Райской и её греховном теле. К чёрту её. Она сама решила поставить точку. Не я!
И всё у меня шло по плану — баба нашлась почти сразу же. Сама ко мне присела. Красивая, наштукатуренная, дорогая блядь, которая откровенно себя предлагала, мысленно отщёлкивая в своей голове стоимость моего костюма, часов и туфель, и прикидывая, сколько могла бы слупить в случае удачной охоты. И я без проблем натянул бы её во все щели, но этот продажный взгляд… он всю малину мне испортил.
Какой итог? Я свалил. А потом в полнейшем одиночестве нажрался в своём номере в дугу, напрочь игнорируя звонки от Айзы, Ветрова, Хана, Ильясова-старшего и моего драгоценного папаши. И на каждый входящий я дёргался как припадочный, внутренне надеясь, что на том конце провода будет Лера.