Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве (Карусель памяти)

Чемберлен Диана

– Мелли была чокнутой, – вырвалось у Джона. Никогда прежде он не произносил этого вслух, хотя частенько думал про себя.

– Я бы так не сказала. Просто у нее был свой способ справляться с проблемами.

Да уж, это точно. Мелли жила у них десять лет назад, когда ей оставалось всего три месяца до смерти. Она была больна раком легких, но даже тогда уверяла всех, что это просто хронический кашель. Ей ничего не стоило исказить истину, лишь бы окружающие продолжали улыбаться. Уже тогда Джон осознал, что Клэр в полной мере

унаследовала сомнительный талант своей матери. Но если в то время его это раздражало, то теперь он начал жалеть о том, что жена теряет способность к самообману.

– В любом случае, Рэнди не купился на сказку о безоблачном детстве. Он подталкивает меня к тому…

– Не позволяй ему направлять тебя, Клэр. В конце концов, тебе это могло присниться. Ты что-то увидела во сне, и теперь эти образы приходят к тебе наяву. Вот, собственно, и все.

Клэр продолжала скатывать из салфетки розовую змейку. Потянувшись, Джон схватил ее за руку.

– Послушай меня, – сказал он. – До происшествия с Марго ты была счастливой, довольной женщиной. Так, во всяком случае, мне казалось.

– Так оно и было, – кивнула Клэр.

– Тогда, на мосту, ты испытала серьезное потрясение. Нужно время, чтобы справиться с травмой. Но тебе не удастся оставить ее в прошлом, если ты и впредь намерена встречаться с Рэнди – с братомМарго!

Без сомнения, подобный аргумент таил в себе изрядную долю эгоизма, но Джон поспешил отмахнуться от этой мысли. Встречи с Рэнди травмировали Клэр еще больше – уж в этом-то он был уверен. Да еще эти странные образы. Вполне возможно, они действительно возникали из тех провалов в памяти, о которых Клэр только начала подозревать и в существовании которых Джон даже не сомневался. Он всегда радовался тому, что у жены такая избирательная память.

– Постарайся забыть о Рэнди и Марго. Направь свою энергию на работу, на отдых – да на что угодно! И тогда, возможно, все вновь встанет на свои места.

Клэр медленно кивнула.

– Должно быть, ты прав, – сказала она. – Пока меня не донимают эти видения, я и сама чувствую, что все в порядке и со временем странные образы исчезнут сами собой. Похоже, я и правда придаю им слишком большое значение.

Клэр слабо улыбнулась, и Джон почувствовал, как рушится стена его гнева. В конце концов, она сама приехала к нему вчера вечером. Добиралась сюда целый час, чтобы провести эту ночь с ним. Она вполне могла остаться с Рэнди, и Джон никогда бы об этом не узнал. Тем не менее она предпочла мужа. Рэнди и правда был для нее только другом. Другом, который не боялся расспрашивать о неприятных вещах. Другом, который не оставил бы незамеченными ее слезы.

* * *

Джон разбирал бумаги для утреннего семинара, пока Клэр готовилась к отъезду. Плечи у нее устало поникли, взгляд блуждал где-то в пространстве. Джон подкатил к кровати, на которой она укладывала свои вещи, и сжал руку жены.

– Мне так жаль, что мы поругались, – сказал он.

– А мне жаль, что так вышло с Джилом.

– Я знаю. Пора нам

уже внести в свою жизнь кое-какие перемены, – заметил Джон. – Как насчет того, чтобы слегка поразвлечься? Я не имею в виду отпуск. Мы с тобой живем одной работой. Нужно это хоть как-то разнообразить.

– По-моему, мы неплохо поразвлеклись сегодня ночью, – смущенно улыбнулась Клэр.

– Это верно, – ухмыльнулся Джон. – Но я о другом. Когда ты сказала, что вы с Рэнди ездили в музей, я почувствовал…

– Обиду.

– Я почувствовал себя лишним.

– Прости. Я об этом как-то не подумала.

– Так почему бы нам не вернуть кое-что из прежних привычек?

– Конечно, – ответила Клэр. – Пусть каждый составит список того, что ему нравится. Потом мы это сравним и что-нибудь выберем.

Она постаралась вложить в свои слова изрядную долю энтузиазма, но ей это не слишком удалось.

– Вот и хорошо, – сказал Джон, целуя ее в щеку. – Я люблю тебя.

– И я тебя люблю.

Подхватив сумку, Клэр направилась к выходу. Джон подождал, пока за ней закроется дверь, и тут же набрал номер телефона. К счастью, Пэт Вуковски оказалась дома.

– Не могла бы ты обсудить со мной одну гипотетическую ситуацию? – спросил он.

– Валяй.

Пэт явно занималась готовкой. На заднем плане что-то шипело и побулькивало.

– Допустим, Персона А не помнит того, что произошло с ней в прошлом – чего-то очень плохого. В свою очередь, Персона Б знает, что именно случилось. Должна ли она сообщать Персоне А о том, что ей известно?

– Что-то я сомневаюсь, что подобные вещи обсуждали на вашей конференции, – заметила Пэт.

– И все-таки?

Пэт помедлила пару секунд.

– Видишь ли, на этот счет существуют разные теории. Но, на мой взгляд, Персона А не случайно блокировала подобные воспоминания. Это похоже на хороший защитный механизм, и Персоне Б не стоит лезть со своими откровениями.

– А если Персона А начинает припоминать нечто неприятное… Что-то такое, что может иметь отношение к информации, известной Персоне Б?

– Если подобные воспоминания мешают Персоне А жить, ей лучше встряхнуться и отправиться на прием к психотерапевту. Пусть специалист поможет ей разобраться в происходящем. Поверь, Персона А сама должна вспомнить все в нужное время.

Что-то с грохотом упало, и Пэт, прежде чем возобновить разговор, чертыхнулась в трубку.

– Выкладывай, Джон, – сказала она, – о ком это мы говорим? Вряд ли ты имеешь в виду кого-то из пациентов…

– Нет, это не пациент. Только не торопи меня пока, ладно, Пэт?

– Ладно, – вздохнула она. – Слушай, я готовлю низкокалорийные оладьи со шпинатом. Завтра принесу тебе на пробу.

– Жду с нетерпением, – фыркнул он.

Они еще немного поговорили о конференции, после чего распрощались.

Повесив трубку, Джон уставился в окно невидящим взором. Чувство разочарования мешалось в его душе с тайным облегчением. Ему очень хотелось помочь Клэр, но он не знал, как рассказать ей обо всем, не заставив при этом страдать еще больше.