Любой ценой
Шрифт:
— Ваша милость?
— Я провела три дня в Адмиралтействе, Мерседес. После Занзибара ситуация даже хуже, чем нам казалось. Халиф, по-видимому, размышляет над выходом из Альянса.
— Что? — Брайэм резко выпрямилась, а Хонор пожала плечами.
— На самом деле его трудно винить. Взгляни. По его системе второй раз прошлись молотом, а ведь он присоединялся к Альянсу в первую очередь ради защиты. Достаточно сложно утверждать, что мы успешно защищали его людей.
— И в этом повинны ошибки его собственного адмирала! — горячо заявила Брайэм. — Если бы аль-Бакр не проявил власть и не выложил хевам планы
— Я знаю, что таково общее мнение во Флоте, но не уверена, что оно справедливо.
Брайэм недоверчиво взглянула на нее и Хонор пожала плечами.
— Я не хочу сказать, что аль-Бакр принял правильное решение, или что его решение не помогло хевенитам существенным образом. Но если бы они послали в атаку такие же силы против первоначальной нашей обороны, то всё равно бы растоптали всё, что им встретилось. Безусловно, подвески нанесли бы им больший ущерб, но недостаточный для того, чтобы остановить настолько мощную атаку под командованием Лестера Турвиля. Возможно именно то, что они знали, какие силы готовы встретить их в системе, надоумило их послать соединение побольше, но раз уж такое решение было принято, то мы бы их не остановили, даже захватив полностью врасплох.
— Может быть вы и правы. — явно против воли признала Брайэм. — Но даже если и так, наши потери были бы намного меньше, если бы не пришлось присылать подкрепления.
— Мерседес, — твердо сказала Хонор, — мы союзники. Это подразумевает взаимные обязанности и обязательства. Могу напомнить, что идиотское забвение Высоким Хребтом этого обстоятельства уже стоило нам Эревона. Если мы считаем наложенные на нас договором обязательства слишком тягостными, то должны радоваться тому, что Занзибар его разорвёт. Если же нет, то Звёздное Королевство — и Королева — несут прямую и личную ответственность за их соблюдение. А это подразумевает присылать подкрепления, в пределах наших возможностей, союзнику, который находится под угрозой.
Брайэм секунду возмущенно смотрела на Хонор, затем вздохнула.
— Я поняла, ваша милость. Просто… — она остановилась, покачав головой.
— Я вас понимаю, — сказала Хонор. — Но во Флоте и так бродит достаточно недовольства по этому поводу. На нас с вами лежит особая ответственность не раздувать данный конкретный пожар.
— Принято, мэм.
— Хорошо. Однако, — продолжила Хонор, — в правительстве — и, кстати, в Адмиралтействе — есть люди, которые считают, что нам на самом деле следует поощрять Занзибар, и, возможно, также Ализон, к декларации их выхода из войны.
— Они — что? — моргнула Брайэм. — После всех тех проблем, с которыми мы сколачивали Альянс?
— Тогда ситуация была немного другой, — отметила Хонор. — Мы были один на один с хевами и нам требовалась стратегическая глубина. Занзибар и Ализон оба вносили определенный вклад в Альянс — вносили бы, если бы восстановление их инфраструктуры после проведенной МакКвин операции «Икар» не стоило нам так дорого — но на самом деле они были нам нужны как передовые базы, в то время, когда все думали в терминах продвижения от системы к системе.
Она пожала плечами.
— Мышление стратегов изменилось, как наши собственные операции —
Поэтому мыслители нового образца утверждают, что освобождение от обязательства прикрывать относительно незначительные системы на самом деле позволит нам сконцентрировать больше сил во Флоте Метрополии и Восьмом Флоте. В то же самое время, предполагая, что Республика согласится с их нейтралитетом и оставит их в покое, это выведет их из-под удара. А важными союзниками в настоящее время являются грейсонцы и андерманцы. Грейсон мы сможем прикрывать даже лучше, если отзовем силы, прикованные в настоящий момент к местам вроде Ализона. Андерманцы же находятся в относительной безопасности от прямой атаки просто из-за того, насколько далеко они расположены.
Брайэм минуты две сидела молча, раздумывая над сказанным Хонор, затем подняла глаза на своего адмирала.
— А вы согласны с «мыслителями нового образца», ваша милость?
— Думаю, это разумный, свежий подход к проблеме. И, полагаю, если Республика согласится признать дальнейший нейтралитет бывших членов Альянса, то использовать такую возможность будет весьма в наших интересах. Главное мое сомнение, однако, состоит в том, согласится ли Республика на нечто подобное.
— Они десятилетиями пытались расколоть Альянс, — заметила Брайэм.
— Да, это так. Но Элоиза Причарт и Томас Тейсман определенно не глупцы, и не хуже нас понимают изменения в стратегических и оперативных реалиях. Так что на их месте у меня было бы сильное искушение отказать нашим союзником в простом выходе. Я бы настаивала на их капитуляции, вместо того, чтобы просто позволить им заявить, что они устали и не хотят играть дальше.
— Или, — медленно сказала Брайэм, — вы могли бы согласится на то, что они становятся нейтралами, в то время как подлинным вашим намерением было бы обрушится на них, как только мы выведем свои корабли и предоставим их собственной судьбе.
— И это тоже определённо возможно. И, учитывая репутацию администрации Причарт в межзвёздной дипломатии, многие возражают против идеи приводя именно такой довод. Лично я полагаю, что если Причарт официально согласится признать их нейтралитет, то ей практически наверняка придётся сдержать слово, и именно из-за споров о том, что произошло с дипломатической перепиской перед возобновлением боевых действий. Все это я и высказала, но это вызвало изрядное недоверие. Это не тот вопрос, по которому я с правительством в целом — или даже с моим новым деверем — нахожусь в согласии. — она поморщилась. — Возможно к счастью, решение это принимать не мне.