Люди Быка

Щепетов Сергей

Он набил желудок ветками и, пользуясь моментом сытости, двинулся по следу одного из стад. Он шел и не переставал удивляться сочетанию человеческого и звериного запахов. Когда добавился запах крови и внутренностей, Рыжий сначала почувствовал облегчение. Он подумал, что двуногие просто охотились на быков. Однако на месте побоища мамонт опять перестал что-либо понимать.

На истоптанном копытами туров снегу валялись туши бизонов. Над ними усердно работали четвероногие и пернатые падальщики. «Двуногие, наверно, ушли, взяв часть добычи, – соображал мамонт. – Но при чем тут быки? Впрочем, «наши» двуногие

часто бывают вместе с собаками и лошадями. Эти, наверное, умеют быть вместе с быками. Они опасны?»

Этот вопрос нужно было выяснить, и Рыжий перешел на полуголодное существование. Он, словно хищник, шел по следу то одного, то другого стада. И опасения в конце концов подтвердились. Сначала он почуял беду, потом услышал, потом увидел. Труп годовалого мамонтенка был разделан почти полностью. У второго – подростка – отрезан лишь хобот. Мать не бросила своих детей – ходила кругами и горестно взревывала. На ногах она уже держалась с трудом, из боков ее торчали те самые неживые предметы, которыми убивают двуногие.

Рыжий буквально захлебнулся ее горем. Но он не почувствовал гнева – лишь бесконечную усталость от изменчивости этого мира. И не задал вопроса – ответ, казалось, витал в воздухе. Мамонтиха без конца вспоминала одно и то же – плотную толпу рогатых быков, среди которых и на которых мелькают фигурки людей. Она оказалась в ситуации, не предусмотренной инстинктами – ее теснили, отделяли от детей. Она ревела, пыталась пробиться к ним, а ей не уступали дорогу. В отчаянии она даже боли не почувствовала, не заметила, когда ее ранили. Потом стада не стало – исчезло, сгинуло, рассосалось. А мамонтята остались…

– «Уходи, – сказал Рыжий. – Уходи, ты ничем не поможешь им».

– У-Р-Р-У! – заревела самка.

Она ничего не слышала и не понимала – не могла и не хотела понимать. Рыжий повернулся и побрел прочь. Он пережил множество чужих смертей и сейчас безошибочным чутьем определил, что мамонтиха обречена. Помочь ей он не сможет. Надо возвращаться – эта лесистая степь опасна для «своих».

И старый мамонт двинулся в обратный путь. Он не торопился и старался питаться как можно лучше – силы ему еще понадобятся. Несколько раз он видел или чуял вдали группы пасущихся туров. Бывший вожак переставал есть и шел прямо на них. Нет, он не собирался мстить, он хотел получить собственный опыт, понять, почему безобидные раньше животные стали опасны. Такого опыта он не получил – быки торопливо уступали ему дорогу. Правда, и двуногих поблизости не было.

Летние приключения не давали Семену покоя. Он чувствовал, что над миром Мамонта нависла опасность. Его рассказ встревожил и главных людей лоуринов. Что такое земледелие или скотоводство, они понимали плохо, зато сразу угадали, что люди, добывающие пищу столь странным образом, в Служение Людей не вписываются. Тот факт, что кто-то предпочитает питаться травой, а не мясом, вызвал если и не отвращение, то презрение. А уж то, что ради съедобных зерен люди рубят и жгут лес, казалось просто святотатством.

– Их можно обратить в нашу веру? – прямо спросил Бизон.

– Нет, – честно ответил Семен. – Они другие.

– Значит, надо бить! – обрадовался Медведь. – Пойдем зимой на упряжках. Никуда они не денутся, голубчики!

– И

что, – мрачно усмехнулся Семен, – будем резать почти безоружных? Вместе с детишками, да?

– А что ты предлагаешь? – поинтересовался Кижуч.

– Пока ничего, – вздохнул главный авторитет. – Я кинул им пару подлянок – искусил, так сказать. Теперь надо посмотреть, как у них пойдут дела.

– Ну, допустим, – согласился старейшина. – А с этими, которые на быках ездят?

– Они далеко, – пожал плечами вождь и учитель народов. – И потом: что-то есть между нами общее, правда?

Семен не лукавил – ситуация казалась сходной. Там люди умудрились наладить симбиоз с туром, а здесь – с мамонтом. После возвращения с моря – на первом же всеобщем сборище-ярмарке – Семен с изумлением обнаружил, что почти полтора десятка парней и мальчишек имеют волосатых приятелей и норовят теплую часть года проводить вместе с ними в степи. Осенью начинаются занятия в школе, и друзья расстаются – вам приходилось когда-нибудь видеть плачущего мамонтенка? Поделать же с этим ничего нельзя – возле форта нет мамонтовых пастбищ, а за несколько дней праздника мамонтовая молодежь вытаптывает и съедает всю растительность в округе. Как выяснилось, мальчишки научились за милую душу «раздаивать» мамонтих, точнее, пристраиваться напарниками к маленьким мамонтятам. Слоновье молоко Семен так и не попробовал, но выяснил, что, в отличие от коровьего, оно усваивается всеми. Правда, этот продукт настолько концентрирован, что, переев его, можно получить заворот кишок.

– Да, кое-что общее есть, – задумчиво почесал лысый затылок Кижуч. – Только бычихи рожают раз в год, а мамонтихи – сам знаешь. Молодняк те чудики, как ты говоришь, не забивают и стараются сберечь. Да и взрослых редко трогают. Так что скоро они, наверное, заполнят весь Средний мир.

– Странно, что они вообще своих убивают, – вставил вождь. – Нельзя так делать, нехорошо это.

– Ага, – ехидно прищурился Медведь, – они, небось, прежде чем за своих взяться, всю другую живность истребляют, одни их быки остаются. Эти ребята еще и до нас доберутся! И будем мы с быками бодаться!

– Ну… – призадумался Семен. – Через леса-то они вряд ли пройдут – всех своих зверей в чаще растеряют.

– А там? – ткнул пальцем в карту Бизон. – Там – за Страной Хьюггов – леса есть?

– Откуда ж я знаю?! – удивился Семен. – Так далеко никто из наших еще не забирался.

– Чего ж тут далекого? – пожал плечами Медведь. – Как река замерзнет, садись на нарту и двигай. Никакие буераки объезжать не надо, через холмы перебираться тоже!

– А вот это – мысль! – обрадовался Семен. – Гораздо лучше, чем земледельцев резать!

– Одно другому не мешает, – резонно заметил старейшина. – Народу на оба дела хватит.

– Давайте так, – предложил главный стратег. – Этой зимой устроим экспедицию в верховья. Следующим летом посмотрим, как дела у земледельцев. А потом уже будем принимать решения – кого бить, кого не бить.

– Ну-ну, – смирился Медведь. – Только смотри, чтоб не получилось как с укитсами.

– Типун тебе на язык!

– Кто-кто ему на язык? – заинтересовался любознательный Кижуч.

– Неважно, – махнул рукой Семен. – Это поговорка из будущего.