Люди меча
Шрифт:
— Чисто, — удовлетворенно кивнул он, и устремился назад, вниз по лестнице.
Одноклубники со всех ног мчали по длинным коридорам, заскакивали в комнаты, проносились по лестницам. Встреченные слуги и служанки, завидев их, роняли что было в руках и падали на колени, высоко вскидывая руки с пустыми ладонями. Некоторые стражники поступали точно так же, и тогда у них просто отбирали оружие, и гнали перед собой, иногда пытались сопротивляться — но долгая мирная жизнь отучила их от жестокой ярости. К тому же на своих постах
В итоге единственной неприятностью оказалась стычка возле механизмов подъема моста — здесь трое вооруженных пиками стражников пытались не подпустить нападающих к вороту и даже накололи Лешу Комова в грудь. Не насмерть, но крови он потерял изрядно. А стражников после этого просто расстреляли двумя залпами из пищалей.
Епископ тоже оказался убит — причем все одноклубники утверждали, что они к этому непричастны.
— Ну и хрен с ним, — махнул рукой Кузнецов, перешагивая через окровавленное тело и подступая к камину, на полке которого стояли рядком серебряные кубок, ваза и кувшин персидской работы. Усмехнулся:
— Воистину, рука дающего не оскудеет. Все назад вернулось.
Он повернулся к собравшимся в покоях бывшего правителя острова друзьям:
— Толя, загоните пленных в подвал, в какой-нибудь погреб с крепкой дверью. Сережа, Костырев, пройдите еще раз по комнатам и коридорам, поищите, не прячется ли кто… Черт, тут месяц искать можно… Ну, в общем, как получится. Игорь, Магеллан. Сходи на кухню, собери служанок, кухарок, пусто накрывают стол в трапезной. Надо нам отметить удачу. А я пока во двор спущусь, посмотрю, где там Неля.
Двор крепости, наполовину заросший бурьяном, наполняли стоны раненых и увечных — большинство стражников, попавших под пищальный огонь, были одеты в кирасы, и картечь не поубивала их, а поломала ребра, вдавливая железо в тело на глубину кулака; порвала мясо на руках и ногах, и только нескольким несчастным размозжила черепа. А может — счастливцам, поскольку ныне они не испытывали никаких мук.
Неля стояла возле телеги, удерживая хныкающего Юхана за шкирку:
— Вот, Витя, хотел свалить под шумок.
— Нехорошо, мой мальчик, нехорошо, — покачал головой, приближаясь, Кузнецов.
— Но вы обещали… — паренек весь сжался при виде грозного господина. Зрелище двора, заполненного убитыми и ранеными явно не добавляло ему мужества. — Вы обещали меня отпустить, когда я вас довезу.
— Обещали? — поднял Кузнецов глаза на Нелю.
Та утвердительно кивнула.
— Но все равно, — покачал головой Виктор. — Ты должен был спросить разрешения уехать, а не удирать самовольно.
— Отпустите меня, господа… — всхлипнул мальчишка. — Очень вас прошу.
— Хорошо, уезжай, — кивнул Кузнецов.
— Можно возвращаться
— Можно, — Неля разжала удерживающую его руку. — Мы ведь обещали отпустить тебя невредимым, если станешь хорошо себя вести? Ты свободен.
— Стой!
— А?! — паренек, только-только переведший дух, испуганно присел.
— Еще мы обещали тебе награду, — вспомнил Виктор. — Так вот: у лежащих здесь людей есть кошельки или просто спрятанные в одежде монеты. Все они твои. Можешь забирать все, что только найдешь.
Он взял женщину под руку, довел ее до лестницы, но как только они вошли в двери, неожиданно развернул, прижал к стене и крепко поцеловал:
— Ну, Нелечка, довольна? Как считаешь, я все еще Сапиместский фогтий, или могу уже считаться эзельским епископом?
— А ты не мог бы выбрать себе звание попроще? — усмехнулась женщина, гладя его пальцами по щеке. — То я три года фогтиэссой считалась, теперь епископэссой буду? Или епископшей? Язык сломаешь!
— Понятно… Тебе хочется стать просто королевой?
— Да, я предпочитаю чего-нибудь простенькое, без выкрутасов…
Они рассмеялись и снова принялись целоваться. Впрочем, дальше поцелуев дело не дошло — в только захваченном замке расслабляться нельзя. Оставив Нелю с заряженной пищалью на коленях в покоях епископа охранять богатое убранство и резное бюро из красного дерева, в каковом почти наверняка имелось несколько тайников, Кузнецов в сопровождении Толи Моргунова двинулся по коридорам, на этот раз сгоняя вместе мужчин из числа слуг.
Им было приказано собрать во дворе раненых, после чего всех вместе заперли в комнатах первого этажа. На всякий случай вычистили от оружия караульное помещение — мало ли кто незамеченный попытается туда пробраться?
Выпустив на волю Юхана, отважившегося все-таки срезать кошелек у заколотого рыцаря, заклинили с помощью согнутой в кольцо кочерги, продернутой через цепь, мост в верхнем положении — опять же на случай, если кто-то захочет незаметно его опустить. После того, как служанки накрыли в епископской трапезной стол — их тоже всех вместе заперли в большом зале, что находился в замковом крыле напротив ворот: одноклубники хотели хоть несколько часов провести без опасения того, что кто-то попытается выпустить пленников, добыть оружие или сбежать сам. Хотя бы несколько часов.
— Ну, мужики, — поднял Кузнецов серебряный кубок, до краев наполненный терпким красным вином. — За то, чтобы наш «Ливонский крест» стал хозяином во всей Ливонии. И за наши первые шаги на этом пути. Ура!
— Ура-а-а!!! — радостно завопили победители, поднимая кубки. В этот миг они действительно начали верить, что смогут добиться власти над всей Прибалтикой. Ведь их было целых двадцать человек против всего четырех епископств и одного Ордена.
Нет — теперь только трех епископств.