Люди в черном. Непридуманные истории о судействе начистоту
Шрифт:
При выполнении 11-метрового концентрация внимания должна быть повышенной у всей судейской бригады. Определенные функции, например, несет тот из ассистентов, на половине поля которого пробивается пенальти. Он помогает главному арбитру контролировать, пересек ли мяч линию ворот или нет, вбежал ли кто-то из футболистов до удара в штрафную площадь. Если в штрафную раньше вбежал игрок бьющей команды и был гол, надо повторить удар. Если мяч не был забит, то повторять удар не надо. В том случае, когда нарушает правило футболист обороняющейся команды и мяч забит, повторять удар не надо, если не забит, нужно перебить. Если правила нарушил вратарь (до удара вышел из ворот), то опять-таки надо ждать: мяч забит, значит, гол, не забит – перебить.
Можно ли разыграть 11-метровый? Да, но сделать это непросто, необходимо соблюсти ряд непременных условий. Игрок, непосредственно выполняющий пенальти, обязан послать мяч в сторону ворот, по прямой ли, по диагонали, неважно, главное в направлении ворот. В это время его партнер, находящийся за пределами штрафной площади, должен неожиданно выскочить и успеть добить мяч в сетку. Получается как бы с передачи. Но чтобы все это прошло гладко, надо иметь в соперниках, как мы говорим, глухонемую команду, футболисты которой абсолютно не разбираются в правилах. Поэтому встретить такое можно лишь на любительском уровне. В моей практике такого случая не было, а вот один мой коллега однажды столкнулся с этим редким явлением. Было это в 1999 году, я тогда руководил судейским корпусом и один из арбитров премьер-лиги (!) получил назначение на принципиальнейший матч женских команд нашей женской футбольной
Все, наверное, знают, за какие фолы назначается одиннадцатиметровый, но есть еще так называемые профессиональные фолы. Распознать их не так-то просто, поскольку делают их люди, неплохо разбирающие в этом. Я говорю о так называемой подножке перед игроком. Нарушение это весьма опасно, можно нанести футболисту серьезную травму. Выглядит это так. Игрок всем своим видом показывает, что он вступает в единоборство за мяч, пытаясь опередить соперника, но на самом деле он стремится овладеть не мячом, а пространством перед мячом и создает помеху, выставляя свою ногу. В результате противник натыкается на его ногу, оба падают, но нарушавший правило разводит руками и показывает арбитру, мол, видите, вот моя нога, я был ближе к мячу. Это уловка, потому что он играл не в мяч, а в игрока. Аналогичный случай произошел в матче 22-го тура чемпионата России – 2011/12 года «Кубань» – «Локомотив». В атаке были хозяева, и футболист гостей в своей штрафной площади выставил ногу перед игроком краснодарцев, в результате чего тот получил травму. Это было явное нарушение правил, но у арбитра встречи Станислава Сухины, видимо, свой взгляд на единоборства и он не назначил очевидный пенальти, что вызвало бурную и, надо признать, справедливую реакцию тренера «Кубани» Дана Петреску, который этот эпизод прекрасно видел и как бывший футболист разглядел нарушение. В отличие от Курбана Бердыева, который в игре 1/2 финала Кубка России того же сезона – «Ростов» – «Рубин», не обратил внимание на эпизод, когда защитник казанцев Боккетти остановил мяч рукой, подработал его себе на ход и забил гол. Все свое внимание в это время, когда «Рубин» атаковал, Курбан Бекиевич якобы сосредоточил на игроке оборонительной линии, поскольку там, на его взгляд, ситуация была поважнее. Ну будем считать это маленькой восточной хитростью или лукавством, кому как больше нравится.
Нечто похожее произошло и в игре 41-го тура чемпионата России – 2011/12 года – ЦСКА – «Спартак», когда спартаковец Пареха упал в штрафной площади, а поднимаясь, не дал добраться до мяча армейцу Думбия, преградив тому доступ туловищем. Это квалифицируется как умышленная задержка, и судья обязан был назначить пенальти. Пареха неправильно вступил в единоборство, он боролся не за мяч, а за пространство, то есть мешал сопернику добраться до мяча. Толкаться, напомню, можно только плечом в плечо, все остальные приемы – поймать противника на бедро, оттеснить корпусом, недопустимы. Футболисты обычно говорят, мол, мы же боролись за мяч, но забывают о том, что борьбы в футболе нет, а есть только единоборства за мяч. Поэтому когда ты стремишься не овладеть мячом, а лишь помешать сопернику, первым добраться до него, то это умышленное нарушение правил. Помните наш замечательный фильм «Вратарь»? А эпизод, когда Карасик вышел на замену и, получив в одном из эпизодов мяч, стал, извините за выражение, попой расталкивать всех соперников, благо габариты этой самой попы позволяли ему это делать. Вспомнили? Так вот, с комедийной точки зрения этот момент хорош, но с позиции правил игры не выдерживает абсолютно никакой критики. Арбитр должен был остановить матч и назначить штрафной или свободный, поскольку единоборства за мяч, как такового, не было. Карасик нарушал правила. Еще раз, игрок, владеющий мячом, может только блокировать, а все остальное – толкать, выставлять локти и прочее, не имеет права, это фол.
Не так давно появилась рекомендация ФИФА, касающаяся нарушений правил вратарем в своей штрафной площади, когда голкипер сбивает соперника. Если раньше за такой проступок назначался только одиннадцатиметровый удар, то теперь стражи ворот наказываются красной карточкой, в редких случаях желтой. Эта рекомендация довольно жесткая, поэтому арбитру, на мой взгляд, к каждому такому нарушению надо подходить очень осторожно, рассматривая его по-футбольному грамотно. Если это было сделано в стремлении овладеть мячом, то есть вратарь шел на соперника с одной целью – выбить мяч, руками ли, в подкате, но опоздал и свалил его с ног, то это один характер нарушения. Оно было лишено умысла, то есть имело чисто игровой характер. Другое дело, когда вратарь оказывается уже за спиной соперника, тот успевает пробросить мяч, и голкипер как бы вдогонку, опять же ногами или руками сзади пытается овладеть этим мячом и сбивает противника. Это нарушение, согласитесь, носит совершенно другой характер. Здесь уже явно просматривается умысел, и надо давать красную карточку, потому что это была та самая помеха, которая повлияла на действия игрока в атаке. В первом же случае, убежден, вратаря можно понять и показать только желтую карточку. Вот два небольших примера из чемпионата России 2011/12 года. 32-й тур. Матч «Анжи» – ЦСКА. Станислав Сухина вынес, на мой взгляд, слишком суровое наказание вратарю москвичей – Сергею Чепчугову, который, и это было четко видно, пытался сыграть в мяч, поэтому нужно было ограничиться лишь пенальти. В случае если бы Юрий Жирков смог убежать, а Чепчугов догнал бы его и атаковал сзади, тогда без вопросов – красная карточка. А вот в игре того же тура – «Зенит» – «Локомотив» арбитр Михаил Вилков, назначив пенальти, совершенно правильно не показал киперу «железнодорожников» – Гилерме красную карточку, поскольку тот играл в мяч и просто совершил техническую ошибку.
И здесь мне хотелось бы сделать одно замечание. В футболе, особенно современном, сверхдинамичном, нередко возникают такие игровые ситуации, когда футболист просто не успевает и действует неаккуратно. Он, безусловно, виноват, но не настолько, чтобы за это расплачивалась вся команда.
Перед Новым годом, кстати, в одном английском футбольном издании появилась любопытная аналитика. Я ознакомился с ней. Ее авторы предлагают ввести временные удаления за такие неумышленные фолы. То есть футболист удаляется с поля и больше в этом матче участия не принимает, но через какое-то время его может заменить кто-то из запасных игроков команды. Это, на взгляд авторов статьи, и я с ними полностью согласен, поможет снять психологический груз с арбитра, которому непросто бывает принять решение об удалении игрока за вторую желтую карточку, скажем, в середине первого тайма. Причем причины этого могут быть разные, в том числе и по «вине» самого рефери, задавшего слишком низкий уровень допустимой силовой борьбы. Что греха таить, толчки, захваты присутствуют в каждом матче, но не каждый решится, особенно при угловых ударах в пределах штрафной площади, назначить пенальти за такое сиюминутное нарушение, как прихват руками соперника. Почему? Потому что все борются за лучшую позицию и, как правило, нужно брать только последний момент, того, кто непосредственно в этом эпизоде был ближе к мячу. Вот эти единоборства футболистов и надо рассматривать, а не те, что были на дальних подступах. Бывают и другие ситуации. Вот, например, что произошло в 1993 году в ответном матче столичного «Спартака» против бельгийского «Антверпена» в Лиге чемпионов. Дома москвичи, хоть и имели большое преимущество, выиграли скромно со счетом 1:0. Поначалу игра в Антверпене складывалась спокойно, даже, можно сказать, в пользу спартаковцев. Они даже первыми открыли счет, как вдруг все поменялось из-за провокационных действий одного из футболистов хозяев. Именно провокационных, другого слова и не подберу. А случилось вот что. Нападающий хозяев Чернятински, если память мне не изменяет, спровоцировал нашего защитника – Андрея Иванова, Царствие ему Небесное, на ответные действия. Мяч в это время находился совершенно в другой точке поля, но был в игре, а столкновение Иванова и Чернятински произошло в штрафной площади. Андрей не сдержался и отмахнулся от бельгийца. Чернятински тут же упал, акцентировав на этом внимание ассистента, который находился невдалеке, а тот в свою очередь – главного арбитра. А куда деваться – мяч в игре, нарушение произошло в штрафной площади и, согласно букве закона, надо назначать пенальти. Таковы правила – любое нарушение в штрафной карается одиннадцатиметровым, независимо от того, где в этот момент находился мяч, главное, чтобы он был в игре. Если бы мяч был за пределами поля, то это просто предупреждение или удаление, в зависимости от характера нарушения, степени его грубости. То есть только индивидуальное наказание, а так была наказана вся команда. Отчего это происходит? От плохого знания игроками правил, в частности, трактовок отдельных их положений, комментариев. А жаль, потому что хорошо знающий правила футболист может более целенаправленно использовать их в игре, с пользой для дела, получать преимущество перед соперником. Например, как правильно поставить корпус с тем расчетом, чтобы лишить своего противника возможности сыграть плечом в плечо, а значить, вынудить его пойти на нарушение.
Глава 15
Степашин остался доволен
Из воспоминаний
…Впервые мы решили организовать его за пределами Москвы, в Пушкине, пригороде Санкт-Петербурга. В то время Виталий Мутко уже был президентом «Зенита», но денег у федерации не оказалось, и тогда я с помощью своих друзей провел его на Кипре, за что, между прочим, РФС до сих пор со мной не рассчитался. Но суть не в этом. И вот наступает время матча. Накануне меня вызывает высшее футбольное начальство. Могу заверить, что никогда такого не было – ни в советские времена, ни в новейшие российские, чтобы главный футболист страны вызывал к себе и делал какие-то пространные намеки. А тут Колосков приглашает меня на аудиенцию: «Зайди». Я захожу. – «Как дела?» – «Да, нормально, спасибо». – «Ты «Динамо» судишь?» – «Да». – «Заболел». – «Хорошо, – отвечаю я, – заболел». Не успел я вернуться в свой кабинет, как раздается звонок. Снимаю трубку, звонит помощник президента ПФЛ Н.А. Толстых – Валерий Иванович Билибин. К слову, он прекрасно владеет французским языком и, когда к нам приезжал президент ФИФА Жоао Авеланж, он был официальным переводчиком. Мне тогда даже удалось организовать встречу с ним всех наших арбитров международной категории. Мы очень хорошо и интересно с ним пообщались, чем был не очень доволен Вячеслав Колосков, как-то ревностно к этому отнесшийся. Но оно было и понятно, потому что на тот момент вышел специальный циркуляр ФИФА, согласно которому никто – ни национальные федерации, ни профессиональные футбольные лиги ни под каким соусом не имели права вмешиваться, а тем более как-то влиять на деятельность судейских ассоциаций, что у нас, при действующем тогда вице-президенте ФИФА В.И. Колоскове нарушалось сплошь и рядом, да и сейчас продолжает нарушаться. Так вот, звонит Билибин и передает трубку Толстых. «Серег, как дела?» – спрашивает Николай Александрович. «Да, ничего, все нормально», – отвечаю. «Ты нас завтра судишь?» Я говорю: «Нет». А надо сказать, что сколько я ни судил динамовцев, Толстых никогда никаких претензий мне не предъявлял, никогда не звонил и никаких просьб перед игрой не высказывал. То есть мне удавалось, даже работая в футбольных структурах, выдерживать такую линию поведения, при которой я был одинаково нейтрален ко всем тренерам, в том числе и к тем, кто в разное время возглавлял национальную сборную – Валерию Лобановскому, Анатолию Бышовцу и Олегу Романцеву. «Как нет, – продолжил Толстых, – ты же говоришь все нормально?» – «Да нет, я заболел». – «Чего?» – «Заболел, поэтому судить не буду». – «Как не будешь? Ты же в порядке». – «Да, в порядке, но я заболел и эту игру судить не буду». – «Это кто сказал?» – «Ну ты же знаешь, кто может так сказать». – «Понял. Я сейчас разберусь». Минут через пятнадцать В.И. Колосков опять приглашает меня в кабинет и по громкой связи происходит вот такой приватный разговор с представителем ЦСКА: «Что же ты делаешь? – говорит Колосков. – Я уже обо всем договорился с Сергеем Григорьевичем, а тут звонит Толстых, ты чего вообще?» С того конца провода: «Да, все договорились, мы всё уладили, всё «хоккей». На этом разговор заканчивается, ухожу, а вдогонку слышу: «Значит так, готовься к матчу».
Прошла игра, если не ошибаюсь, сыграли вничью. На следующий день прихожу на работу, встречаюсь с А.В. Тукмановым, и он мне говорит: «Молодец, Серега, поздравляю. Степашин был на стадионе и похвалил тебя». Я: «Спасибо, Александр Вячеславович. Вам было приятно?» – «Да». – «Ну, и отлично все». И это несмотря на те трения, которые были у нас с ним в наших профессиональных отношениях по работе. Но мне бы хотелось акцентировать внимание на категории некоторых людей, руководивших тогда нашим футболом и клубами в частности. Представьте себе, в день игры в пресс-центре стадиона «Динамо» проходит традиционное совещание судейской бригады, инспектора матча и представителей команд – Толстых с одной стороны, руководитель армейского клуба с другой. Совещание закончилось, все уходят и вдруг руководитель ЦСКА говорит: «Хотите в гостинице «Советская» пообедать, отдохнуть?» А «Динамо», напомню, хозяин поля. Мы (судейская бригада) отвечаем: «Нет, спасибо, мы все москвичи, поедем домой, к игре приедем». И все на этом прощаемся, выходим, и тут Толстых говорит: «Сереж, останься на секундочку». Я остаюсь. Нас в комнате трое – руководители команд и я, главный арбитр этого матча. И человек, который пару недель назад предлагал мне 50 тысяч долларов, чтобы остановить «Спартак» в День Победы, говорит, обращаясь ко мне: «Сергей, то, что было со «Спартаком», ты, пожалуйста, забудь. И то, что мы апеллировали по семи эпизодам того матча, тоже». Ну и все в таком духе, какие-то невразумительные и путаные объяснения. А я-то про себя вспоминаю, что просмотровая комиссия вынесла решение только по одному эпизоду, да и то, взглянув на это через «зеленые» очки стодолларовых купюр. А он продолжает высказываться в том же духе, мол, финансовая ситуация сейчас непростая, деньги очень тяжело достаются и нам, и Н.А. Толстых, и мы тебя просим, чтобы все на футбольном поле было ровно. Я отвечаю: «Спасибо, конечно, но зачем об этом говорить, вы же знаете мои принципы – все решать на футбольном поле. Мне остается только пожелать вам удачи. Единственное, предупредите футболистов, чтобы они лишний раз не апеллировали к нам, арбитрам, и не вмешивались в игру. Они играют, я сужу. Когда они ошибаются, я же не останавливаю игру и не говорю им: «Ты, куда дал пас, кому?» Вот и их попрошу не делать этого в отношении меня». Закончилось все тем, что мы выходим из пресс-центра, Толстых прощается и уходит к себе под трибуны, я направляюсь к метро, а представитель ЦСКА догоняет меня и говорит: «Сергей, те 50 тысяч, они отложены» Вы представляете?! Вот истинная цена их нравственности, чистоты их отношений к людям и между людьми. То есть после всего, что было пять минут назад сказано, призывов играть честно и чисто, мне опять стали предлагать те самые 50 тысяч, мол, они отложены и ждут меня…
Правило 15
Вбрасывание мяча
Вбрасывание мяча является способом возобновления игры. Гол, забитый непосредственно после вбрасывания, не засчитывается. Вбрасывание назначается:
• когда мяч полностью пересекает боковую линию по земле или по воздуху;
• с места, где мяч пересек боковую линию;
• в пользу команды-соперницы игрока, последним коснувшегося мяча.
Процедура вбрасывания мяча
В момент вбрасывания мяча игрок: находится лицом к полю; часть его ступней находится либо на боковой линии, либо на земле за пределами боковой линии; производит вбрасывание обеими руками; вбрасывает мяч движением из-за головы.
Выполняющий вбрасывание игрок не может вновь коснуться мяча, прежде чем мяч коснется другого игрока. Мяч находится в игре сразу же после его попадания в пределы поля.
Нарушения/санкции
Вбрасывание, производимое полевым игроком, но не вратарем.
Если после того, как мяч вошел в игру, игрок, производивший вбрасывание, вновь коснется мяча (не руками) прежде, чем мяч коснется другого игрока, противоположной команде дается право на свободный удар с места, где произошло нарушение.