Людовик X, Филипп V, Карл IV. Последние Капетинги
Шрифт:
Контраст с приходом к власти Людовика X был поразительным: в то время как его старший брат был робким и нерешительным, полагаясь на опыт своего дяди, Карла де Валуа, Филипп проявил большое политическое мастерство. Амбициозный и авторитарный, молодой человек просто навязал себя всему королевству, игнорируя любые протесты или недовольство [214] . Тем не менее, понимая, что он не может управлять страной без поддержки своих подданных, он обратился к "общественному мнению" для утверждения своей легитимности и созвал ассамблею сословий, которая собралась в Париже 2 февраля 1317 года.
214
O. Canteaut, Gouvernement et hommes de gouvernement, op. cit., p. 579.
Тем самым Филипп пошел по стопам своего отца, который взял за правило созывать представительские собрания, иногда ошибочно и задним числом называемые Генеральными Штатами [215] . Помимо духовенства и дворянства, только добрые города королевства, то есть лояльные королю Франции, могли присылать своих представителей. Первый созыв такого собрания состоялся в 1302 году, в 1308 году второй созыв был связан с делом тамплиеров, а во время третьего созыва, в 1314 году, речь шла о согласии подданных на взимание чрезвычайных налогов, связанных с войной против фламандцев. Эти собрания имели переменный
215
Выражение Генеральные Штаты впервые появилось для обозначения собрания дворянства, духовенства и третьего сословия во Франции в 1468 году, в призыве Людовика XI: "созвать и представить три Генеральные ассамблеи этого королевства".
216
E. Lalou, "Les assemblees generales sous Philippe Le Bel", dans Recherches sur les etats generaux et les etats provinciaux de la France medievale, Paris, CTHS, 1986, p. 7–30. Только при династии Валуа эти собрания стали политической силой, когда им дали право голоса в распределении, сборе и использовании налогов.
В начале 1317 года Филипп V созвал избранное собрание, в котором приняли участие дворяне и гранды, благосклонно настроенные к новому королю, прелаты Церкви, буржуазия Парижа и доктора из Университета. Чтобы противостоять тем, кто обвинял его в узурпации, он таким образом ратифицировал свою коронацию и заставил признать себя законным наследником Людовика X. После этого такие собрания созывались регулярно. В марте 1317 года ассамблея Лангедойля в Париже и ассамблея Лангедока в Бурже утвердили учреждение должности капитанов в городах, подтвердили привилегии и ратифицировали королевское обещание провести расследование. В следующем месяце ассамблея сословий проголосовала за сбор субсидий, необходимых для борьбы с мятежниками в Артуа и Бургундии. В марте 1318 года добрые города проконсультировались о целесообразности восстановления твердой валюты. В ноябре 1318 года состоялась ассамблея представителей городов бальяжей, а в январе 1319 года были созваны представители городов сенешальств для обсуждения дел Фландрии. В 1320 и 1321 годах в Понтуазе и Пуатье состоялись ассамблеи сословий для сокращения разнообразия обращавшихся в стране монет и унификации мер и весов. Эти регулярные собрания напоминали практику созыва Кортесов, которые собирались дважды в год в Кастилии [217] . Филипп, который, очевидно, был знаком с этой практикой, таким образом оказал очень сильное влияние на развитие государства.
217
В испанских королевствах Кортесы были представительскими собраниями, созываемыми королем и состоявшими из священнослужителей, дворян и городских магистратов.
И так, Филиппу, который, по праву, унаследовал власть своего отца, удалось твердо и без насилия навязать себя в качестве главы королевства. Получив поддержку ассамблеи 1317 года, он, тем не менее, столкнулся с враждебностью некоторых принцев, прежде всего, своего дяди, Карла де Валуа, и своего младшего брата, Карла де Ла Марш. Но первые успехи были омрачены смертью его единственного сына в начале 1317 года. Горе его отца, несомненно, усугублялось страхом того, что он не сможет передать свою власть наследнику мужского пола.
Преимущества и недостатки
Как проницательный политик, Филипп использовал дарственные или привилегированные хартии для поощрения лояльности и вознаграждения своих сторонников. В то время вознаграждение было самостоятельным инструментом управления: если служба сюзерену оставалась привлекательной, то во многом благодаря наградам, которые государь даровал своим самым верным офицерам, позволяя им таким образом подняться в социальной иерархии. Королевские дарения XIV века сделали эти вознаграждения реальным инструментом управления королевством [218] . Преимущество от этого было двойным. Во-первых, вознаграждение позволяло королю обеспечить лояльность своих служащих, укрепляя личные узы, связывающие их с ним, ведь, что они были обязаны ему своим состоянием. Во-вторых, вознаграждение способствовало повышению эффективности работы офицеров, которые были мотивированы еще и тем, что королевская щедрость могла распространяться на всех их родственников. За время правления Филиппа было сделано 495 дарений, роздано 349 привилегий и произведено 274 амортизации [219] . Надо полагать, что короля заваливали просьбами со всех сторон и в любое время, в результате чего в 1318 году был издан Буржский ордонанс [220] запрещающий просителям обращаться к нему до и во время мессы, которую Филипп посещал каждое утро. Но король не оказывал свои милости бездумно, напротив, вознаграждения были результатом хитрого политического расчета.
218
Gilles de Rome, Li Livres du gouvernement des rois, H. de Gauchy (trad.), livre 2, partie 3, chap. XVII, p. 265–266.
219
Для светской власти обесценивание имущества означало ратификацию его передачи Церкви. Таким образом, это имущество больше не могло передаваться по наследству.
220
Ордонанс датируется 16 ноября 1318 года.
Поначалу король был озабочен сохранением хороших отношений с Папой Иоанном XXII, которого он помог избрать и на чью поддержку надеялся в конфликте с Фландрией. Так брат папы, Пьер д'Юэз, и его племянники Пьер де Ла Виа и Арно де Триан смогли воспользоваться королевской щедростью. Другие верные люди были вознаграждены престижными должностями, Матье де Три, камергер Франции при Филиппе IV, был назначен маршалом [221] , или подарками, как, например, Филипп ле Конвер, Анри де Сюлли и Жиро Гайте [222] . Первый стал доверенным лицом короля, через которого передавались или исполнялись приказы. Благодаря церковным льготам и королевским пожертвованиям, Филипп ле Конвер смог приобретать земельные владения, что позволило ему сколотить большое состояние. Что касается Анри де Сюлли, то в январе 1317 года он получил 1.000 livree [223] земли в качестве баронства в Люнель, а когда эта земля была передана королеве в качестве вдовьего удела, Сюлли, в октябре 1317 года, получил компенсацию в размере 3.000 livree в Оверни, в феврале же 1321 года король выдал ему вексель на 33.000 ливров, в качестве компенсации за расходы, понесенные им на королевской службе [224] . Жиро Гайте, который начал служить сборщиком налогов в 1313 году и поступил в Счетную палату в 1317 или 1318 году, получил привилегию приобрести 12.000 ливров долгов короля, несмотря на то, что находился на его службе. Он также получил два подарка в 5.000 и 40.000 ливров. Во время правления Филиппа IV с Жиро сняли обвинения в финансовых злоупотреблениях и позволили продолжать коммерческую деятельность, несмотря на службу королевским советником. В 1319 году вместе со своими братьями Жаком и Матье он получил дворянство. Филипп сделал эти дарения и привилегии публичным и торжественным проявлением своей благодарности. Хартии подтверждающие эти дарения обычно оглашались в присутствии всего королевского Совета и две из них, касающиеся Анри де Сюлли, были даже написаны рукой самого Филиппа V и скреплены королевской печатью. У короля были различные способы заверения государственных актов: большая печать, доверенная хранителю печати; личная (тайная) печать, или "малая печать", хранившаяся у камергеров; перстень-печатка, предназначенная для личного пользования.
221
J. Favier, Philippe le Bel, op. cit., p. 56.
222
Жиро Гайте - еще один пример успешной карьеры на службе королю. Он происходил из купеческой семьи в Клермон-ан-Оверни. Жиро и его братья вели коммерческие дела в Тулузе, Шампани и Монпелье. Они были связаны с семьей Будес, купцами из Прованса, а также с несколькими купцами из Монпелье через их представителя Дюрана Ольхе. (O. Canteaut, Gouvernement et hommes de gouvernement, op. cit., n. 2008, p. 439).
223
Livree– участок земли стоимостью один ливр.
224
E. A. R. Brown, "The King's Conundrum…", op. cit., p. 152–159.
Многочисленные подарки и благодеяния также подчеркивают привязанность Филиппа V к своей жене, в пользу которой в общей сложности было издано тридцать три акта. Еще в июне 1315 года, когда он еще был графом Пуатье, Филипп назначил ей в качестве вдовьего удела земли с доходом в размере 6.000 ливров в год, которые он унаследовал от своей матери в Шампани. В августе следующего года, не обращая внимания на положения, включенные в брачный контракт, он подарил ей графство Бургундия в качестве пожизненного владения, оставив за собой право отчуждать любую часть графства [225] . В декабре 1316 года Филипп увеличил содержание Жанны до 20.000 ливров в год, а затем подарил ей различные земельные владения и недвижимость: поместье Шантелу (декабрь 1316 года), Нельский отель в Париже (март 1317 года), бастиду Монжар (июль 1318 года), замок и поместье Шийи (январь 1320 года), где он часто останавливался. Филипп также одаривал Жанну деньгами на покупку драгоценностей и содержание ее Отеля, переуступил ей долг в 80.000 ливров, который ее мать, Маго д'Артуа, должна была короне, и выделил 30.000 ливров для распоряжений по завещанию. Наконец, в сентябре 1318 года он предоставил своей жене право управления графством Бургундия.
225
Ibid., p. 130–146.
Филипп V также попытался исправить ошибки, допущенные во время правления своего предшественника, выплатив компенсации и реабилитировав тех королевских советников, которые были несправедливо осуждены. Так было, например, с Раулем де Прелем, который был освобожден при Людовике X в сентябре 1315 года, но не был реабилитирован. В январе 1317 года судебное решение постановило вернуть ему его имущество, что вызвало проблемы, поскольку король уже использовал его для дарений другим людям. В сентябре 1317 года Рауль все же был облагодетельствован Филиппом V. Король также проявил интерес к делу Ангеррана де Мариньи, чьи останки, которые все еще находились на виселице в Монфоконе, он передал родственникам для надлежащего погребения. В июне 1317 года Филипп V торжественно реабилитировал Мариньи и вернул имущество его семье.
Напротив, некоторые служащие предыдущих царствований были понижены в должностях. Так Пьер де Машо, камергер до смерти Людовика X, потерял свою должность в июле 1316 года. В 1317–1318 годах он служил только в должности сборщика налогов в Шато-Ренар, Вилье-ле-Руа и Шарни. Машо закончил свою карьеру в должности смотрителя королевских вод и лесов, которую он исполнял с 1325 по 1331 годы [226] . Недоверие Филиппа к некоторым из своих родственников, в частности, к Карлу де Валуа и Карлу де Ла Марш, проявилось в отсутствии благосклонности, которой они пользовались при предыдущем короле. Единственной уступкой, сделанной новым королем, было возведение графства Ла Марш в пэрство в марте 1317 года. Реабилитация Мариньи могла также показаться пощечиной Карлу де Валуа. Примирение с дядей и братом началось только в начале 1319 года, и вначале оно выразилось в нескольких визитах короля в дом брата в Креси-ан-Бри и в дома дяди в Вилье-ан-Бьер и Шантекок. Затем эти два человека стали получать подарки и привилегии, достойные их ранга, так в пользу Карла де Ла Марш была издана целая дюжина актов, а Карл де Валуа в мае 1319 года получил в подарок 50.000 ливров, его сын, Филипп, получил 150 ливров в виде ренты, а его дочери было обещано приданое в 60.000 ливров. В качестве последнего этапа этого сближения Жан де Шершемон, бывший канцлер Карла де Валуа, был назначен канцлером королевства. Однако круг его обязанностей оставался ограничен непосредственными задачами Канцелярии до тех пор, пока он не завоевал доверие короля, что он, очевидно, произошло в 1321 году. В конце концов, члены бывшей группировки противников Филиппа вернулись ко двору и к концу его правления вновь приняли участие в работе правительства.
226
O. Canteaut, Gouvernement et hommes de gouvernement, op. cit., p. 418–419.
Таким образом, приход к власти Филиппа V наглядно продемонстрировал, как король способствовал карьере офицеров, принимая решения об их продвижении, опале и даже смерти. В литературе того времени все большее распространение получала тема колеса фортуны, ведь при королевском дворе, падение могло быть столь же стремительным, как и предшествовавший ему взлет. При поддержке своих сторонников, которых он умело привлекал, Филипп смог осуществлять амбициозную политику. Король действовал с целью "реформирования" королевства, то есть последовательного изменения. В этом он шел по стопам своих выдающихся предшественников, которые издали крупные реформаторские ордонансы в 1254 и 1303 годах. Реформы Филиппа, проведенные с помощью ряда ордонансов, помогли модернизировать это административное наследие.