Лжец, лжец
Шрифт:
Я крепче сжал стакан в руке. Я оглядел комнату, чтобы убедиться, что мои родители все еще увлечены разговором. Когда я увидел, что это так, мне каким-то образом удалось пройтись спокойными и контролируемыми шагами по пути к Еве.
Я остановился рядом с ней. Предупреждение вертелось у меня на языке, но я сдержал его за стиснутыми зубами и бросил на парня свирепый взгляд.
Он оглядел меня с ног до головы, прежде чем перевел взгляд на Еву.
— Ты здесь с ним или что?
Мимо прошел официант, и Ева
— Можно и так сказать.
Он скептически посмотрел на уклончивый ответ Евы.
— Звучит несерьезно…
— Проваливай, — прорычал я.
Поняв намек, он поднял руки в знак капитуляции и исчез в толпе.
— У меня все было под контролем, — холодно сказала Ева.
— Разве у тебя не всегда так, — растянул я слова.
Она посмотрела на меня, темные глаза скользнули по моему лицу. Уязвимость мерцала в радужках шоколадного цвета. Момент тянулся как в замедленной съемке, и у меня сжалась грудь. Я прищурился, открыл рот, чтобы что-то сказать, что угодно, но прежде чем я успел вымолвить хоть слово, она развернулась и ушла.
Сжав челюсти, я последовал за ней и схватил ее за запястье. Она перевела взгляд с моей хватки на мое лицо.
— Ты выглядишь… — я сглотнул, мой взгляд прошелся по ее телу.
Черт.
Выражение ее лица оставалось холодным, но на щеках появился слабый румянец.
— Почти уверена, что есть свод правил, в котором говорится, что братья не должны так смотреть на своих сестер.
— Это говорит девушка, которая нарушает все правила.
Она улыбнулась небольшим, но искренним изгибом соблазнительных красных губ. Я почувствовал эту улыбку в своей груди. Скручивание и опухание, и, Господи, со мной что-то чертовски не так.
Секунду спустя, когда она заметила что-то в другом конце комнаты, ее улыбка угасла.
— Мне нужно идти, — пробормотала она, высвобождаясь из моих объятий. — Ну, знаешь, посмотреть на людей и все такое. Особенный вечер для нас, Резерфордов.
Она сделала шаг, чтобы уйти, но остановилась, когда я сказал:
— Подожди.
Приподнялась темная бровь.
Я потер затылок.
— Нам нужно поговорить.
Небрежно оглядев комнату, она сказала:
— Если ты чувствуешь себя одиноким, здесь есть с кем поговорить, Истон.
Выдыхая, я опустил руку и засунул ее в карман.
— Ты избегала меня.
Она слегка рассмеялась.
— Поверь мне, ты к этому привыкнешь, — ее взгляд отвелся, прежде чем снова нашел мой. — Наши комнаты в пятнадцати футах друг от друга. Ты мог постучать в мою дверь в любое время.
Я нахмурился, разгадывая резкие нотки в ее голосе.
— Почему ты расстроена?
— Я не расстроена, — она заставила себя улыбнуться, но это было сковзь зубы. — Я
Я стиснул зубы и поставил свой бокал на поднос проходящего официанта. Прежде чем я осознал, что делал, моя рука оказалась на пояснице Евы, слегка подталкивая ее, чтобы заставить двигаться. Она бросила свирепый взгляд через плечо, но на мой ответный взгляд она нахмурилась и пошла сквозь толпу, когда я следовал за ней. Я не должен был прикасаться к ней, разговаривать с ней, не говоря уже о близости моей матери, но я уже переступил так много границ, когда дело касалось Евы, и прямо сейчас все они размыты.
Мы шли, пока болтовня не стихла до шепота. Затем мы остались одни в коридоре, ведущем на заднюю кухню, отведенную под склад.
В тот момент, когда мы остановились, Ева резко обернулась. Ее глаза наэлектризованы, пылали гневом и чем-то еще, что я не мог определить.
— Я не могу взять свои слова обратно, Истон, — огрызнулась она. — Может быть, тебе от этого некомфортно. Может быть, это даже вызывает у тебя отвращение…
— Вызывает у меня отвращение? — мой пульс отдавался в ушах. — Господи, Ева. Ты понятия не имеешь…
— Ты не мог смотреть на меня до конца вечеринки, а потом ушел с Уитни. Я не Эйнштейн, но я думаю, что это довольно просто, не так ли?
Я подошел ближе. Так близко, что ей пришлось задрать подбородок, чтобы выдержать мой взгляд.
— Ты хоть представляешь, что с тобой будет, если кто-нибудь заподозрит, что между нами что-то происходит? — грубо прошептал я. — Если бы кто-нибудь увидел нас?
— Например, что, Истон? — ее прерывистое дыхание коснулось моей шеи, и тепло стекло к паху.
Узкий коридор сомкнулся вокруг нас.
— Мы просто разговариваем как братом с сестрой.
— Не делай этого, — тихо предупредил я. — Только не после той ночи. После всего, что ты сказала — всего, что ты сделала. Как ты и сказала, ты не можешь взять свои слова обратно.
Она сглотнула, и моё сердце ударилось о ребра, сдержанность натянулась. К ее горлу прилил румянец. Красные губы медленно приоткрылись. Слабый аромат ее лавандового шампуня проник в мои легкие, заглушая меня.
Кто-то тронул меня за руку.
— Вот ты где, — промурлыкала Уитни.
Она переплела свою руку с моей, и от этого прикосновения меня обдало холодной водой.
— Ну, здесь уютно. Я помешала?
— Да, — ответил я в тот же момент, когда Ева сказала:
— Нет.
Я сбросил руку Уитни со своей, мой взгляд прикован к Еве, которая пила воду так, словно это ликер.
— Я как раз собиралась уходить.
— Наверное, хорошая идея, — сказала Уитни. — Лысеющие папаши там — слабая добыча. Не хотела бы упустить свой шанс заполучить одного из них.