Мачеха для дочки снежного короля
Шрифт:
когда выплачу кредит, станет проще.
Я задумался.
– Почему ты не сказала, что тебе нужна определенная сумма‘? Мы бы как-то
решили вопрос.
Ева опустила глаза.
– Я говорила доктору. Но тот посоветовал не высовываться. Меня и так долго не
могли пристроить.
Меня вновь увлекли воспоминания. Я так живо представил, как впервые вижу
взгляд Евы с фотографии и понимаю, только она должна родить моего ребенка.
Фото
это был первый шажок к сумасшествию, которое развивается во мне сейчас.
– Никогда бы не подумала, что стану суррогатной матерью,– тем временем
признавалась Ева,– выносить малыша и отдать... С одной стороны, это плохо. Но
ведь только так в некоторых семьях могут появиться дети! Значит, кто-то должен
помочь таким людям. Прости.
Она спохватилась, считая, что обижает меня. Потом осторожно отняла руку,
которую я взял в напряженный момент. Я, не отрываясь, смотрел на ее лицо и
увидел, как на нем заиграл румянец. Ее милое смущение чуть не вызвало у меня
здоровый стояк. Господи, она действует на меня как календарь с обнаженной
девицей на подростка из девяностых! Стало даже смешно, и возбуждение
отступило.
– Ты очень помогла, Ева, - качнул головой я.
Как же хочется ее поцеловать! Сначала у нежного ушка, пройтись губами по скуле.
Добраться до ротика, распахнуть покусанные уста, соприкоснуться с ней языками.
Почувствовать ее вкус и как земля уезжает из-под ног.
Забыв самого себя, я гипнотизировал Еву жадным взглядом. В какой-то момент
встретился с карими омутами. В них читалось смущение и испуг Так, пора
заканчивать новогоднюю ночь!
– Устала‘?—скорее утвердительно спросил я.
Она кивнула.
– Я думаю, вам с Тасей будет удобно в одной спальне, там большая кровать.
– Да, конечно.
Ева встала и сладко потянулась. На ней было просто бежевое платье из плотного
трикотажа. Недорогая вещь потрясающе подчеркивала линию ее бедер, грудь. Чуть
не доходила до колен, открывая аккуратные ножки. Каштановые локоны
рассыпались по плечам, когда она тряхнула головой. Я вновь поймал себя на том,
что не могу от нее оторваться.
Мы поднялись наверх, проверили Лялю. Ева тепло улыбнулась, глядя на мою дочь.
– Умничка, уже спит в отдельной спальне, - тихо проговорила она,– с ней мало
хлопот?
Я не выдержал и усмехнулся.
– На самом деле, Лялька очень беспокойный ребенок, - открыл я правду сурмаме, -
удивительное исключение, что она затихла на твоих руках так быстро. Еще и без
бутылочки.
Сказал и еще раз изумился произошедшему. Ева лишь пожала плечами.
– А мне показалось, она беспроблемная.
Мы вздохнули, глядя друг на друга, и обменялись улыбками. Чуть придерживая Еву
за спину, я проводил ее до гостевой спальни.
– Спасибо тебе еще раз большое, Никита.
Она развернулась ко мне, и я понял одно—если я сейчас к ней не прикоснусь, то
просто умру.
– Хватит уже.
Прошептал и, стараясь не встречаться с ней взглядом, мягко сгреб в объятья. Ева
ахнула, но не вырвалась. Мы оба боялись пошевелиться, просто несколько секунд
стояли, прижавшись друг к другу. Она вывернулась, я отпустил.
– Спокойной ночи.
– Добрых снов,– улыбнулась Ева и скрылась за дверью одной из комнат моего
дома.
Никогда еще я не чувствовал себя в этих стенах настолько скованно. Никогда не
был настолько неуверен в каждой следующей минуте. Что-то внутри непреодолимо
менялось, и это уже были не взгляды украдкой на фото незнакомки. Ева
находилась рядом, я узнавал о ней всё больше. И совсем не понимал, что мне
делать с непреодолимым желанием защитить ее и не отпускать.
Глава7
Ева
Я позволила себе на несколько мгновений прижаться к Никите. Ощущала удары его
сердца, дыхание у своего уха. Что это - благодарность, почти пятилетний голод по
мужчине? Не знаю, но одно его прикосновение стоило всех оргазмов в моей жизни.
Давно я не была ни с кем так откровенна, как с ним у камина. Моя душа открылась
ему, рука лежала в его руке. Как же мне временами хотелось вскочить с места,
сесть мужчине на колени. обвить руками шею, крепко обнять. Ощутить вкус его губ,
силу поцелуя. Но я бы никогда не смогла... В их доме, где наверху спит маленький
плод их с Есенией любви.
Рядом сопела Таська, а я все никак не могла забыться. Никита так стремительно
ворвался в мою жизнь. Мы как будто цеплялись за те формальности, что нас
связывали. Ник решил, что ответственен за меня– я, что могу принять его заботу.
Перебирая в памяти сказанные им слова и украденные прикосновения, я, наконец,
погрузилась в сон.
Меня разбудили шаги. Сначала показалось, кто-то ходит по комнате, где
расположились мы с Тасей. Я вздрогнула и проснулась. Окончательно вернувшись