Мафия
Шрифт:
— Тот самый секрет, — пояснила она по-русски Ольге Арчиловне, о котором говорила Измайлову…
— Да, тайну перстня мог знать только его владелец.
Следователь составила протоколы опознания. Понятые и переводчица поставили свои подписи.
— Грациа, — поблагодарила их Ольга Арчиловна. Антонио и Паола вышли.
— Могу оставить у себя? — Фаина Моисеевна показала руку с перстнем.
— К сожалению, пока он должен находиться у нас. Понимаете, еще идет следствие, потом будет суд, и, когда вынесут приговор, тогда…
— Можете не объяснять, —
Расставалась она с перстнем с сожалением. Слишком много воспоминаний было связано с ним. Радостных и печальных.
— Как говорится, — кончил дело — гуляй смело, — с особым удовольствием употребила русскую пословицу синьора Фальконе. — Закатим пир на весь мир!
— Нет-нет, — запротестовала гостья. — Я очень польщена, но…
— И слышать ничего не хочу! — решительно заявила Фаина Моисеевна. — Посидите с нами за праздничным столом. И вы, Ниночка, тоже.
Дагурова не заметила, как в комнате появились двое мужчин. Один в джинсовом костюме, другой в полицейской форме.
— Вы арестованы, — положил руку на плечо Ольги Арчиловны тот, что был в штатском. — Криминальная полиция.
— За что? — опешила советский следователь. — По какому праву? — Она вспомнила инцидент с таксистом и осеклась: неужели за баночку икры?
— Во-первых, я использовать право хозяин, — не выдержав, рассмеялся мужчина. — Во-вторых, ви опоздал…
— Ты с ума сошел! — накинулась на него хозяйка-Так шутить!..
— Здравствуйт, уважаемая синьора Ольга, — стараясь четко выговаривать русские слова, произнес синьор Фальконе. — Добро пожаловать в мой дом!
— Очень рада с вами познакомиться, — протянула ему руку Дагурова, с трудом приходя в себя. — Бон Джорно.
— Полковник Джованни Росси, — представил ей полицейского хозяин. — Мой… — он защелкал пальцами, подбирая русское слово.
— Друг, — подсказала жена.
Полковник галантно поздоровался с Ольгой Арчиловной и Ниной. После того как Нину представили, итальянцы не удержались, чтобы не осыпать белокурую красавицу цветистыми комплиментами. Переводчица парировала по-итальянски. Сказала, видимо, что-то юморное, Франческо и Джованни закатились смехом.
— Ну и шуточки у него, — все еще сердясь, показала Фаина Моисеевна на мужа. — Недавно звонит среди ночи. Я спрашиваю, откуда? Из преисподней, отвечает. Представляете, что я пережила? Оказывается, они только что взяли банду.
— Ваш муж тоже служит в полиции? — спросила Дагурова.
— А разве я не говорила? — удивилась своей забывчивости хозяйка. — Третьего дня ему присвоили звание капитана.
— Мы его сегодня искупаем, — сказал Франческо.
— Обмоем, — поправила жена.
— Я комиссар криминальной полиции, — ткнул пальцем себя в грудь синьор Фальконе. — Против наркотики.
— Служит в подразделении по борьбе с наркобизнесом, — «перевела» Фаина Моисеевна.
— Джованни, — продолжал хозяин, указывая на приятеля, — другая
— Понимаю, — кивнула Дагурова. — Автоинспекция.
— Си, автоинспекция, — по слогам повторил Франческо. — Очень сердитый.
— Строгий, — снова поправила его Фаина Моисеевна. — Между собой они его называют «дядюшкой Джо». Так здесь, на Западе, кличут Сталина.
— У вас нельзя быть нестрогим, — заметила Ольга Арчиловна. — Сумасшедшее движение!
По глазам Франческо было видно, что он не понял. Нина тут же перевела. Оба итальянца закивали. Дальше разговор пошел при помощи переводчицы.
— Наша служба тоже не бездействует, — сказал синьор Фальконе. — Кстати, у вас привлекают к уголовной ответственности тех, кто употребляет наркотики?
— Нет, — ответила Дагурова. — А у вас?
— В настоящее время тоже нет. И знаете, наркомания все растет и растет. А вот раньше, когда наказывали, наркоманов было куда меньше. Ставится вопрос, чтобы снова ввести уголовную ответственность. Лично я — за, — Франческо поднял обе руки.
— А откуда поставляют в Италию это зелье? — поинтересовалась Ольга Арчиловна.
— Из Турции, других восточных стран. В основном к нам везут сырье, а тут в подпольных лабораториях вырабатывают из него героин. А потом уже курьеры переправляют его в Америку, Канаду, и Европу.
— Много удается перехватить?
— Много. Сажаем в тюрьму, но это не останавливает дельцов от наркобизнеса. Слишком велик соблазн — барыши огромные.
— Какие, например?
— Судите сами. Килограмм сырья стоит сто пятьдесят миллионов лир. А когда оно превращается в конечный продукт, героин, его продают в четыре раза дороже.
— Вот это бизнес! — вырвалось у Ольги Арчиловны.
— Грязный бизнес, — сурово покачал головой комиссар полиции. — Замешан на человеческом горе. И смерти. Прежде всего — губит молодежь.
— Мы тоже столкнулись с этой проблемой, — сказала Дагурова.
— И поэтому надо объединиться, — продолжал синьор Фальконе. — А то получается: преступники сговариваются, а наша и ваша полиции пока даже не имеют контактов. У нас есть данные, что итальянские дельцы наркомафии снюхались с вашими.
«Вполне возможно, — подумала Дагурова. — Сейчас выезд и въезд в Советский Союз облегчен. Так сказать, издержки демократизации».
— Не понимаю, почему вы до сих пор не вступили в Интерпол, — пожал плечами синьор Фальконе.
Ольга Арчиловна развела руками и по привычке показала наверх: решают, мол, начальники. Франческо ее жест понял.
— Бюрократы? — усмехнулся он.
— Они везде одинаковы. Ну а насчет Интерпола: дело, кажется, уже сдвинулось с мертвой точки. О необходимости вступления в него говорят на самом высоком уровне. Кажется, были встречи,
— Это хорошо, — одобрительно отозвался синьор Фальконе. — Нельзя жить замкнутым обществом. Люди везде люди, преступления одинаковые и у нас, и у вас.