Маг-целитель
Шрифт:
— Вон там лежит мир Меровенса и Аллюстрии, — пробормотал Король-Паук.
Я гадал: как же ему удается отсюда что-то разглядеть? До меня начало доходить, почему этого человека прозвали Королем-Пауком.
— Есть один человек, которому суждено стать святым, хотя сам он об этом не знает. — Король протянул руку и указал на остров в Эгейском море. — Там, куда Кирка обманом завлекла спутников Одиссея, живет нимфа по имени Тимея. Колдуньи из гильдии Сюэтэ похитили праведника и поселили его на этом острове, где он покорен
— Ничего себе способ обрести святость! Я так понимаю, он там неплохо развлекается?
— Нет. Дух его изнемог. Словно каленым железом сжигают его страсти. Он знает: любовь — госпожа суровая. И пока он не поддался на соблазны нимфы. Он знает, что нельзя служить двум господам. Однако своим господином этот человек давным-давно избрал Христа. И он старается совершать труды, угодные Христу, — помогает нищим и одиноким и не поддается на уговоры нимфы.
— Целостность... — пробормотал я. — Единение с духом.
— Именно так. И в этой изнурительной борьбе душа его стала в десятки раз сильнее, он начал творить чудеса: исцелять людей, создавать пищу. Сам он не видит в этом ничего особенного и утверждает, что люди все выдумывают о нем. И все же если кто и способен дать тебе силы для борьбы с Сюэтэ, так это он.
— Это подлинное сокровище, — мечтательно проговорил Жильбер. — Но как мы узнаем этого человека?
— Во-первых, он единственный мужчина на острове. И по поведению.
— По поведению? — Сквайр нахмурился. — Так он церковник?
— Да. Он монах, его зовут Игнатий, он принадлежит к Ордену Святого Людовика. Вы поймете, что и в других спорах он сумеет вам помочь. Вероятно, ему удастся как-то перевоспитать чиновников, привить им другие идеалы.
— Ну, если это ему удастся, — пробурчал я, — значит, он и впрямь творит чудеса.
— Итак, в путь! — Король-Паук сжал мою руку, развернул и подтолкнул к другой арке. — За ней — ваша дорога! Идите же дружно и справьтесь с любыми испытаниями!
— Ой, минутку! — спохватился я, но король оказался не на шутку силен, и ноги мои скользили по мраморному полу сами, не желая меня слушаться. — Но как связаться с вами, если нам понадобится помощь?
— Я сам свяжусь! Каждый из вас теперь как бы привязан к одной из моих паутинок. Все вы пойманы в мою сеть! А если вдруг засомневаетесь — найдите укромное место, задумайтесь, и вы ощутите мою власть! Ну а теперь... да поможет вам Бог! И да будет с вами ваш святой покровитель!
Я пытался задержаться, но меня несло к арке, друзья мчались за мной, тревожно вскрикивая. Мгновение — и всех нас объяла теплая тягучая темнота. Она обволокла нас, укачала...
И исчезла.
Глава 21
Со всех сторон нас окружили деревья. Вверху кроны их сплелись и образовали подобие крыши. Листва зловеще шелестела. Я с трудом сглотнул подступивший
Они тоже это чувствовали — присутствие кого-то или чего-то враждебного.
К счастью, с нами был Гремлин, и его обязанность — убирать с нашей дороги всяких «плохишей».
— Скажи-ка... ты уверен, что правильно выбрал дорогу?
— Еще бы! — «Да? А что же это у тебя видок такой неуверенный?» — Я направляюсь к обители нимфы Тимеи.
— А-а-а. Ну, да. — Я нахмурился. — А как ты вообще выбрал дорогу-то?
— Я же говорил: идем по солнцу. Раз мы идем в ту сторону, где оно закатится, значит, все правильно.
Я обернулся и увидел, что друзья молчаливо одобряют такой выбор маршрута. Только у Крысолова глаза сердито посверкивали.
— Это хорошо. А скажи-ка, Гремлин, солнца-то уже шесть часов как не видно. С тех самых пор, как нас вынесло из дворца Короля-Паука.
— Ты мне, что ли, не веришь? — с вызовом пискнул Гремлин. — Думаешь, я мог ненарочно заблудиться?
— Вот я как раз про это самое и хотел тебя спросить.
— Ну... может быть, здешний лес сам пытается сбить тебя с толку? — подсказала Анжелика.
Гремлин остановился и издал глубокий вздох.
— Что ж, девушка, пожалуй, в твоих словах есть доля правды. Видимо, мы заблудились.
Я сдвинул брови.
— Надеюсь, это не ты развлекаешься?
— Когда я сам в пути? Да нет, чародей, ты что, это не я!
Я вздрогнул и оглянулся по сторонам.
— Ой, только не клянись, пожалуйста, ни в чем. Меня это пугает.
— Надо идти вперед, — угрюмо заявил Жильбер. — Под лежачий камень вода не течет.
— Это верно, — согласился я. — Вперед, mes amis* [25] .
— Если «вперед» туг что-то значит, — проворчал Гремлин, однако зашагал-таки вперед.
Примерно час спустя я снова попросил его остановиться.
— Так... — сказал я. — Мы следили за тем, как падает свет на деревья, и шли именно на свет, но вот мимо этой березы мы уже точно в третий раз проходим!
25
друзья мои (фр.)
— Но как, — пробурчал Гремлин, — ты можешь быть уверен в том, что это одно и то же дерево?
— Да так, что лес тут хоть и смешанный, но растут тут большей частью дубы да ясени, и эта береза единственная. И вдобавок рисунок коры у нее особенный: вон те пятна — как будто чьи-то злобные глаза.
Тут все обернулись и посмотрели на березу.
— Верно, — подтвердил Жильбер. — Посредине ствола, видно, дятел долбил — получились глаза, а под ними что-то вроде усмехающегося рта.
Гремлин протопал к дереву.