Маг, связанный клятвой
Шрифт:
Фадекорт и сэр Ги приветствовали появление лодки радостными криками. Мэт и Иверна присоединились к ним.
Старый дон выступил вперед и накинул на нос лодки веревку. Мариан поймала веревку и подтянула лодку к выступу скалы. Один из людей Робина, стоявший на корме, ухватился за кольцо в скале и удерживал лодку до тех пор, пока из нее не выскочили Робин, Маленький Джон и Вилли Скарлет.
— Лорд Мэтью! — С этими словами Робин обнял Мэта за плечи, дружеское приветствие было столь крепким, что Мат невольно поморщился и его посетили мысли о докторах-костоправах. — Очень здорово, что мы снова встретились!
Сэру Ги достался лишь кивок, по-видимому, железное одеяние рыцаря, по мнению Робина, и так с достаточной очевидностью свидетельствовало о столь же «железном» здоровье его обладателя.
— Проскочили почти без потерь. — Мэт почувствовал, что на его лице расползается улыбка. Энтузиазм этого человека был на удивление заразительным. — И мы о вас очень беспокоились.
— Ну вот этого и не следовало делать, — прозвучал голос Мариан, которая уже вылезла из лодки и высилась за спиной Робина. — Никто не может одержать верх над моим господином и любимым.
— Ну я совершенно в этом не сомневаюсь. Ах да, Мариан, Робин Гуд, это наш хозяин, дон де ла Лукка.
— Мой Бог! — Робин схватил руку старого дона и начал трясти ее. — Как это любезно с вашей стороны принять нас!
— Неужели это тот самый Робин Гуд из сказок и легенд? — Старый дон пристально рассматривал Робина совершенно круглыми от изумления глазами.
— Тот самый, не сомневайтесь! И вытащил меня сюда наш любезный маг, чтобы я повел бедных против злобных и высокомерных. — Робин продолжал трясти руку дона.
Мэт приблизился к ним и разнял их руки.
— И именно поэтому я беспокоился о вас. Вам удалось рассмотреть королевский замок по дороге сюда?
— Да, и скажу тебе, зрелище не из приятных. — Робин нахмурился, но, когда он уже был готов продолжить свой рассказ, старый дон прервал его:
— Это уже напоминает начало военного совета, а его следует проводить, расположившись вокруг ревущего огня и попивая крепкое вино, а не стоя на скальном уступе, когда ваши люди дрожат от холода и сырости. Пожалуйста, лорд Маг, ведите их наверх, в мой зал. Теперь вы уже знаете, как туда добраться.
— Да, конечно. — Мэт приготовился к подъему, но потом оглянулся назад. — А как же вы, милорд? Уж не собираетесь же вы оставаться здесь в этой сырости?
— Уверяю вас, совсем ненадолго, — последовал ответ де ла Лукки. — Скоро может прибыть моя морская дева, хотя сейчас не то время дня, когда она обычно приходит ко мне.
Некоторое время Мэт пристально вглядывался в старика, потом улыбнулся:
— Конечно. Значит, скоро встретимся либо с вами, милорд, одним, либо в обществе. Робин, так мы идем?
— А что это за дева? — поинтересовалась Мариан, едва они завернули за первый поворот лестницы.
— Иллюзия, — ответил Мэт. — Бедный старикан прожил большую часть своей жизни в полном одиночестве, и его подсознание создало прекрасную девушку, которая якобы живет в таинственном замке под водой и навещает его время от времени.
— А ведь похоже на историю Иесс, — заметила Мариан.
— А почему ты думаешь, что это
На какое-то мгновение беседа насторожила Мэта, хотя для него самого все было совершенно очевидно. Мэт проверил указатели дороги, а потом сказал:
— Дело в том, что она все эти годы остается молодой, и то время как он стареет. И второе, она не русалка, но некто, кто может вдыхать как воду, так и воздух, что маловероятно.
— В мире волшебства? — с усмешкой спросил Робин. Мэт попытался было ему ответить, но Мариан дотронулась до его руки с сочувственной улыбкой:
— Ничего больше не говори, пока я не расскажу тебе о Иесс, но это долгая история. Давай поговорим об этом наверху.
Что они и сделали, рассевшись, как предлагал дон, вокруг ревущего огня. Рядом с очагом стоял бочонок с вином, несомненно, дар разведчиков. Веселые лесные люди Робина вытащили фляги из своих мешков. Свернувшись калачиком на нескольких подушках, Мариан выглядела на удивление привлекательно. Легкое чувство ревности закралось в сердце Иверны.
— Иесс, — в устах Мариан это звучало как Ииесс, — это был город, построенный для того, чтобы возбуждать в людях чувство благоговения. Как говорят легенды, там стояли хрустальные башни, золотые улицы струились между ними, возвышались замки из нефрита и яшмы. И город был очень-очень древним. Очень! Когда возник Египет, Иесс стоял уже много веков, и все же это был живой город. Так говорят легенды.
— Легенды много чего рассказывают, — шепнул Робин Мэту на ухо, — и прибавляют такого глянцу, от которого скисли бы любые факты.
Ладно, решил про себя Мэт, ему тоже следовало об этом знать, если об этом знают все. Поэтому он внимательно следил за рассказом Мариан.
— Но самым удивительным было место расположения этого города, ибо находился он прямо посреди моря, но не на острове, а именно посреди моря.
— А как это может быть? — спросила Иверна. — Море мгновенно затопило бы его.
— А вот и нет, — ответила Мариан — Высокая-превысокая стена с огромными воротами ограждала город от моря. И правил в Иессе король, и двор его жил в непрестанной радости, придворные его блистали великолепием нарядов и искрящихся драгоценностей, но никто из них не мог сравниться с дочерью короля.
Менестрель начал поглаживать струны своей арфы, чтобы тихой мелодией сопровождать рассказ Мариан.
— Мне приходилось кое-что слышать об этой девушке из Иесса, — нахмурившись, вмешался в разговор сэр Ги. — Насколько я помню, у нее была не очень-то добрая душа.
— Скорее наоборот, — продолжила Мариан. — У нее была мелкая душонка, она была жестока и хитра. Но все терпели ее ради своего короля да еще потому, что боялись ее колдовства.
— Ах вот как! Так она еще и колдунья!
— Да, — Мариан кивнула, — она была ведьмой, очень могучей ведьмой, она обладала такой силой, что могла заставить любого человека исполнять ее желания. Поэтому она презирала всех мужчин и всегда высмеивала их. Пока не встретила человека, который смог противостоять ее уловкам потому что любил ее просто за красоту. Они обручились, и так прошел счастливый год и еще немного времени, но вот очарование любви стало меркнуть, и он постепенно начал понимать ее истинную порочную сущность.