Маг, связанный клятвой
Шрифт:
— То есть сама святыня осталась. — Мэт нахмурился, вглядываясь в увитую плющом статую. — А что сталось с монахами?
— Как только они вошли в город, их всех перебили, — закончила Иверна. — Солдаты знали все заранее.
— Только не говори мне, что они оказались настолько глупы, что вошли в город в своих монашеских сутанах!
— Нет-нет, но тонзуры так просто не скроешь, а тем более что при входе в город солдаты у ворот заставили всех снять капюшоны, — продолжил Фадекорт. — Потом король их всех подверг пыткам, а его канцлер признал их
— Это уже после того, как их казнили.
— Ах, несчастные души. — Щеки Иверны были мокры от слез. — Но их святая обитель все еще жива, покинутая всеми, потому что никто не осмеливается приходить сюда. Покинутая и разрушенная, она все равно стоит здесь, напоминая тем, кто творит Зло, что они никогда не победят окончательно.
Мэт продолжал пристально смотреть на святыню. Фадекорт обеспокоенно спросил его:
— Маг, что ты собираешься делать?
— Просто думаю, что здесь, — ответил Мэт, — в таком святом месте, вряд ли мы навлечем на себя гнев каких-нибудь дежурных колдунов, если совершим еще одно благое дело. Давайте, ребята, приведем немного в порядок этот грот! — С этими словами Мэт шагнул к статуе.
Иверна и Фадекорт удивленно переглянулись и радостно последовали за ним. Следом двинулся и Нарлх, бормоча:
— Я точно знаю, все это не к добру.
Краска на статуе вся выцвела и шелушилась. Мэта так и подмывало соскрести ее всю, тем более что сама статуя была вырезана из камня. Но он все-таки решил ограничиться тем, что оборвал плющ и убрал мусор. Иверна пересадила несколько лесных цветов, а Нарлх с Фадекортом восстановили нижнюю стену, окружавшую грот. Потом они немного подмели и почистили сам грот. Воды в гроте не было, поэтому им пришлось таскать ее в самодельных ведрах из ближайшего ручейка. К полудню все дела были закончены, и Мэт огляделся с чувством удовлетворения:
— Ну вот! Совсем другое дело! Мы не теряли времени даром.
Была ли там пещера изначально, или нет, сказать трудно, но, стоя в гроте, Мэт уверил себя, что была. Монахи только сделали арку из гладких, хорошо подогнанных блоков, которая переходила в невысокую ограду перед пещерой. Вдоль ограды шли утрамбованные земляные ступени, поросшие травой. Мэт скосил траву кинжалом. Ступени образовывали выступы, где можно было преклонить колена, когда молишься. Посаженные Иверной цветы украшали подножие статуи. Цветы теперь были в глиняных вазонах по обе стороны арки.
— Конечно, не скажешь, что все блестит, как новенькое, — заметил Мэт, — но уж теперь это место не выглядит заброшенным.
— Еще бы! — согласился Фадекорт. — Простите, лорд Маг. — С этими словами Фадекорт преклонил колена у каменной ограды рядом с Иверной, склонившей голову в молитве.
— Ну а ты что?
Мэт постоял немного, обдумывая, потом покачал головой:
— Боюсь, я никогда не был сильно верующим. Но все-таки я произнесу короткую молитву. — Мэт закрыл глаза и тоже склонил голову.
Когда он ее снова поднял, Нарлх просопел:
— Точно, короткая.
— Но по делу. Кроме того, я думаю, что если его это вообще заботит, то дела скажут за себя лучше всяких слов.
— Может быть, — согласился Нарлх. — Я и сам бы предпочел человека, делающего дело...
— ...тому, кто много говорит, но никогда ничего не делает?
— Тебе такие тоже попадались, да?
— Боюсь, что много. — Мэт следил взглядом за Иверной, которая поднялась с колен и шла к ним, Фадекорт присоединился несколькими секундами позже. — Ну что, снова в путь?
Иверна подняла на него сияющее лицо:
— Ах, лорд Маг, я думаю, что теперь не буду бояться колдунов — они не смогут сотворить что-нибудь против нас.
— Это хорошо, когда ничего не боишься, — веско сказал Фадекорт, — к тому же если об этом есть кому позаботиться.
Долгий закат золотил склоны гор, и они быстро выбрались на равнину. Было уже совсем темно, но место для стоянки все еще не попадалось.
Мэт подал сигнал остановиться.
— Если уж нет хорошего места для стоянки, то можно остановиться в любом, не так ли?
— Я думаю, что не так, — нахмурившись, сказал Фадекорт, — хотя, похоже, выбор у нас невелик. Я очень прошу тебя, Маг, начерти поскорее свои круги, что-то мне не нравится эта открытая местность.
— И это при том, что ты не вырос в городе. — Мэт начал стаскивать с плеча свой импровизированный рюкзак. Но Иверна остановила его движением руки.
— Тише! Что это?
Все замерли, внимательно прислушиваясь. Приглушенный большим расстоянием, до них долетал скрежещущий и дробный звук. С каждой минутой он становился все громче и громче. Создавалось такое впечатление, как будто огромные челюсти клацают друг о друга в предвкушении пиршества.
— Что бы это ни было, но продвигается оно вперед очень быстро, — забеспокоился Мэт.
— Очень быстро? Да оно несется, как ураган, — сказал Фадекорт.
— Мне очень не нравится этот звук, лорд Маг, — побледнев, прошептала Иверна.
— Ты слышала его раньше? — Мэт глянул на Иверну.
— Да, еще ребенком. Тогда к нам приехал королевский колдун-надсмотрщик. Он должен был недолго пожить в замке отца. Такой прощелыга-простолюдин. — При воспоминаниях об отце глаза Иверны затуманились. — Чтобы произвести впечатление на отца, он оживил горгулью на нашей крыше. И вот когда она клацала своими челюстями и размахивала железными лапами, звук был очень похож на этот.
В ее словах Мэт уловил эхо более зловещих событий, возможно, после приезда этого надзирателя и началась осада замка, которая завершилась на их глазах. Но об этом сейчас было не время думать.
— Если это и горгулья, то не одна.
— Я в этом не сомневаюсь, — угрюмо сказал Фадекорт. — Я слышал, что король Гордогроссо уже выпускал этих монстров, чтобы выследить и порвать на куски тех, от кого ему особенно хотелось отделаться.
— Мои поздравления. Маг, — рявкнул Нарлх. — Тебя заприметили.