Магеллан
Шрифт:
Лишь 6 апреля «Тринидад», груженный пятьюдесятью тоннами гвоздики, мог отравиться в свое последнее плавание. Когда корабль покинул Тидор, на нем было сорок восемь моряков. В числе их был и португалец Педро-Аффонсо де Лороса. Его зачислили на «Тринидад» в качестве рулевого.
Повелитель Тернате показывает европейцам во время пира военные игры. Гравюра 1706 года.
Покинув Тидор, корабль взял курс на северо-северо-восток. Так началось шестимесячное блуждание «Тринидада» по незнакомым морям Индийского и Тихого океанов. По расчетам моряков, кораблю пришлось бы пройти до берегов Панамы лишь тысячу восемьсот лиг (десять с половиной тысяч километров). На самом деле расстояние, отделявшее в то время «Тринидад» от Панамы, составляло шестнадцать с половиной тысяч километров.
В апреле началась непогода. Ветры все время отклоняли корабль на север от намеченного курса, так что к началу июня «Тринидад» оказался у Марианских островов.
Моряки не знали дороги, и корабль без цели носило по морю. Свежая провизия кончилась. Появилась цынга. В августе 1522 года, после шестимесячных блужданий по океану, корабль находился в открытом океане на 42° северной широты, то есть лишь немного южнее нынешнего Владивостока. Было холодно. Пять дней бушевал шторм. Грот-мачта «Тринидада» сломалась, почти все паруса были порваны; морякам пришлось срубить бак; надстройка на корме была разбита волнами.
Цынга косила моряков — они питались лишь рисом и водой; не один нашел свою могилу в водах океана. Не зная причин этой смертоносной болезни, они одно время думали, что их тела гложут черви. Чтобы убедиться в этом, они разрезали на мелкие куски труп одного из погибших, но червей не нашли и по-прежнему не знали, как бороться с ужасной болезнью. Бывали недели, когда почти все лежали вповалку и корабль беспомощно носился по волнам.
Капитан решил возвращаться назад. Повернули на юг. Управлять кораблем было трудно. На «Тринидаде» не хватало матросов. Де Эспиноса и Панкальдо сначала собирались добраться до Марианских островов, чтобы добыть свежей провизий. Но и эти острова они не могли найти в безбрежном океане. По-прежнему блуждал корабль по бескрайней водной пустыне, по-прежнему умирали моряки.
Наконец, добрались до небольшого кораллового острова, где нашли прекрасный источник пресной воды. Команда могла отдохнуть и оправиться.
Но когда собрались уезжать, выяснилось, что трое моряков, измученные бесконечным плаванием, дезертировали. Пришлось отправиться в путь без них. Де Эспиноса и Панкальдо решили возвратиться на Молуккские острова. Снова началась неравная борьба со штормами, опять цынга стала губить моряков.
В конце октября 1522 года, после долгих поисков и блужданий, «Тринидад» вновь подошел к Молуккским островам. Когда корабль отправился в путь, на нем было сорок восемь человек; во время бессмысленных скитаний по дальним морям двадцать семь погибли от болезней и лишений, а трое дезертировали.
Пока «Тринидад» блуждал по неведомым морям, на Молуккские острова пришла португальская эскадра под командой Антошу да Бриту, которому было приказано встретить эскадру Магеллана у Молуккских островов и погубить или захватить в плен участников экспедиции.
Явившись на Тидор, португальцы, несмотря на то, что между Испанией и Португалией был мир, захватили в плен оставшихся для охраны складов пятерых моряков «Тринидада» и конфисковали запасы пряностей.
Узнав об этом от туземцев, Гонсало-Гомес де Эспиноса отправил послание командиру португальской армады, обосновавшемуся на острове Тернате. Он просил Антониу да Бриту немедля оказать помощь. Опасаясь, что штормы разобьют «Тринидад» о прибрежные скалы, испанцы завели судно в небольшую бухну и стали ждать.
На другой день португальцы прислали свежих фруктов и кокосовых орехов, а через несколько дней быстроходная каравелла подошла к «Тринидаду», и на борт корабля поднялся, сверкая новенькими доспехами, сам Антониу да Бриту. Он был поражен тем, что, вместо мощной армады Магеллана он увидел одно, еле державшееся на воде грязное и запущенное судно с восемнадцатью больными и измученными моряками.
Поднявшись на «Тринидад», да Бриту прежде всего прошел в каюту капитана и велел унести на португальскую каравеллу мореходные карты, приборы для определения местонахождения, судовые журналы корабля «Тринидад» и испанские флаги. Гонсало де Эспиноса пытался протестовать, но да Бриту резко оборвал его.
— Будьте довольны, — сказал он, — что вы не висите на рее.
Испанцев свезли на берег и посадили в тюрьму, где уже сидели те моряки, которых португальцы застали на Тидоре. Почти все были больны. Португальцы начали разгружать «Тринидад», но не успели. Налетел шторм, и злополучное судно разбилось о камни. Его обломки пошли на сооружение португальской крепости.
Двадцать один моряк с «Тринидада» просидели на Тернате четыре месяца в тесном и темном бараке, служившем им тюрьмой. Почти все были в ножных кандалах. Их гоняли на самую тяжелую работу — дробить камни, пилить лес и строить из обломков «Тринидада» крепость. Да Бриту нарочно оскорблял и унижал испанцев на глазах у островитян. Он хотел, чтобы на Молуккских островах самое имя испанцев вызывало презрение. Перерезать испанцев да Бриту не решался. Как никак, между Испанией и Португалией были дружба и мир.
Карта Малаккского полуострова и Малайского архипелага, составленная Диего Рибейро в 1529 году.
К тому же португальский военачальник хорошо знал своего повелителя. Он не сомневался в том, что, если испанское правительство станет требовать наказания виновных в насильственной смерти людей с «Тринидада», Король выдаст его, да Бриту, с головой.
Поэтому он предпочел, чтобы лихорадки, дизентерия, цынга и другие спутники тюрьмы в португальских колониях сделали то дело, которое он не решался поручить палачу своей армады.
Но с португальским дезертиром Педро-Аффонсо де Лороса он не стал церемониться. Да Бриту писал королю, что де Лороса заслужил смертную казнь, как изменник, «и еще из-за других причин, слишком низменных, чтобы о них докладывать вашему величеству».
Однажды всех испанцев, закованных в ручные и ножные кандалы, вывели на площадь перед тюрьмой. Собралось множество островитян. Под грохот барабанов привели де Лороса. Одетый в красное глашатай громко огласил приговор, и палач отрубил португальцу голову.
Лишь в конце февраля 1523 года да Бриту отпустил с острова Тернате семнадцать моряков «Тринидада». Четырех он решил навсегда оставить на острове. Это были священник, исполнявший также обязанности писца, лисенсиат [67] Моралес, конопатчик де Басасаваль, плотник мастер Антон и кормчий Хуан-Баутиста де Понсевера, про которого да Бриту писал португальскому королю: «Это самый искусный из всех; он уже служил и прежде на кораблях вашего величества».
Эти люди могли пригодиться португальцам на Молукках. Кроме того, кормчий и писец слишком много знали. Отпускать их на родину было опасно.
67
Лисенсиат — человек, окончивший университет, не получивший ученой степени, но допущенный к чтению лекций.