Магические узы
Шрифт:
– Загнали лошадь, - буркнул Стриж, откидываясь на кожаном сиденье.
Перед мысленным взором без промедления нарисовалось очередное объяснение с отцом за убитый раритет. В глазах родителя только что свершилось преступление с отягчающими об-стоятельствами! Он, наверняка, вызовет на суд Великую Инквизицию в полном составе в лице тетушек и устроит мне сожжение заживо посреди гаражной клети, где доживала последние годы умерщвленная жертва. Представив безрадостную картину, я тут же с надеждой обратилась к Стрижу:
– Ты сможешь ее реанимировать?
– Загнанных лошадей
– Ты моей смерти хочешь?
– буркнула я.
– Слушай, ты лучше иди, пока Ратмир не вернулся, - поморщившись, Стриж нажал на какой-то невидимый рычажок под щитком. Крышка капота с хлюпающим звуком открылась, а дым повалил, будто из жернова ожившего вулкана.
– А ты?
– обеспокоилась я, распахивая тяжелую дверь.
Холодный ветер носил по дороге пыль, швырял в лицо мелкие острые камушки. Волосы растрепались, порванные на коленях штаны моментально посерели.
– Скажу, что ты попросила пригнать этот раритет, - Стриж тоже вышел.
– Иди, а то Ратмир может в любой момент появиться.
Непроизвольно мы с подозрением проверили пустынную дорогу, окаймленную тополя-ми. Сильный ветер трепал кроны, и ветви гнулись от яростных порывов, осыпаясь листвой.
– Ты уверен?
– все еще колеблясь, я сделала несколько шажков и остановилась, в нере-шительности поправляя перекинутую через плечо широкую лямку матерчатой сумки.
– Уверен, - Стриж вынырнул из-под капота, едва не треснувшись затылком о жестяное ребро.
– Если бы он приехал, то давно позвонил. Уж поверь на слово, нам бы это не понрави-лось.
Слова прозвучали в высшей степени зловеще, и меня одолела тревога. Ноги несли к зда-нию с такой быстротой, будто к ботинкам приделали крылья, а заодно за мной гнались недруги и подгоняли раскаленной кочергой. Рядом с входом в здание спортивного автокара Ратмира не оказалось, и я перевела дыхание.
Легкие поспешные шаги эхом разносились по пустым коридорам и лестничным проле-там, а от тишины звенело в ушах. Высоченные стены рябили яркими радужными рисунками, сделанными магическими красками, а потому медленно, будто неохотно двигавшимися. Ска-зочные узоры переплетались в причудливые орнаменты, перемежались с латынью - языком аггелов, распускались и вились у четырехлистного клевера, являвшегося центром лихо закрученной спирали.
Дверь в жилые помещения оказалась приоткрытой, и я неслышно проскользнула в щел-ку. Перед стойкой, заменявшей обеденный стол, исходил частыми снежными помехами без-звучный морок видения. Гудел оставленный включенным лэптоп с черным экраном. От царив-шего безмолвия немного коробило.
– Док?
– позвала я профессора, заглядывая в лабораторию.
Ответом мне стало шуршание в клетках мышей-альбиносов, измученных заточением и обжорством. На столах отдыхали от профессорских изысканий многочисленные пробирки и мензурки, штативы с колбочками. Док как будто испарился в пространстве.
С надеждой отыскать его в спальне я бросилась в отведенную мне коморку и, ворвав-шись внутрь, замерла, как вкопанная. Сердце сжалось до крошечного размера, зато глаза
Вытянув ноги и скрестив руки на груди, посреди комнаты с искренне скучающим видом сидел Ратмир на притащенном из 'гостиной' стуле. Мужчина, чуть склонив голову, внима-тельно изучал живописную трещину в плитке пола. Я так растерялась, обнаружив Ветрова старшего в мануфактуре, что не могла выдавить и слова. Взор Ратмира без интереса скользнул по мне, пробежался от пыльных носков ботинок до вздыбленной макушки. Моя рука непроиз-вольно пригладила спутанные волосы. Мужчина явно желал объяснений, и вопросительно изо-гнул брови.
– Победителей не судят!
– выпалила я первое, что пришло в голову.
Ветров старший деланно хмыкнул. Весь его нарочито бесстрастный вид кричал о том, что появившийся раньше времени гость в тихом гневе и благоразумнее всего броситься наутек. Он пытливо уставился на меня, и, не выдержав, я опустила голову, как хулиганка, разбившая окно в учительской.
– Судя по тому, что ты выглядишь не лучше бродяжки, - наконец, вымолил Ратмир с усталым вздохом, - победу вы одержали вместе со Стрижом.
Щеки и уши стали даже не красного, а густо-малинового цвета.
– Пойдем, - Ветров поднялся, - похоже, у нас назрел разговор.
Он прошел к двери, и я поспешно отодвинулась, освобождая дорогу.
– Мы с тобой теперь разговариваем?
– жалобное уточнение уже летело ему в спину, и мужчина оглянулся через плечо. По губам скользнуло подобие улыбки, чуть изогнувшей угол-ки губ, но от ее мрачности у меня споткнулось сердце, и повлажнели ладони.
– Это плохая новость, - пояснил Ратмир, уже исчезая в коридоре.
Я медлила, не горя желанием выходить. Похоже, питать надежды на поспешное возвра-щение Стрижа было бессмысленно. Главный организатор авантюры не торопился появиться и принять на себя львиную долю братского порицания. От несправедливости в груди вспыхнул злой огонек, так что в предбанник я выскочила в полной боевой готовности нападать, а не за-щищаться.
Ратмир стоял под аркой и, хмурясь, сосредоточенно рассматривал что-то в огромном окне коридорчика.
– Послушай!
– я шагнула к нему, и горячая ладонь как-то ловко закрыла мне рот, заста-вив изумленно округлить глаза.
– Тихо!
– цыкнул Ветров, не глядя на меня. Он весь подобрался, словно ожидал нападе-ния.
– Эй!
– я с возмущением оттолкнула его руку, и только потом оглянулась в сторону грязного в разводах стекла.
Внизу, у самого входа, остановился незнакомый запыленный автокар и, открыв двери, на разбитую дорогу вышли гости. От вида четырех визитеров, меня как оглушили, ведь среди них не нашлось людей. Высокие и мощные, они пугали, и их лица отличались бордовым цве-том кожи, на котором особенно четко светились злые ярко-желтые глаза. Я впервые видела столько чистокровных аггелов в одном месте! Они рассредоточились, образуя периметр, и двигались быстро и слаженно, словно прошли специальную выучку. От вида длинных хвостов, высовывавшихся из-под одинаковых кожаных пыльников, меня замутило.