Магический код
Шрифт:
Накинув куртку, Вера ушла.
И больше Иван никогда Веру не видел.
Она оставила у него свои вещи, которые утром он сложил в пакет и отнес в мусорный контейнер. А на следующий день Юрка Трепаков сказал Ивану, что встретил на вокзале Веру и Вера садилась в московский поезд. Она решила уехать из города навсегда.
Он думал, что история с Верой на этом закончена. Он не сломался даже в тот момент, когда узнал о ее смерти. Узнал случайно, от одного бывшего одноклассника, которого опять же случайно встретил в продуктовом магазине.
Он даже представить себе не мог такого, что когда-нибудь будет сидеть на скамейке возле ее могилы и умолять ее, чтобы
На обратной дороге Иван все время вспоминал эти ее последние слова. «Право выбора» — именно так она тогда сказала. Странно, но только теперь, спустя почти восемь лет, он по-настоящему задумался о том, что в этих ее словах есть какой-то очень верный смысл. Нет, конечно, права на то, чтобы убить ребенка, у Веры не было. Он может простить ей свою исковерканную жизнь, он давно уже простил, но Ваньку… Это выше его сил. А вот право на то, чтобы принять его любовь или отвергнуть ее, — наверное, это право у Веры все-таки было. И наверное, такое право должно быть у каждого человека.
В том числе — и у Дианы.
В тот вечер, возвращаясь по опустевшей дороге с кладбища, он понял, что не будет больше искать Диану. Наверное, при желании он смог бы ее найти. Через Лору, например, адрес которой наверняка нашелся бы у Юрки Трепакова. Еще утром он подумал о том, что стоило бы отыскать Лору и выпытать у нее, где скрывается Диана.
Но это утро теперь осталось за какой-то невидимой чертой. И переступать эту черту было бессмысленно, даже опасно — переступать черту, за гранью которой любовь начинает жить не по своим законам, а по тем, что навязывают ей люди.
Любовь, подумал Иван. Слово-то какое дурацкое.
Нет, не станет он искать Диану.
Если она захочет вернуться — вернется сама. По собственному желанию. У нее есть право выбора. В отличие от Веры, которую он этого права когда-то лишил. И вот что из этого получилось. Уж лучше пусть на этом и закончится их история, как бы ни прискорбно было сознавать, что она закончилась, как бы ни хотелось верить, что у нее еще будет продолжение.
И даже думать о том, что послужило причиной внезапного и странного бегства Дианы, Иван теперь не хотел. Не хотел думать о скелетах, спрятанных в шкафу, потому что знал — это бесполезно. Это его никак не касается. И даже о том, каким образом оказалась Диана на могиле Веры, тоже не хотел думать. Если пришла — значит, пришла не случайно. Значит, есть какая-то связь между ней и Верой, и связь эта существовала еще задолго до того, как в жизни Дианы появился Иван.
Появился — и исчез. Потому что она не захотела его принять в свою жизнь и сделать ее частью.
Потому что у нее есть право выбора. Черт бы его побрал…
Вернувшись домой, он долго сидел, закрывшись в своей комнате, и листал альбомы с фотографиями. Снова, уже не чувствуя боли, вспоминал Веру, но теперь вспоминал только хорошее — тихие летние вечера на даче, кусты с малиной, их путешествие в Приэльбрусье. Еще многое вспоминал и с некоторым удивлением вдруг понял, что хорошего в их с Верой истории тоже было достаточно много.
Потом вышел на кухню к матери, обнял ее, прижал к себе.
Она поняла все без слов. Подняла лицо, вздохнула и сказала:
— Вот и хорошо. — Помолчав, добавила: — Ужинать будешь?
— Буду, — согласился Иван, хотя аппетита не было. — А знаешь, мам… Это ведь я тогда на даче розы с кустов срезал.
— Кто бы в этом сомневался, — улыбнулась она
Поужинав, Иван еще какое-то время посидел на кухне с матерью, обсуждая ее предстоящую поездку в санаторий. И пошел стелить постель.
Постель была другая — мать накануне затеяла стирку и постель Ивану поменяла.
Начинать новую жизнь было не впервой. Иван уже много раз начинал жизнь сначала и знал, что при относительной доли терпения и усердия предприятие это может завершиться вполне благополучно. Главное — чтобы была работа. Работа — отличное средство, обеспечивающее не только временную амнезию, но и эффективную анестезию. Прекрасное болеутоляющее средство — работа, когда речь идет не о больном зубе, а о больной душе. Работы у Ивана всегда было много, а накопилось за последние несколько дней, пока он добросовестно ее прогуливал, еще больше. Теперь рабочий день у него начинался не с восьми, а с семи часов утра и продолжался почти до девяти вечера.
Раньше он занимался исключительно собственными авторскими проектами. Три с половиной года назад, когда фирма только начинала работать, у нее был всего один профиль — дизайн интерьера и был только один сотрудник — Иван. Теперь разработка дизайна стала как бы базовым звеном, а основным профилем стал последующий ремонт и отделка помещений. Год назад появилось еще и три магазина — «Мебельное ателье», в котором можно было заказать мебель в соответствии с разработанным проектом дизайна интерьера, салон штор и зеркальный салон. Теперь в фирме работало больше трехсот сотрудников — точного их числа Иван не знал, по большей части это были рабочие различных строительных специальностей, несколько бригад профессиональных отделочников и большая команда менеджеров, занимающихся поиском заказов. Иван по-прежнему разрабатывал проекты, в основном — эксклюзивные. Над типовыми проектами работали еще семь человек из штата, коммерческими делами занимались четыре коммерческих директора, закупкой материалов — три директора по закупке, бухгалтерией — четыре бухгалтера. Совсем недавно появилось новое направление в работе — ландшафтный дизайн, и Иван всерьез задумывался об открытии нового магазина, в котором можно будет продавать садовую и парковую технику — разные газонокосилки, мотокультиваторы, фильтры и профессиональный садовый инвентарь.
Но процесс шел как-то вяло, и вот теперь, когда нужно было погрузиться в работу с головой, когда каждая свободная минута грозила непредвиденными последствиями и угрозой срыва, Иван и начал активно внедрять в жизнь идею открытия нового магазина. Раньше коммерческая сторона предприятия его не слишком интересовала — он спокойно мог положиться на четырех своих коммерческих директоров, а теперь решил к ним присоединиться и с завидной скрупулезностью вникал в мельчайшие детали, удивляясь и удивляя всех вокруг своими недюжинными коммерческими способностями.
Завод по производству садового оборудования находился неподалеку, в ста километрах от города, в районном центре. Предварительно созвонившись с руководством, Иван договорился о встрече и поехал на эту встречу сам, освободив от командировки вполне довольных таким поворотом дела сотрудников.
Городок оказался небольшим, типичным районным центром с двадцатитысячным населением. Жилой фонд — преимущественно частный сектор, много деревянных построек, редкие пятиэтажки. Четыре средние школы, один завод и несколько магазинов, обустроенных по принципу сельского универмага: всего понемножку, в одном углу — хлеб, в другом — велосипеды, в третьем — резиновые сапоги.