''Магия'' – энциклопедия магии и колдовства

Кандыба Виктор Михайлович

В сфере любовных чар мы различаем три группы средств, применяемых для достижения определенного эффекта. К первой группе относится вкушение, ко второй – различные органические субстанции, иными словами, речь идет об известных соединениях, вызывающих оккультные явления, в третью группу входят самые разнообразные возбуждающие средства. Первая группа, естественно, является наиболее распространенной. Об этом свидетельствует множество фактов.

Римляне полагали, что пепел гардуна, приложенный к левой руке, сильно повышает половое влечение; но оно, напротив, значительно умеряется, если тот же пепел приложить к правой руке. Кровинка летучей мыши, находящаяся под подушкой женщины, вызывает в последней страстное половое влечение.

Померанец еще в настоящее время глубоко верит в чудодейственную силу, заключенную в крови летучей мыши, в Штирии девушка кладет своему возлюбленному

в вино сердечко летучей мыши. Южная славянка обмакивает панталоны своего возлюбленного в кровь летучей мыши или угощает его конфетами, пропитанными этой кровью. Далее, она нередко дает ему зажаренные внутренности этого животного и часто носит под левой мышкой летучую мышь с тем, чтобы ее возлюбленный окончательно обезумел от страсти. Точно так же и узулка пользуется летучей мышью в своих любовных чарах. Поймав мышь, она помещает ее в новенький горшок, мелко продырявленный во многих местах. Сосуд этот зарывается в глубокий муравейник. Муравьи с жадностью набрасываются на предлагаемую пищу, и, когда от мыши остаются одни только косточки, девушка откапывает горшок и разыскивает в нем те косточки, которые наиболее похожи на вилы или грабли. В полночь самландец убивает сову и выбирает в ней кости, имеющие сходство с крючком или лопатой; все прочее он закапывает под кровельным желобом. Узулка привлекает к себе молодого человека "граблями", а "вилами" она отталкивает от себя предмет своей неприязни. Для этой же цели самландец пользуется своей "лопатой". Узулка умеет пользоваться также и своей менструальной кровью. Она обычно вливает в настойку пару капель воды, в которой вымывает свои грязные рубахи, и этой-то настойкой угощает своего возлюбленного. При этом она тайно причитает: "Подобно тому, как эта кровь пристала к моей рубахе, пусть сердце твое прильнет ко мне в вечной любви". В Кроатии существует такой обычай: незадолго до Юрьева дня девушка, изловив лягушку, помещает ее в коробку. В крышке делается маленькое отверстие, а сама коробка зарывается в муравейник. Лягушку необходимо закопать еще до того, как она успела хоть раз заквакать. Ибо человек глохнет, если он слышит кваканье такой лягушки. В ближайшее новолуние лягушка вновь откапывается. Девушка отрывает нижнюю челюсть и незаметно втыкает ее в платье своего возлюбленного. С тех пор этот молодой человек подпадает под самое сильное влияние любовных чар этой девушки.

В Богемии существует поверье, что если расцарапать до крови руку девушки с помощью лапки квакши, пойманной в день святого Луки, то эта девушка загорается безумной страстью к тому человеку, который проделал над ней эту операцию.

Словачки называют орхидею с пальцеобразными клубнями "лапкой Христа". Они глубоко убеждены, что достаточно провести этой орхидеей по голому телу возлюбленного, чтобы он оставался верен им навеки.

Очень наивное колдовство мы встречаем у южных славян. Там девушка выкапывает землю, на которой отпечаталась нога ее возлюбленного; эту землю она всыпает в горшок и засаживает туда calendula officinalis, которая по-немецки называется также цветком мертвецов, т. к. ее обыкновенно сажают на могилах; заметим кстати, что этот цветок никогда не вянет. Подобно тому, как этот цветок растет, цветет и никогда не вянет, пусть любовь юноши к девушке расцветет и никогда не отцветает. В противоположность этому поэтическому обычаю я приведу здесь один случай, о котором рассказывает Краус. Одна крестьянка горячо полюбила молодого человека, в общественном отношении стоявшего значительно выше ее. Желая привлечь его к себе, она в глубокую полночь убила черную кошку, вырвала из нее сердце и покрошила его на мельчайшие куски. Все это она замесила в пироге, который послала этому господину в качестве угощения к завтраку. Чтобы ожидаемый эффект действительно произошел, этот пирог необходимо было съесть натощак. Но угощение было отвергнуто.

Вообще следует заметить, что средства, необходимые для пробуждения полового инстинкта, извлекаются обыкновенно из животных, отличающихся сильнейшей чувствительностью; у них берутся именно те органы, в которых сосредоточен половой инстинкт, и делается это в такое время, когда чувствительность находится на исключительно высоком уровне. Берется сердце, семя и т.д.

Влияние всех этих веществ, поскольку, конечно, устранена всякая возможность внушения, покоится, вероятно, на тех же принципах, что и органотерапия. Тут в дряхлеющий организм человека вводится мошоночный сок животных, добытый путем многочисленных вытяжек. При вспрыскиваниях в местах уколов наблюдается сильное болезненное воспаление. Но несмотря на эти страдания, вспрыскивания ведут к полнейшему восстановлению сил и обусловливают собой возврат к молодости. Изобретатель, сам испытавший на себе действие своего средства, не мог нахвалиться им.

К более мягким средствам, возбуждающим любовь, принадлежат анис, ир и т.д. Словацкие девушки вплетают в свои косы сухостебель-ник (Asplenium Trichomanes L – особая разновидность папоротника) с тем, чтобы привлечь к себе женихов.

Папоротник приносит молодому человеку счастье в игре и успех у женщин.

Плавун, священное растение друидов, в качестве средства для колдовства служит и словакам. Девушки вшивают его целыми пучками в свои платья с тем, чтобы обзавестись возможно большим числом женихов. Но плавун отличается еще одним свойством: он предохраняет девушек от несвоевременной беременности.

Деревенские девушки перед тем, как начать танцы, кладут себе в ботинки сухотный корень. При этом они говорят:

"Брошу тебя в башмачок, Мой милый коренек; Спеши ко мне дружок".

Точно так же и молодой человек должен всегда иметь при себе ноготки, завернутые в шелковый фиолетовый платок, если он хочет вызвать к себе любовь девушки. Грондола и колючник, смешанные с красным воском, служат причиной страстного расположения девиц к молодому человеку.

Вербена (verbena officinalis L) является "прекрасным растением для беспокойных супругов". Никто не устоит перед любовью к человеку, намазавшему свое тело вербеной.

Когда у южных славян возникает семейный раздор, жена берет яблоко и оставляет его на ночь в руках какого-нибудь умершего незаконнорожденного ребенка. Затем она подает это яблоко своему мужу; тот съедает его – и мир снова восторжествовал. С той же целью она иногда заваривает в пище выделения аиста. В основе этих двух обычаев лежит одна и та же мысль: ограниченная плодовитость и половая неудовлетворенность всегда ведут к спорам между супругами. На это указывают слова: внебрачное дитя и выделения аиста.

В России все эти любовные заклинания совершаются колдунами. Андриан Вебург приводит некоторые из них. Например:

"Навстречу мне вышли семь братьев; семь братьев, семь буйных ветров. Куда вы ушли? Мы были в чистом поле, в широкой степи, мы пронеслись над чахлыми травами, убогими лесами, богатыми пашнями. Придите к нам, ветры буйные, утешьте вдов-сирот и ребятишек маленьких; возьмите скорбь земную и вселите ее в неукротимое сердце молодой девушки N. N. Стальным топором сердце ее рубите, и пусть расцветет в нем скорбная печаль".

А вот еще одно заклинание:

"У моря-океана, на острове Буяне стояло дерево; на дереве том сидело семьдесят птиц; все птицы были похожи друг на друга. Они общипывали ветки и бросали их на землю; ветки эти подбирал черт и уносил их к Сатане Сатановне. Вот где ты, злой дьявол! Здравствуй! Окажи мне милость: зажги сердце N. N. любовью камне. Мое слово крепче стали вечной!"

Боснийская девушка в Юрьев день пристально наблюдает за своим возлюбленным в скобу висячего замка; скобу она затем отворачивает, а сам замочек кладет на большую дорогу. Этот символический акт заимствован, по-видимому, у венецианцев; дело в том, что в венецианском диалекте акт совокупления обозначается словом ciavar, что значит – запирать на замок. Символизм, лежащий в основе подобной терминологии, до того понятен и очевиден, что боснийцам, по-видимому, не стоило особенно большого труда постигнуть его; отсюда само собой понятно, что для выяснения причин возникновения этого обычая вовсе не следует касаться отношений Венеции к Далмации и Нижней Боснии.

У южных славян существует такой обычай: в пятницу, совпадающую с днем новолуния, молодой человек или молодая девушка, кладя себе под обе мышки и между ногами по три волоса, раздевается донага и, стоя перед печкой, бросает в огонь эти девять волос и бобы, причитая при этом: "Пусть он (или она) извивается в любви ко мне точно так же, как эти бобы извиваются в огне!" Иные поступают следующим образом: в пятницу до восхода солнца они собирают воду, которую делят на три части. Затем, повернув веник метлой кверху, обливают его водой в течение трех дней: в пятницу, субботу и воскресенье. Вода стекает обыкновенно в миску, подставленную внизу. В этой воде человек умывается, произнося при этом следующее заклинание: "Господи! Зову 1ебя на помощь! И вас – пятница, суббота, воскресенье – вас также призываю! Пусть любовь моя течет такими же каплями, как эта вода, стекающая с веника!" Ту же процедуру повторяют в субботу и в воскресенье; существует поверье, что таким образом легко снискать себе взаимную любовь человека, который до этого решительно отвергал ее.