Магия отступника

Хобб Робин

— Лейтенант Кестер рассказал тебе, что я жив, — глупо повторил я.

Это поразило меня не меньше, чем мое появление — самого Кеси.

— Это я ему велела! — гордо сообщила Эпини, прижимая ребенка к груди и широко улыбаясь. — Я объяснила ему, как жестоко позволять твоим друзьям считать, будто ты погиб, а они этому не помешали. И напомнила ему, как рассердилась на вас — и до сих пор сержусь — за то, что вы так долго держали меня в неведении. Они заслуживают правды. И они сохранили твою тайну.

— Ну, эту тайну было не так уж трудно сохранить, — буркнул Кеси, наконец-то выпустив меня из объятий и без смущения утерев рукавом мокрые щеки. — Когда ты оставил город, никто даже не упоминал твое имя, не говоря

уже о том, чтобы обсуждать твою смерть. Если ты хотел пристыдить этих людей за то, что они собирались с тобой сделать, тебе это удалось. Большинство месяцами слонялись по городу, точно побитые собаки. Думаю, именно чувство вины заставило их рассказывать дикие сказки о том, как ты вернулся среди спеков, подло напавших прошлой зимой! Я говорил им, что не верю ни единому слову. И, во имя доброго бога, как же мне охота пройти с тобой по городу и объявить: «Смотрите, я же говорил вам! Он не мог этого сделать. Он все это время прожил в лесу, питаясь кореньями и ягодами, и стал тощим, словно палка!» Да ты теперь похож на мальчишку, Невар! Вот что с тобой сделала потеря всего этого жира.

— Да, — признал я.

От захлестнувшей меня волны стыда к горлу едва не подступила тошнота. Мне захотелось признаться старому солдату, что я участвовал в том «подлом нападении», что меня действительно видели. Но тогда мне пришлось бы объяснять ему, что на самом деле это был не я — во всяком случае, не тот я, что теперь стоит перед ним. Все это вдруг показалось мне слишком запутанным. Прежняя радость от возвращения померкла. О чем я вообще думал, возвращаясь сюда? Мне уже не влиться в эту жизнь. Слишком много препятствий, тайн и лжи.

Я заметил, что с тоской смотрю на Эпини, и криво улыбнулся ей, решив не упоминать о своем осознании. Но, думаю, она успела понять, о чем я думаю, поскольку протянула мне младенца.

— Подержи ее, — велела она. — Посмотри на нее. Разве она не красавица? Все уладится, Невар, непременно уладится. Не спеши сдаваться. Со временем все обязательно станет хорошо.

Я осторожно принял из ее рук пухлый сверток и посмотрел в лицо малышки. Честно говоря, она показалась мне совершенно обычным ребенком, да еще и почти безволосым. Несмотря на теплую погоду, она была так укутана, что я видел только личико и ладошки.

— Ну, привет, — обратился я к ней.

Солина посмотрела на меня, округлив карие глаза. Потом ее нижняя губа задрожала, и она неожиданно захныкала. Крошечные кулачки замолотили по воздуху.

— Забери ее обратно, забери скорее! Я не знаю, что делать! — испугался я и протянул девочку Эпини.

Та со смехом ее взяла.

— Она просто пока тебя не знает, а твой голос такой низкий. Дай ей время. Когда она к тебе привыкнет, я научу тебя ее успокаивать, если она плачет. И тогда ты сможешь держать ее на руках, сколько захочешь. Обещаю!

Последнее слово она успокаивающе шепнула малышке, и та в последний раз всхлипнула и со вздохом затихла. Сам я полагал, что уже подержал Солину сколько хотел, но благоразумно оставил свое мнение при себе.

— Она поразительна, — вполне искренне сказал я. — Уверен, ее отец со мной согласится. Но где же Спинк? Он придет?

— Его не было дома, когда прибыл рядовой Кеси, но, прочитав твою записку, я поняла, что должна ехать к тебе немедленно. Капитан Тайер вызвал Спинка что-то обсудить или зачем-то еще. Этот человек, похоже, не может позволить офицерам делать их работу. Он все время надзирает за ними или собирает их, чтобы прочесть очередную проповедь. Поэтому я не могла заехать за Спинком, но оставила ему записку на столе. Кара присмотрит за мальчиками, пока ее мать ходит за покупками. Она прекрасно управляется с младшими, да и Сем стал вполне ответственным для своих-то лет. А Эмзил скоро вернется домой, так что все будет в порядке. Я ничего не сказала про тебя детям; хотела знать наверняка, прежде

чем объявлять о твоем возвращении. Ох, Невар, они будут так рады! Помнишь, ты купил им книгу? Я читала ее им, пока она не рассыпалась по листочку. Ты будешь доволен тем, как хорошо Кара знает буквы и цифры, и даже Сем многое схватывает! Он во всем соревнуется с сестрой. Ты можешь гордиться этим мальчиком! Мы с Эмзил распороли старую форму Спинка, чтобы сшить ему настоящие брюки и куртку — только не думай, что мы одели его как маленького солдата. Это было бы ужасно! Я помню, как ужасно выглядел Колдер Стит — совсем ребенок, но всегда одетый по-взрослому. Но Сему нравится одеваться как Спинк. До сих пор поражаюсь умению Эмзил обращаться с иголкой! Я говорю, что ей стоит открыть швейную мастерскую — знаешь, в Геттисе ни одной нет. Она возражает, что женщины не захотят иметь с ней дела. Но я твержу, что стоит одной или двум попробовать, и остальные увидят ее работу и придут к ней, чтобы не отстать от моды. Я уверена, Эмзил добьется успеха, если мы найдем денег, чтобы она могла начать. И Кара так быстро учится! Она уже вышила первый образец. Подожди, пока ты…

Я нежно прижал два пальца к губам Эпини.

— Давай поднимемся на холм и зайдем в хижину, ладно? Возможно, у Кеси найдется немного кофе, и мы сможем поговорить за чашечкой. Я так много хочу узнать.

И принять так много решений.

Эпини двинулась вверх по склону рядом со мной. Кеси сел править двуколкой, а его лошадь потрусила следом. На вершине холма Эпини раздраженно фыркнула, когда я настоял на том, чтобы осмотреть колеса и оси ее повозки. Я отправил их вперед, попросив Кеси сварить для всех нас свежего кофе. Думаю, оба понимали, что я попросту выгадываю себе несколько мгновений, чтобы подумать. Когда я наконец вошел в дом, Эпини уже угнездилась на большем стуле. Маленькая Солина покоилась у нее на коленях, оглядываясь вокруг круглыми глазками. Запах свежего кофе уже начинал заполнять тесную комнатку.

— Ты, вероятно, сможешь благополучно добраться на ней до дома, если поедешь медленно и кто-нибудь на всякий случай тебя сопроводит. Я не хочу, чтобы вы с ребенком застряли по пути у сломанной двуколки.

— Но ты же поедешь со мной! Я вообще не понимаю, зачем мы задержались пить кофе. Я не к тому, что мне неприятно твое приглашение, рядовой Кеси. Но ты, разумеется, поедешь со мной, Невар. Я затем и одолжила повозку, чтобы ты…

— Эпини, — перебил я кузину, — еще ничего не решено. Ты забыла, что я осужден за убийство, не говоря уже о других преступлениях?

— Но тебя никто не узнает! Кеси ведь не узнал, а он знал тебя куда лучше остальных и…

— И в любом случае, как я могу явиться в таком виде в Геттис, а тем более — в дом офицера? Что подумают о тебе люди, если ты приведешь к себе человека, одетого как дикарь?

— О, это можно уладить, Невар! Ты слишком много беспокоишься о том, что подумают другие, слишком осторожен! Тебе нужно просто вернуться в город и к прежней жизни. Как долго Эмзил должна тебя ждать?

— Эмзил? Шлюха из Мертвого города? — недоверчиво встрял Кеси. — Она влюбилась в Невара?

Он снял кипящий кофейник с огня и поставил на стол.

— Похоже, ты тут изрядно прибрался, пока меня не было, — заметил он.

— Эмзил — не шлюха и никогда ею не была, — возмущенно выпалила Эпини.

— Я хотел хоть как-то тебя отблагодарить за то, что ты помог незнакомцу, — одновременно с ней пробормотал я.

— Да, мне давно стоило навести тут порядок, я знаю, что хозяин из меня никакой. И простите, если я влез не к месту, госпожа, или ляпнул что-то не то. Просто о ней так говорят. И, видит добрый бог, с прошлой зимы о ней много болтали в городе. Она смотрит на солдат так, словно способна, щелкнув пальцами, обрушить на их головы гнев старых богов. И все время отпускает колкости. Это не завоевало ей ничьей дружбы.