Магия сдвигается
Шрифт:
— Доктора! — взревел Кэрран.
Агония в моей голове заглушила все остальное. Я опустилась на колени и соскользнула на землю. Мир погрузился в тишину, за исключением биения моего пульса.
***
Я ОТКРЫЛА глаза и тут же пожалела, что сделала это. Головная боль превратилась в острые лезвия и вонзила их в мою голову через глаза.
Потолок не выглядел знакомым, но запах был знаком. Изысканный аромат дезинфицирующего средства, спирта для протирания и этот странный «лекарственный» аромат подсказали мне, что я в больнице.
Почему так больно?
Мягкий голос, окрашенный акцентом прибрежной Джорджии, такой низменный благородный южный диалект, который отказывался вымирать и глотал согласные на концах слов, так что «лучше» и «больше» звучали как «луче» и «больче», пробился сквозь головную боль. Доктор был рядом и судя по интонации в голосе, не слишком доволен.
Чего теперь? Я просыпалась, таким образом, с незнакомыми потолками и расстраивала докторов больше раз, чем могла вспомнить. Единственный вопрос заключался в том, в какой больнице я оказалась на этот раз?
Я повернула голову на подушке. Добрый доктор сидел в инвалидном кресле и разговаривал с другим пациентом или, может быть, с его ассистентом, я не могла толком разглядеть. Его голос был тихим и успокаивающим, и я не могла разобрать, что он говорит. Если бы я прищурилась, я могла бы вроде как прочесть по губам. Внутричерепное кровоизлияние. Что-то подсказывало мне, что я должна была знать, что это значит.
Он повернулся. Что-то напряглось в моем мозгу, и я узнала его лицо во вспышке боли. Дулиттл. Почему я не узнала его голос? Подождите, если здесь Дулиттл, это означает, что мы в Крепости. Мы не могли быть в Крепости. Наши тридцать дней еще не закончились. Я открыла рот, чтобы позвать. Слов не вышло.
Ладно, если я не могу говорить, я сяду.
Моя спина отказывалась повиноваться. У меня перехватило дыхание от паники. Я чувствовала свое тело, я чувствовала ноги, руки, даже пальцы на руках и ногах. Я чувствовала ножны «Саррат» под кончиками пальцев. Я просто не могла заставить их двигаться. Мои мышцы не синхронизировались с мозгом.
Я была парализована.
Нет. Нет, нет, нет. Я жила своим мечом. Я не могла быть парализована. Я не могла.
Откуда-то из глубин моей памяти всплыло слово. Кровоизлияние. Кровоизлияние внутри черепа называется внутричерепным. Я знала это. Я знала, что это плохо. Я просто не могла побороть головную боль, чтобы понять, что это значит.
Дверь распахнулась, и женщина просунула голову внутрь.
— Дулиттл?
Дулиттл повернул свое кресло к ней, и выражение его лица говорило, что он откусил бы ей голову, если бы она была в пределах досягаемости. Серьезное дело.
— Триша спрашивает, можешь ли ты уделить минутку для оформления документов.
— Если Триша хочет меня видеть, она может прийти сюда. — В его голосе слышалась резкость.
Женщина вышла и закрыла дверь.
Какой-то мужчина незнакомым голосом сказал что-то,
— Я ничего не могу сделать, — ответил Дулиттл строгим голосом. — МРТ показала множественные микротравмы. Мелкие сосуды внутри ее мозга взорвались. Они запечатались почти сразу, вот почему ты сейчас не баюкаешь труп, и ее тело начало волшебным образом исцеляться, но ущерб был нанесен. Она должна быть мертва. Если бы это был кто-то другой, он бы был мертв, но она слишком чертовски упряма, чтобы умереть. Я ничего не могу сделать прямо сейчас. Пока не вернется магия, мой единственный вариант — справиться с симптомами. Я слежу за ее кровяным давлением. Я назначил маннитол, чтобы держать опухоль под контролем, и противосудорожные препараты, чтобы у нее снова не случился приступ. И мне нужно делать все это, а тебе нужно быть где-то еще. Разве я не сказал тебе чем-нибудь заняться?
— Что, если она снова перестанет дышать?
— Если ее внутренний дыхательный механизм поврежден, я подключу ее к аппарату искусственной вентиляции легких. Уходи.
Кэрран взглянул на меня. Я моргнула, и затем он оказался у моей кровати.
— Кейт. Детка.
Я все еще не узнавала его голос.
— Скажи что-нибудь.
Я открыла рот, но ничего сказать не смогла.
— Кэрран, — прорычал Дулиттл. — Отодвинься.
Кэрран скользнул в сторону, и Дулиттл в своем кресле занял место Кэррана.
— Ты меня слышишь? — спросил Дулиттл, медленно выговаривая слова. — Моргни один раз, если да.
Я моргнула.
— Твоя МРТ показывает разрывы множества мелких кровеносных сосудов в мозге, — сказал Дулиттл спокойным голосом.
У меня было кровоизлияние в мозг, я не могла двигаться, мне было трудно говорить. Симптомы выстроились в ряд, как звенья в цепи. Я открыла рот. Сосредоточься. Ты можешь это сделать. По одному звуку за раз.
— И.
Я заставлю это чертово слово вырваться наружу.
— Ин… инсульт.
Рядом со мной Кэрран провел рукой по лицу.
— Да, — сказал Дулитл. — У тебя был инсульт. У тебя было несколько микроинсультов одновременно.
Я такая многозадачная.
Дулиттл покосился на меня, его лицо помрачнело. Ему было за пятьдесят, но сегодня он выглядел намного старше, усталый чернокожий мужчина с волосами цвета соли с перцем и добрыми глазами.
— Как ты себя чувствуешь?
Я открыла рот и сосредоточилась на произнесении слова. Мой голос был таким слабым.
— П…
Они оба наклонились, пытаясь услышать меня. Я боролась с приступом боли, делая резкий вдох.
— П… превосходно.
Кэрран вскочил со стула, исчезая из поля моего зрения.
— Это хорошо, — сказал Дулитл с мрачным выражением лица.
Я попыталась сжать свой меч. У меня не получалось. Моя рука лежала прямо на нем, потому что Кэрран, должно быть, положил его туда. Он знал, что с «Саррат» я буду чувствовать себя в безопасности. Но теперь я даже не могла сомкнуть пальцы вокруг него.