Маго, графиня Артуа

Маго (Матильда), графиня Артуа, пфальцграфиня Бургундии и сеньора де Шалон, внучатая племянница, кузина, крестная мать и теща королей, была одной из самых влиятельных фигур в королевстве Франция в первой четверти XIV века. В то

время, когда женщины в основном отстранялись от государственных дел, Маго д'Артуа удалось сохранять свое положение во главе графства Артуа на протяжении почти тридцати лет, несмотря на протесты и восстания, которые подрывали ее авторитет.

Открытая широкой публике романами Мориса Дрюона в середине 1950-х годов и сыгранная в телевизионных постановках Элен Дюк, а затем Жанной Моро, Маго д'Артуа является знакомой фигурой для всех, кто когда-либо наслаждался историей "проклятых королей" [1] . В своих романах Дрюон изображает Маго аморальной, властолюбивой и вероломной женщиной, готовой пойти на любое преступление, чтобы сохранить свою власть.

В такой трактовке ее образа нет ничего нового, ведь это является плодом "черной легенды", созданной в конце XIV века, в частности Жаном Фруассаром (ок. 1337–1404). В своих Больших хрониках он описал Маго как "жадную" и "честолюбивую" женщину, которая имела дурную привычку окружать себя неблаговидными личностями [2] . Фруассар принял за правду слух о том, что Маго была отравительницей, ответственной за смерть маленького Иоанна I, посмертного сына Людовика X [3] , и открыто обвинил ее в предательстве Ангеррана де Мариньи, с которым она была очень близка до его ареста [4] . Таким образом, "черная легенда" о Маго восходит к временам Средневековья, а впоследствии была подтверждена и даже дополнена другими легендами, распространенными в землях графств Артуа и Бургундии.

В 1592 году бургундский историк Луи Голлю сообщил, что во время пребывания в своих владениях в графстве Бургундия Маго, как говорили, собрала бедняков, которые следовали за ней, в сарае в деревне Ла-Шателен-сюр-Арбуа, а затем велела поджечь его: "Говорят, что она сделала это из жалости, учитывая невзгоды, которые пришлось пережить этим беднякам во время столь сильного и страшного голода" [5] . Не менее жестокой была судьба, которую графиня, как говорили, уготовила своей камеристке Алисе, забеременевшей в результате романа с одним из камердинеров графини:

Вскоре в этом доме [в Госне] начались беспорядки, и в своем негодовании графиня захотела отомстить, наказав виновных и приказала их казнить. Ни слезы жертв, ни мольбы присутствующих не могли ее поколебать. Посреди фруктового сада была вырыта большая яма в которую она приказала бросить их и засыпать землей. Такое зрелище испугало всех. Вскоре распространился слух, что в месте, где проходили эти ужасные события, слышны жалобные стоны жертв, к которым вскоре присоединились призраки, бродившие над их могилой [6] .

Чтобы загладить свою вину, графиня по совету своего приближенного решила построить на этом месте картезианский монастырь Валь-Сен-Эспри.

Этот крайне негативный образ Маго сохранялся вплоть до XIX века. Работы о графине Артуа, хотя и считались "историческими", отличались женоненавистничеством и сыграли большую роль в закреплении этого негативного образа в коллективном сознании. Чаще всего авторы полагались на хроники и вспоминали лишь о близости Маго к таким скандально известным фигурам как Ангерран де Мариньи и Тьерри д'Ирсон, о многочисленных судебных процессах против ее племянника Роберта, о "Деле Нельской башни" и обвинении в отравлении, выдвинутом против нее. Вот что говорится в статье посвященной графине вышедшей в 1841 году:

Эта принцесса, молодая и красивая, обещала хорошие времена для провинции, которой ей предстояло управлять; но лишенная совета мужа, которого она вскоре потеряла, опьяненная властью и легкомыслием свойственным ее полу, она совершила ошибки, которые запятнали ее репутацию, втянули ее страну в цепь несчастий и нарушили течение ее жизни [7] .

Только Жюль-Мари Ришар, архивариус региона Па-де-Кале и автор первой и единственной биографии (1887), посвященной Маго [8] , предлагает другую точку зрения. Он показал, что личность графини была гораздо более сложной и тонкой, чем это представлялось ранее.

На самом деле, Маго д'Артуа — малоизвестная знаменитость, потому что мы очень мало знаем об этой женщине, оставившей свой след в правлении последних королей из династии Капетингов. Размытые легендами и романами, наши представления о ней если не полностью ошибочны, то, по крайней мере, очень неполны. В отсутствие современных ей изображений мы никогда не узнаем, как выглядела эта принцесса, олицетворение средневековой властной женщины. От Маго не осталось ни личных записей, ни переписки и поэтому последовательный рассказ о ее жизни невозможен. Приходится признать, что характер Маго, ее внешность, чувства, суть ее существования навсегда останутся загадкой. Однако существуют и другие источники (хроники, хартии, счета и т. д.), которые позволяют нам восстановить образ и характер Маго. Небольшими мазками, в манере картин импрессионистов, мы попробуем нарисовать портрет необыкновенной личности: преданной жены и матери, доброй христианки, великой покровительницы искусств, но также и боевой, непримиримой принцессы, склонной к сутяжничеству.

Из почти шестидесяти лет ее жизни мы знаем только главные моменты: ее замужество, вступление во владением графством Артуа, судебные процессы против ее племянника, мятеж дворянства Артуа и так далее. Маго промелькнула в трудах хронистов, оставила несколько следов в архивах Парижского Парламента и Сокровищницы хартий (Tresor des Chartes), а затем исчезла из документов и хроник. Хотя эти разнообразные сведения дают мало информации о личной жизни графини, они многое говорят о характере этой властной женщины начала XIV века.

Чтобы утвердиться во главе графства Артуа, Маго продемонстрировала качества, необходимые любому государю. Окруженная верной и компетентной командой управленцев и стремясь создать память о династии графов, она управляла как мужчина. Тем не менее, статус знатной женщины придавал ее правлению особый оттенок. Это, несомненно, делало ее более уязвимой для нападок, объектом которых она была, и подрывало ее легитимность: поскольку Маго не могла сама возглавить армию, она оставалась зависимой от короля в защите своих владений и с трудом утверждала себя в качестве лидера беспокойных вассалов. Возможно, этим объясняется то значение, которое она придавала бедным людям, о чем свидетельствуют ее многочисленные благочестивые заведения и то внимание, которое она уделяла раздаче милостыни. Факт остается фактом: будучи единственной женщиной в мире властных мужчин, она на протяжении всей своей жизни проявляла большую политическую хватку. История ее жизни, пронизанная предательствами, судебными процессами и скандалами, также является историей Французского королевства, выстраивавшегося на новых основах в муках перемен, кризисов и надежд [9] .