Маго, графиня Артуа
Шрифт:
Помимо этой большой печати, которая всегда подвешивалась и прикреплялась к государственным актам, у графини была маленькая круглая личная (тайная) печать, доверенная Тьерри д'Ирсону, ее главному советнику, исполнявшему обязанности канцлера [60] . В 1303 году диаметр этой печати составлял 30 миллиметров, на ней были изображены символические фигуры четырех евангелистов в готическом окне-розетке на фоне листвы и щит с гербами Бургундии и Артуа [61] . В 1312 году ее диаметр составлял 28 миллиметров, а гербовый щит отсутствовал.
60
8 марта 1325 года, AM Saint-Omer, Renouvellement de la Loi, registre 2 (1319–1324), fol. 81v°–82r°; См. A. Giry, Histoire de la ville de Saint-Omer et de ses institutions jusqu'au XIVe siecle, Paris, F. Vieweg, 1877, PJ n° 83, p. 462–463.
19 августа 1307 года, AD Pas-de-Calais, A 53/27; cf. B. Delmaire, "La comtesse Mahaut d'Artois et ses trois testaments (1307, 1318, 1329)", Histoire et archeologie du Pas-de-Calais (bulletin de la commission departementale d'histoire et d'archeologie du Pas-de-Calais), 23, 2005, p. 20 [11].
30 ноября 1315 года, AD Pas-de-Calais, A 60/43; cр. A. Artonne, Le Mouvement de 1314 et les chartes provinciales de 1315, F. Alcan, Paris, 1912, p. 181–182.
61
G. Demay, Inventaire des sceaux de l'Artois et de la Picardie, Paris, Imprimerie nationale, 1877, n° 20, 1294; n° 21, 1302; n° 22, 1203; n° 23, 1312.
Последний тип печати, не датированный, имел размер 16 мм и изображал щит с частью гербов Бургундии и Артуа, окруженный листвой. Эта последняя печать, возможно, носившаяся как перстень, вероятно, применялась самой Маго для скрепления личной корреспонденции [62] .
На других принадлежащих Маго вещах, например, на некоторых предметах столовой посуды, также был изображен герб Франции [63] . Даже декор графских резиденций отражал ее принадлежность к роду Капетингов [64] . В замке Эден, любимой резиденции Маго в Артуа, спальня графини была украшена рядом гипсовых изваяний голов французских королей, и позолоченными геральдическими лилиями из свинца или олова, по периметру стен, окрашенных в лазурный цвет [65] . Подобное убранство уже существовало во времена Роберта II, чью спальню заняла Маго. Возможно, на создание этого орнамента графа вдохновили изваяния Римских Пап в соборах Святого Петра и Святого Павла за стенами, которыми он восхищался во время своего пребывания в Риме в 1275 году. Он также мог быть вдохновлен модой на этот тип образной генеалогии, которая становилась все более популярной при королевских дворах того времени. Его дочь, однако, ввела небольшое новшество: с 1307 года рядом со своими мужьями стали изображаться королевы. Это, несомненно, был способ утвердить роль женщин в династической истории, в то время, когда проблемы престолонаследия женщин были в центре политической жизни Франции. Добавление нескольких роз на стены для придания комнате женственности было непосредственно вдохновлено декором спальни королевы Жанны Наваррской (1273–1305), жены Филиппа IV, в парижском дворце Сите [66] . Другая комната в замке, "комната с флер-де-лис", отреставрированная в 1307 году, также украшена символом Капетингов [67] .
62
23 декабря 1302 года графиня обратилась к нему со словами: "Наша печать, которую мы носим с собой." Cf. J.-M. Richard, "Note sur les sceaux de Mahaut…", op. cit., p. 31.
63
12 декабря 1317 года, A. Le Roux de Lincy, "Inventaires des biens meubles et immeubles…", op. cit., p. 61–62.
64
C. de Merindol, "Le decor peint et armorie en France a l'epoque medievale: les chateaux et residences des comtes d'Artois. Bilan et perspectives", in Liber amicorum Raphael de Smedt, vol. 2 (Miscellanea neerlandica, XXV), Louvain-Paris, Peeters, 2001, p. 1–18.
65
В 1311 и 1315 годах в счетах упоминаются новые расходы на переделку королевских голов и установку геральдических лилий в комнате. В 1322 году в комнате Маго появилась голова Карла IV, только что пришедшего к власти.
66
C. de Merindol, "Le decor peint et armorie en France a l'epoque medievale…", op. cit., p. 5.
67
AD Pas-de-Calais, A 227; Ch. Dehaisnes, Documents et extraits divers concernant l'histoire de l'art…, op. cit., p. 178.
Благодаря канонизации Людовика IX в 1297 году, Маго также могла претендовать на звание правнучатой племянницы святого. Поскольку престиж был важен, как и большинство королевских принцесс того времени, она принимала активное участие в праздновании дня Святого Людовика как напоминание о своих связях с монархом. В 1310 году она подарила Нотр-Дам де Пари серебряный сосуд в честь праздника святого, в 1324 году она передала две статуи короля и реликварий сделанный по образцу того, что находится в Сент-Шапель [68] аббатству Ла-Тьелуа, а в 1329 году она приобрела у Этьена де Салинса, для своей часовни, образ Святого Людовика с двумя ангелами, сделанный из серебра, золота, эмали, жемчуга и драгоценных камней [69] . Она также отдала дань уважения своему прославленному предку, назвав в его честь часовню в замке Эден [70] . Как и большинство принцесс королевской крови, Маго также хранила фрагменты реликвий Страстей Христовы [71] , но она была одной из немногих, наряду с Жанной д'Эврё, обладательницей фрагментов реликвий Святого Короля, которые она в своем завещании передала своей часовне в Эдене [72] . Одной из первых Маго приобрела Часослов Святого Людовика, заказанный в 1327 году у парижского книготорговца [73] , а также владела копией Больших французских хроник (Grandes Chroniques de France) 1305 года, которую она хранила одновременно с сокращенной версией этого произведения [74] . Эта версия известная под названием Романа королей (Roman des rois), написанная на старофранцузском языке по просьбе Людовика IX, был подарен хронистом Приматом Филиппу III в 1274 году. В Романе королей рассказывается история франкских королей от их происхождения от троянцев до смерти Филиппа Августа в 1223 году. Все это является доказательством интереса принцессы к работе по составлению историографического сборника, начатой Людовиком IX и продолженной Филиппом Красивым. Таким образом, Маго подчеркивала свою принадлежность к династии Капетингов, одновременно налаживая множество других отношений с королями.
68
AD Pas-de-Calais, A 270; J.-M. Richard, Une petite niece de Saint Louis…, op. cit., n. 2, p. 240; 13 декабря 1324 года, Ch. Dehaisnes, Documents et extraits divers concernant l'histoire de l'art…, p. 259.
69
28 июля 1329 года, AD Pas-de-Calais, A 497; J.-M. Richard, Une petite niece de Saint Louis…, op. cit., n. 3 p. 252.
70
C. de Merindol, "Le decor peint et armorie en France a l'epoque medievale…", op. cit., p. 7.
71
Маго хранила шип от Тернового венца в серебряном сосуде с короной, украшенной херувимом, драгоценными камнями и золотом. Изделие было создано Жаком де Дуэ, серебряных дел мастером из Арраса (A. H. Allirot, Filles de roy de France, op. cit., p. 164).
72
24 марта 1329 года, B. Delmaire, "La comtesse Mahaut d'Artois et ses trois testaments…", op. cit., p. 38 [20].
73
A-H. Allirot, Filles de roy de France, op. cit., p. 132.
74
1305, AD Pas-de-Calais A 399; J.-M. Richard, Une petite niece de Saint Louis…, op. cit., n. 3 p. 100; Ch. Dehaisnes, Documents et extraits divers concernant l'histoire de l'art…, op. cit., p. 167.
После 1291 года и подписания договора в Эврё связи между графской семьей и династией Капетингов продолжали укрепляться. В 1294 году Маго стала крестной матерью последнего сына Филиппа IV, Карла, установив тем самым духовные родственные узы с ребенком. 20 сентября 1307 года, согласно условиям брачного контракта, подписанного в Сен-Жермен-ан-Ле, Карлу была обещана в жены младшая дочь Маго, Бланка, на которой тот и женился в следующем году. В то же время в английских архивах упоминается планируемый брак между Робертом Младшим, сыном Маго, и Элеонорой, дочерью Эдуарда I, короля Англии, родившейся 4 мая 1306 года [75] . Даже если брак и не состоялся из-за преждевременной смерти маленькой невесты в 1310 году, это показывает, что дети графини Артуа были поставлены на службу политике королей Франции. Возможно, это является еще одним свидетельством близких отношений Маго с королевой Марией Брабантской, вдовой короля Филиппа III и бабушкой Элеоноры [76] .
75
Calendar of the Patent Rolls Preserved in the Public Record Office (1232–1509), vol. 4, Edward I, 1301–1307, Londres, 1898, p. 431.
76
Элеонора родилась в браке Эдуарда I и Маргариты Французской, дочери Филиппа III и Марии Брабантской.
Таким образом, графиня Артуа имела многочисленные и сложные связи с династией Капетингов, связи одновременно семейные, культурные и политические. Оказавшись в центре внимания благодаря череде смертей родственников, Маго опиралась на свою престижную родословную и привилегированные отношения с королями, чтобы утвердить свою легитимность и усилить личную власть. Чтобы подчеркнуть престиж своего рода, она также чтила память своих предков и родственников, для которых были построены роскошные гробницы.
Возвеличивание династической памяти
В первые годы самостоятельного правления Маго неоднократно упоминала Роберта II, своего героического отца и верного слугу династии Капетингов, подчеркивая, что в силу кровных уз она переняла его добродетели. Таким образом прославляя своего предка, она узаконила свою власть и украсила себя всеми качествами знатного принца.
2 октября 1304 года, после того как король восстановил контроль над графством Фландрия, Маго занялась возвращением тела своего отца, который, как и большинство французских рыцарей, погибших в битве при Куртре, был похоронен в цистерцианском аббатстве Гренинге, расположенном за городскими стенами [77] . Местом погребения она выбрала аббатство Мобюиссон, о чем повествует Хронология королей франков (Chronographia regum francorum):
77
Ch. Dehaisnes, Documents et extraits divers concernant l'histoire de l'art…, op. cit., p. 160–165.
В эти дни Маго, графиня Артуа, вдова Оттона, графа Бургундского, послала магистра Тьерри, настоятеля церкви Сен-Пьер-д'Эро, впоследствии епископа Арраса, в монастырь Гренинге в сопровождении нескольких человек. Там она приказала эксгумировать свинцовый гроб своего отца Роберта, графа Артуа, широко известного как "Благородный". С большими почестями его перевезли во Францию, в королевский монастырь близ Понтуаза, известный под названием Мобюиссон, где его с почестями похоронили после отпевания [78] .
78
Chronographia regum francorum (1270–1405), H. Moranville (ed.), 3 volumes, Paris, Societe de l'histoire de France, 1891–1897, t. 1, p. 168–169.
Это цистерцианское аббатство, известное также как аббатство Нотр-Дам-ла-Руаяль, было основано в 1241 году недалеко от Понтуаза матерью Святого Людовика, Бланкой Кастильской. Королевское покровительство обеспечило популярность этому монастырю, в который вскоре стали вступать молодые девушки из знатных семей. Будучи часто посещаемым королями, со временем аббатство стало местом погребения женщин королевского рода и нескольких принцев, чьи останки не могли быть упокоены в Сен-Дени. Поэтому выбор Маго этого места захоронения был немаловажным. Это был еще один знак ее привязанности к памяти Людовика IX и, в более широком смысле, к королевской династии. Перенос тела Роберта II также стал важным событием. Процессия, состоящая из клириков и прелатов, а также родственников, слуг, офицеров и вассалов покойного, двигалась медленно и торжественно. Факелоносцы шли впереди гроба, подчеркивая могущество покойного графа. Сам гроб был задрапирован золотой тканью с фамильным гербом. Произошел исключительный случай, подчеркивающий важность династии графов Артуа, — Роберта трижды отпевали перед погребением, в Лансе, Аррасе и Мобюиссоне.
В конце трехдневного путешествия процессия остановилась в Лансе. Остановки в городах позволяли жителям окрестностей стать свидетелями последнего публичного явления покойного графа. В Лансе процессия проследовала через город, мимо церкви Сен-Лоран, в предместье, мимо богадельни Коши и после прохождения перед ратушей добралась до коллегиальной церкви Нотр-Дам у Аррасских ворот. Эти этапы также давали возможность проводить литургические церемонии в присутствии небольшого количества зрителей. На хорах церкви устанавливалась задрапированная черной тканью и освещенная светом свечей chapelle ardente (светлая часовня), в которой находился гроб. Затем совершались заупокойные бдения и заупокойная месса, во время которой в заупокойной проповеди восхвалялись добродетели усопшего [79] . Затем граф был похоронен под мраморной плитой [80] . Маго, успокоенная тем, что останки ее отца находятся в безопасном месте, тщательно готовилась к похоронам.
79
M. Gaude-Ferragu, D'or et de cendres. La mort et les funerailles des princes dans le royaume de France au bas Moyen Age, Villeneuve-d'Ascq, Presses universitaires du Septentrion, 2005, p. 135–218.
80
B. Ghienne, "Trois mois durant, Robert II d'Artois fut enterre a Lens", Gauheria, n° 64 (septembre 2007), p. 10.
Только спустя почти два месяца, 9 декабря 1304 года, новая процессия отправилась в Аррас, где состоялись торжественные похороны. В бухгалтерской книге упоминаются шестнадцать капелланов и викариев, а также пятнадцать младших клириков, которые молились в Нотр-Дам д'Аррас вокруг останков графа, которые освещал факелами двадцать один камердинер. В том же документе говорится, что сорок два звонаря получили плату за звон в церковные колокола [81] . 20 декабря, после третьей по счету церемонии, граф был окончательно похоронен во временной гробнице в Мобюиссоне. В итоге тело проделало путь в несколько сотен километров — от современной Бельгии до пригорода Парижа.
81
C. Dehaisnes, Documents et extraits divers concernant l'histoire de l'art…, op. cit., p. 160–165.