Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна

Абнетт Дэн

Гоблека выпустил магоса, вылез из клетки и запер ее не-словом. Сарк начал подергиваться. Постепенно тик перерос в жестокие судороги. Несчастный корчился и извивался, его мышцы выкручивались, а вены – набухали.

– Проклятие, – пробормотал Давинч, наблюдая за происходящим. – С каждым разом возвращение занимает у него все больше времени.

– Когда-нибудь он вообще не вернется, – сказал Блайг.

– Тогда мы найдем ему замену, – произнес Гоблека. – Мы всегда знали, что этот день рано или поздно настанет…

Он затих.

– Что

такое? – спросил Блайг.

– Старый козел! – выругался бородач.

Давинч и Блайг в ужасе обернулись, ожидая увидеть Эйзенхорна у себя за спиной.

– Дебилы! – рассмеялся Гоблека. – Сами подумайте. Просто подумайте. Мы ведь можем превратить катастрофу в масштабную победу. Перевернуть все с ног на голову. Покончить с угрозой, исходящей от Эйзенхорна, и заменить изношенный компонент системы.

– Эйзенхорном?

– Он идеально подходит. Сильный и ментально, и физически. Псионические способности дадут огромное преимущество. И он уже обладает знаниями.

– Да, но что делать с его мировоззрением? – спросил Давинч. – Он не станет с нами сотрудничать. Не захочет.

– А ты думаешь, что эта скотина хочет? – Гоблека кивком указал на узника, бьющегося в конвульсиях.

– Поначалу – хотел, – заметил Блайг.

– Вирусные инъекции сломят сопротивление старого козла, – сказал Гоблека. – Они подавят его волю и личность и переиначат мозг и душу. Мы разобьем его и соберем по-своему. Вряд ли это окажется сложной задачей. Эйзенхорн уже очень долго ходит по самому краю обрыва. Десятилетиями. Его даже еретиком объявили! Для него это не станет шоком. Он видел варп. Знает, как он манит. Мы просто подтолкнем его через порог, чтобы он увидел истину. Он поймет, где ему нужно было быть уже очень давно. И примет этот факт, как давно потерянную любовь.

Гоблека широко ухмыльнулся, глядя на товарищей:

– А Чейс и Король оценят, как символично, что их величайший враг стал их главным сокровищем.

– Горан? – донесся слабый голос из клетки. – Горан, ты тут?

Бородач пристально посмотрел на товарищей.

– Шевелитесь, оба, – велел он. – Найдите Стрикал. Убейте всех, кого встретите, неважно, в клетке они или нет. Если наткнетесь на Эйзенхорна, то постарайтесь направить его сюда.

– А если он будет отбиваться? – спросил Давинч.

– Тогда убейте, если придется. Но только если придется. Невредимый или, по крайней мере, достаточно пригодный для работы он нам нужнее. Все, пошли.

Давинч и Блайг переглянулись, развернулись и покинули платформу. Гоблека прошагал обратно к клетке:

– Сарк? Магос?

Дрэйвен Сарк в клетке медленно поднялся на ноги и осмотрелся. В тощем измученном теле откуда-то взялись силы, чтобы стоять ровно, расправив плечи.

– Я спал? – спросил он. Голос по-прежнему был слабым и хриплым, но больше не срывался на безумный фальцет.

– Да, уже некоторое время, – отозвался Гоблека.

– Можно мне выйти,

Горан? Пожалуйста, разреши мне выйти из клетки!

– Пока нельзя, магос, – покачал головой бородач.

– Я спал?

– Говорю же, да.

– Я вижу дурные сны, – пожаловался Сарк. – Они меня пугают.

– Знаю, магос. Они скоро прекратятся.

– В прошлый раз ты обещал, что я смогу выйти, – напомнил Сарк, укоризненно глядя на Гоблеку.

– Работа превыше всего, и ты это знаешь. Но в этот раз я обещаю твердо.

– Мне снова придется ткать? – Сарк потер лоб рукой. – Не думаю, что я достаточно силен для этого. Мне кажется, что мир уходит у меня из-под ног. На краях поля зрения – темно. Тьма приближается. Когда я тку, Горан, я ухожу во тьму. В темные места. Там очень одиноко. Не хочу туда возвращаться.

– Ты всегда это говоришь… – успокаивающим тоном начал Гоблека.

Сарк бросил на него сквозь прутья решетки гневный взгляд.

– Потому что это правда! – крикнул он. – Сколько лет я блуждаю в темноте? А? Мне кажется, века. А краткие моменты света и пробуждения случаются так редко. Я пожертвовал жизнью ради Короля. Жизнью, слышишь?

– Значит, ты не хочешь, чтобы жертва оказалась напрасной, верно?

– Что ты имеешь в виду?

– Я пробудил тебя не затем, чтобы ткать, магос. Нам еще предстоит к этому вернуться, но позже. Крепость под угрозой.

– Какой угрозой?

– Инквизиция нашла нас.

– Как, черт побери, ей это удалось?! – Похоже, Сарк пришел в ужас. – Кештре – сумрачное место, скрытое ото всех, кроме тех, кого я приглашаю. Мне потребовалось немало усилий…

– А теперь потребуется еще больше, – перебил его Гоблека. – Здесь Грегор Эйзенхорн. Прямо тут, в башне. И он может уничтожить все, что мы создали. Весь величайший труд твоей жизни. Поэтому нужно запустить Ткача. Ты должен сказать то, что его обезвредит.

– Эйзенхорн, – прошептал Сарк. – Он и правда тут?

– Да.

– Никогда не думал, что ему хватит ума подобраться так близко. – Магос поднял взгляд на Гоблеку. – Но ты, Горан, конечно же, прав. Его надо устранить. У нас есть материалы для работы?

– Немного. Несколько тел в хранилище. Неудачные образцы, от которых мы не успели избавиться. Еще пара трупов. Найдешь их, как только начнешь.

– Открывай хранилище, Горан! – велел Сарк.

Он опустился на колени и посмотрел на бородача сквозь решетку:

– Хочешь, чтобы я его убил сразу, Горан, или пусть сначала помучается?

– О, я очень хочу, чтобы он страдал, магос. Но не хочу чтобы он умер. Он нужен мне беспомощным. Лишенным способностей.

– Он слишком опасен, чтобы с ним играть.

– Подумай, как мы сможем его использовать, – сказал Гоблека.

– Использовать?

– Ты же хочешь, чтобы твои сны прекратились, верно? Хочешь уйти из клетки? Вот для этого мы его и используем.

Губы магоса растянулись в грустной улыбке.