Макроскоп
Шрифт:
При самом благоприятном исходе одна из сторон понесла бы большие потери. А при неблагоприятном…
— Нам не нужна эта вражда, — сказала Долорес. Ее голос становился все тише и печальнее, и Беатрикс приходилось напрягать слух, чтобы услышать ее.
— Это будет конец для всех нас. Необходимо установить связь, чтобы здравомыслящие люди из двух культур могли общаться, чтобы народы узнали, что затевают правительства, чтобы объединиться против общей беды. Этот, так называемый, компромисс, ведет планету к гибели…
— Но
— Правительства не очень-то умеют слушать, — голос Долорес почти сливался с шумом листвы. — Особенно консервативные правительства. А насчет поговорить — это как раз то, что мы собирались предпринять. Мы не были первыми. Многие годы люди вроде нас пытались установить контакт, но никто, не вернулся, и никто из белых ни разу не появился у нас. Но мы, — я и мой муж, — не верили, что простой человек из белых откажется слушать, если к нему прийти с миром. Мы вышли на берег без оружия и двинулись в глубь суши в надежде, что договориться с отдельным человеком легче, нам казалось, что добрых намерений будет достаточно…
И они встретили дикость. И Беатрикс, поддавшись общему безумию, кричала вместе со всеми: «Убейте его!»
Так был зверски убит ее муж-миротворец, ее обложила в лесу толпа убийц — все только потому, что тот человек увидел Беатрикс и попытался с ней заговорить.
— Теперь я вижу, как сильно мы ошибались, — прошептала Долорес. — Они не хотят нас слушать. Ничего уже не изменить.
Но Беатрикс ведь не знала ничего! Она закричала, увидев черного, вместо того, чтобы выслушать его. Что же сказать ей теперь, как оправдаться?
— Долорес, я…
Девушка не откликалась на ее слова. Она лежала неподвижно, откинувшись головой на подушку из сухих листьев.
Уснула?
Беатрикс взяла фонарь и осветила Долорес. Затем взяла ее вялую руку. Девушка была мертва.
Слишком поздно Беатрикс поняла, зачем Долорес проглотила капсулу. Она приняла яд, узнав, что мужа нет в живых…
Беатрикс осмотрелась — нужно чем-то вырыть могилу. Ей казалось важным то, чтобы девушка была похоронена до того, как здесь пройдет огонь. Но вдруг она вспомнила, что есть куда более важная задача. Никто из белых никогда не приходил в подводные города…
Она осторожно сняла оставшиеся на мертвом теле части водолазного костюма. Затем повозилась с различными органами управления и системами контроля, выяснив, как работает система подачи воздуха. Пристегнула к шлему маску. Конструкция костюма была хорошо продумана, и все работало в автоматическом режиме, в противном случае она никогда бы не смогла им воспользоваться. По-видимому, застежка на маске Долорес ослабла, и она ее потеряла.
— Ты не ошибалась, Долорес, — сказала Беатрикс.
Она надела костюм, загерметизировала его, укрепила дыхательный аппарат и двинулась к воде. Уже светало.
Беатрикс была неважным пловцом, но, благодаря своему новому телу и подводному костюму, ее замысел оказался вполне осуществимым. Она устала, была не очень
Беатрикс вошла в воду, царапины на ступнях тут же начали саднить под воздействием соленой морской воды.
Она погрузилась и с облегчением обнаружила, что дышать под водой совсем не сложно, и двинулась по прибрежному шельфу в глубь океана. Тяжелый костюм прижимал ее ко дну, так что она скорее шла, чем плыла.
Ей показалось, что она бредет уже по дну много часов. Ноги и руки невероятно устали, чужой костюм натирал, но она упрямо двигалась вперед. Приходилось подавлять нарастающий иррациональный страх; воображение рисовало акул, мурен, осьминогов, огромных крабов с жуткими клешнями, глубокие расселины в океанском дне.
Если бы только удалось добраться до города, где…
— Эгей! — возглас вывел ее из раздумий.
Голос исходил из ее шлема. Кто-то обращался к ней по радио! Ей удалось установить контакт! Из темноты появились две фигуры, на их шлемах были укреплены фонари.
— Назови себя, незнакомец! Ты не знаешь разве, что здесь проходит граница?
— Я… я Беатрикс. Я-я одолжила этот костюм, чтобы иметь возможность прийти к вам и сказать…
— Это белый! — говоривший был глубоко потрясен этим открытием.
— Прикончи эту мерзость! — с отвращением произнес другой голос. — Не давай ему осквернять нашу воду.
— Но вы не понимаете, — закричала Беатрикс, — вы должны выслушать…
Реактивный гарпун пронзил ее.
Беатрикс умерла.
Воздух
На сей раз это был не жар пламени, не прохлада воды, но упругая податливость воздуха. Первыми Иво встретил Близнецов — два красивых молодых человека вдыхали воздух, выдыхая радость и жизнь. Затем неутомимый Водолей прошествовал в тумане — его ношей была истина, и совсем неудивительно, что этот человек напоминал чем-то Сиднея Ланье.
Всю жизнь Иво пытался принять на себя хоть часть ноши этого человека, нести рядом с ним хоть одно ведро, но это ему так и не удалось.
Наконец, он нашел то, что искал: огромные разукрашенные Весы, уходившие куда-то далеко в небеса, две чаши легонько раскачивались под мягкими порывами ветра. На одной из них было написано РАВЕНСТВО, на другой — СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
Одной частью своего сознания Иво увидел трагедию Рыб, другой — авантюру Овна. В каком-то смысле все происходящее было лишь снами, но передавали они сведения о реальных событиях, и он знал, что требуются реальные действия. Но сам он не мог ничего предпринять, ведь как только он перестанет исполнять симфонию, замрет все, все формы бытия. Наверное здесь, у Весов, он найдет отчаянно необходимую слабому голосу своей флейты поддержку, здесь, где воздух наполнен трубными звуками симфонии.