Мальчики из Фоллз
Шрифт:
– Итак, на чьей ты стороне сегодня? – спрашиваю с легкой улыбкой, давая понять, что дразню ее. Отчасти дразню. Дома у нее есть еще много чего, помимо Грин Стрит, здесь же – только я. Трудно с уверенностью сказать, за что она решит бороться.
В ответ девушка не говорит «Фоллз» или «Уэстон».
– На твоей.
В груди все сжимается. Отворачиваюсь обратно к дороге, ведь я не могу остановиться и расцеловать ее, у нас нет на это времени.
Прошлой ночью Аро призналась мне в любви. Никогда бы в жизни не подумал, что она произнесет
А на следующее утро, невозмутимо соскочив с кровати, отправилась варить кофе.
Никакого давления.
Никаких ожиданий.
Мы просто были рядом, готовые поддержать друг друга.
Не то чтобы женщины всегда были так настойчивы, что мне приходилось отбиваться от них, но в тот момент я осознал, насколько сильно нуждаюсь в Аро. В качестве друга или кого угодно, на самом деле. Тогда я впервые понял, что больше никогда не буду одинок. Пока она присутствует в моей жизни.
Конечно, у меня замечательная семья, которая не бросит в трудную минуту, однако в то утро я влюбился в Аро. Казалось, она почувствовала, что мне всего лишь нужно с кем-то поговорить. С ней я поделился тем, о чем никогда бы не рассказал родным или друзьям, потому что знал – она не посмеется надо мной.
Я влюбился в нее в планетарии и когда мы готовили пиццу на завтрак. Когда увидел, как она стоит одна в кампусе моего колледжа, наблюдая за другими студентами. Возможно, я вообще полюбил ее на пожарной лестнице под дождем на вторые сутки нашего знакомства?
С этого момента мне хочется слышать каждое произнесенное ею слово.
Правда, Аро думает, что все закончится. Особенно после того, как наши пути разойдутся с началом семестра. Похоже, она настроена на неудачу, словно даже попытаться не хочет.
С историей ее отношений с Грин Стрит трудно конкурировать. Хоть Аро и ненавидит это место, ей комфортно в компании Хьюго и остальных. Она знает, чего ждать. Никаких сюрпризов. Они все выросли в одинаковых условиях – Аро чувствует себя равной им.
Рассчитывать на то, что она согласится кардинально изменить свою жизнь, слишком самонадеянно, однако Аро лучше согласиться, потому что я не откажусь от нее.
– Там будет не только Уэстон, – говорит она нам с Дилан, когда мы влетаем в открытые ворота Мэдока. – Члены Грин Стрит тоже придут. – Затем, после короткой паузы, добавляет: – Они будут руководить парадом.
Большинство людей в их городе не связаны с Грин Стрит, но каждый участник группировки родом из Уэстона. Кроме Ривза, реального босса – к негодованию Хьюго, я уверен.
И все же… многие «Бунтари» боготворят банду, ими легко манипулировать, чтобы они помогали создавать проблемы, когда понадобится.
Подъездная дорожка и газон заставлены автомобилями, трава испещрена следами шин, в рытвинах уже начинают собираться грязные лужи. Фонтан в центре переднего двора заполнен мыльной пеной, изнутри дома доносится
Я останавливаюсь позади двух машин, заблокировав их, беру свой телефон и набираю номер Кейда. Уйдет целая вечность, чтобы найти его среди гостей. Нужно позвонить.
Выбравшись из салона, каждый из нас оглядывается на дорогу, проверяя, не мелькает ли вдали свет фар Бунтарей.
Музыка гремит. В трубке раздаются гудки, и я качаю головой.
– Кейд, ответь. Проклятье.
Он, наверное, не слышит.
О чем я? Возможно, у него даже нет с собой телефона.
Взяв Аро за руку, бросаю взгляд на кузину.
– Не пропадай из поля моего зрения. – Потом поворачиваюсь к Аро: – Ты тоже держись рядом.
Мы направляемся к дому. Я распахиваю дверь и морщусь. От оглушительной громкости аудиосистемы едва не лопаются барабанные перепонки.
Люди толпятся у входа, на лестнице, ведущей на второй этаж. Какой-то незнакомый парень лапает и целует Жасмин Кавана, прижав ее к стене под семейным портретом Карутерсов.
В гостиной на полу лежат надувные матрасы, а половина учеников танцует в пижамах, выпивает, смеется и обнимается. Пересекая комнату, я смотрю вперед, резко останавливаюсь и шепчу:
– Господи.
Дилан смеется. Мне не нужно видеть ее лицо, чтобы понять – она в восторге. Открыв дверь в патио, медленно зажмуриваюсь.
– Мэдок его убьет.
Пенные пушки разбрызгивают пену по всему двору. Скапливаясь у каменных стен и заборов, слой пузырей в некоторых местах достигает больше метра в высоту.
Наши друзья и одноклассники – черт, вся гребаная школа – здесь. Они танцуют, пьют, падают в бассейн, которого не замечают, ведь поверхность воды, как и площадка перед ней, полностью покрыта пеной. В лучах сине-зеленых стробоскопов трудно что-либо разглядеть, а все остальное освещение выключено.
Мэдок тратит целое состояние на ландшафтный дизайн, и я бы не хотел оказаться завтра на месте Кейда после того, как гости растопчут петунии его отца, потому что не видят, куда наступают.
Я оглядываю патио в поисках его светловолосой головы.
Вдруг кто-то зовет меня по имени:
– Хоук!
Быстро перевожу взгляд на Дирка, который пробирается ко мне.
– Ты не видел Кейда?
– Нет, старик. Позвони ему.
Уже звонил.
В итоге просто кричу:
– Кейд!
Мы с Аро крутимся вокруг, потом я говорю Дилан:
– Иди проверь, заперт ли офис Мэдока.
Кивнув, она убегает. Мэдок закрывает свой кабинет, когда знает, что в доме соберется много незнакомых людей, так что сейчас он тоже должен быть недоступен.
Но мы должны удостовериться.
– Нам нужно разогнать это сборище, – обращаюсь к Аро.
Она отрицательно качает головой.
– Нет. Толпа их задержит. Ты же не хочешь, чтобы они получили полную свободу действий. Пираты все равно превосходят их численностью.