Мальчишки, мои товарищи
Шрифт:
Но это ничего, что он не пионер. Он ещё успеет вступить, пока строят теплоход… А может быть, не теплоход построят, а переплавят железо, вытянут из него телефонные провода, повесят на столбы – и, пожалуйста, говори, с кем хочешь. Но теплоход лучше… Он мог бы доплыть до самого Ледовитого океана.
И Севка вспомнил о своём кораблике, который тоже уплыл в океан. Это было весной, когда под заборами лежал грязный ноздреватый снег, а в канавах вдоль высыхающих тротуаров медленно двигалась тёмная вода. Кораблик сделал Лёнька. Он вырезал его из сосновой
– Ничего, – сказал Лёнька. – Пусть плывёт кораблик в океан.
И он рассказал Севке, что вода из канавы попадёт в реку, а их река впадает в Иртыш. Ну, а Иртыш впадает, как известно, в Обь, которая течёт прямо в Ледовитый океан.
Севка живо представил лунную ночь, чёрную воду в трещине среди зеленоватых льдов, а в воде свой маленький парусник. На льдине лежат глупые тюлени, таращат на него круглые глаза и от удивления хлопают себя ластами по тугим кожаным животам.
Было немного жаль кораблик, зато интересно…
Вдруг все воспоминания у Севки разлетелись, как городки от меткого удара. Знает, что он увидел? Он увидел, что не Борька Табаков и не ещё кто-нибудь из завистников, а длинный Сергей (тот самый, который вратарь) вытянул из кучи погнутый велосипедный руль с вилкой и потащил к себе в дровяник.
Вихрем вылетел Севка на улицу и встал на дороге у Сергея, который уже выходил из сарая.
– Стой, – сказал он зловеще прищурившись, зачем взял руль?
Сергей неожиданно смутился. Он что-то пробормотал и хотел пройти мимо, но Севка стоял, расставив ноги и загораживал путь. Он был готов даже получить по шее, но выполнить свой долг. Потому что он был часовой.
– Волоки назад, – приказал он.
– Да брось ты, – миролюбиво сказал Сергей. – Мне для велосипеда руль нужен. Для ремонта.
Севка от возмущения чуть не задохнулся. Он вцепился в рукав Серёжкиной рубахи и заорал изо всех сил:
– Лёнька! Ребята! Тревога!!
Первыми примчались Татьянка и Люська. Затем с треском скатился с лестницы Лёнька, выскочил из окна Вовчик. Наконец, появился Славка, на ходу дожёвывая кусок колбасы.
– А тебя кто звал? – сказала ему Люська.
– Во! Руль стащил из кучи, – начал Севка, не выпуская Серёжкиного рукава. – Несчастный индувалист…
– Говорить научись, – хмыкнул Сергей и вырвал рукав.
– Я научусь, не бойся! А ты воровать не учись!
Севка был очень доволен своим остроумным ответом. Но ребята почему-то остались спокойными. Вовчик погладил стриженый, покрытый блёстками рыжих волосков затылок и сказал:
– Да пускай берёт. Подумаешь, руль! Я думал, кровать украли.
– А я не согласен, – нерешительно заявил Севка. – Пусть отдаст.
Тогда вмешался Лёнька:
– Ты не спорь. Руль для дела нужен.
– Для какого дела?
И тут увидел Севка, что все ребята смотрят на Лёньку как-то странно.
– Я потом скажу, – нахмурился Лёнька. – Ну чего ты привязался?
– Почему потом? Скажи сейчас, – попросил Севка. – Я тоже хочу делать дело.
– Отвяжись, – ответил Лёнька, и все ребята согласно промолчали.
– Как караулить, так сразу я, а как… если что хорошее, так можно… плюнуть? Да?
Севка повернулся и зашагал домой, чтобы не подумали, будто ему хочется зареветь.
– Предатели! – бросил он, не оборачиваясь.
Придя домой, Севка стал думать о мести. Драться он, конечно, не мог. Даже Люська, если говорить по правде, могла с ним справиться один на один. А Серёжка и Лёнька и возиться не стали бы… Надо было придумывать что-то другое. И Севка придумал.
Он взял кусок мела и пошёл за сарай, где по вечерам собирались ребята, чтобы поболтать о своих делах. На длинном деревянном заборе он нарисовал всех шестерых обидчиков. Свет не видывал таких страшных уродов! Особенно досталось Сергею. Он получился длинный-длинный, глаза, как плошки, зубы оскалены, а в руках краденый руль. Внизу для ясности Севка написал: «Серёжка – индивидуалист». Как правильно писать это слово, Севка заранее посмотрел в словаре у сестры.
Он оглядел свою работу. Пусть теперь порадуются! Уж рисовать-то Севка умел!
И теперь он второй день сидит на подоконнике и скучает. Ребята укатили в Верхний бор. Наверно, так. Ведь с самого утра никого не видно во дворе. Верхний бор далеко, километров двенадцать от города. Может быть, раньше Лёнька и взял бы Севку… А сейчас лучше во двор при ребятах не показываться, а то ещё получишь за рисунки. И о дальней
экспедиции на Зелёную горку, куда уже давно собираются ребята, не стоит мечтать. Лёнька и раньше-то ворчал: «Всегда с грузом на корме…»
– Севка! Выйди! – слышится вдруг со двора Лёнькин голос. «Приехали,» – думает Севка. Он молчит. Не такой он дурак, чтобы идти на улицу. Пусть кричат, если охота.
– Севка! – снова слышен крик. Теперь уже три голоса: Вовчик, Люська и Татьянка. Севка знает, что ребята стоят за углом, у парадного крыльца и ждут его. Ну и пусть постоят.
Наконец, Лёнька появляется под окном.
– Трудно тебе спуститься, если зовут? – спрашивает он. – Оглох?
Севка решается. В конце концов, хоть он и не пионер ещё, но Лёнька – его звеньевой. Готовый каждую секунду дать стрекача, Севка появляется на пороге.
– Ну, чего надо? – говорит он.
Но что это? Севка вздрагивает. Сергей резким движением толкает к Севке… велосипед. Маленький, подростковый велосипед.
– На…
Севка ловит велосипед за руль. Руль тот самый – мятый, ободранный. И колёса с разными ободами. Сразу видно, что собирали велосипед из разных старых частей. Но это – пустяки! Пусть седло вытертое и расхлябанное, пусть рама покрыта голубой краской, какой мажут двери и карнизы, пусть нет щитков над колёсами! Всё это ерунда!