Маленькая книжка, которая принесет вам состояние
Шрифт:
В сфере производства потребительских товаров присутствуют компании, которые Уоррен Баффет называет «неизбежными». Эти необычайно долговечные продукты и бренды — «Coca-Cola», «Colgate-Palmolive», «Wrigley», «Procter & Gamble» — никогда не выходят из моды. Наряду с сектором финансовых услуг, эта отрасль содержит высочайшую долю компаний с широкими рвами. Причину этого понять несложно. Бренды типа жевательной резинки «Doublemint» и зубной пасты «Colgate» создавались годами, и поддержание этих торговых марок путем рекламы и постоянного обновления требует больших капиталовложений. Выискивая рвы в этом секторе, остерегайтесь брендов, популярность которых может быть мимолетной (вроде изготовителей модной одежды «Kenneth Cole» или «Tommy Hilfiger») или которым угрожает конкуренция со стороны «магазинных брендов» (примеры: «Kraft» и «Del Monte») или иностранных производителей, пользующихся преимуществом дешевой рабочей силы (примеры: «Ethan Allen» и «Steelcase»).
Когда единственным значимым фактором является цена, надежный ров построить трудно, и именно поэтому их так мало наблюдается в секторе промышленных материалов. Добываете ли вы железную руду, производите химические удобрения, льете сталь или штампуете автомобильные детали, вам трудно выделить свой товар из аналогичных товаров, поставляемых вашими конкурентами, а это значит, что покупатели делают свой выбор только на основе цены. Поэтому, нравится вам это или нет, лишь очень немногие компании, работающие в сырьевой отрасли, имеют устойчивое конкурентное преимущество. Например, в металлургии рвами себя смогли окружить только гиганты из гигантов, компании типа «ВНР Billiton» и «Rio Unto».
Однако полностью списывать промышленные компании со счетов не следует — именно потому, что к этому склонны большинство инвесторов. Если поискать и покопаться, то и в этой отрасли можно обнаружить настоящие бриллианты. Особенно примечателен тот факт, что многие держатели акций промышленных организаций склонны рассматривать всю эту отрасль как единую монолитную группу и без разбору покупают промышленные акции, когда экономика укрепляется, и продают их, когда в экономике начинаются проблемы. Конечно, нельзя отрицать того, что многие промышленные компании очень чувствительны к общему состоянию экономики, однако тенденция рынка выплескивать вместе с грязной водой (компаниями без рвов) ребенка (компании со рвами) может порождать благоприятные инвестиционные возможности для искателей конкурентного преимущества. В этом секторе можно найти и компании, доминирующие в своей рыночной нише, такие как «Graco» (распылители) и «Nalco» (очистка воды), и компании, пользующиеся преимуществом низких затрат, такие как «Steel Dynamics» (сталь) и «Vulcan» (строительные материалы), и компании, пользующиеся преимуществом высоких издержек перехода, такие как «General Dynamics» (оборонная промышленность) и «Precision Castparts» (высококачественные металлические изделия). Так что и в «старой экономике» рвов хватает, только надо знать, где их искать.
На первый взгляд энергетическая отрасль мало чем отличается от металлургии и прочих сырьевых отраслей, однако рвов здесь больше, чем можно было бы подумать, и тому есть две причины. Во-первых, компании, специализирующиеся на добыче природного газа, пользуются тем, что его транспортировка на большие расстояния — дело весьма затруднительное. В отличие от меди или угля, единственным экономичным методом транспортировки газа являются трубопроводы, которые через океан не проложишь. В результате североамериканские газодобывающие компании оказываются защищены мощным экономическим рвом сравнительно низких расходов на транспортировку, потому что с ними не могут конкурировать даже поставщики ближневосточного газа, очень дешевого с точки зрения себестоимости добычи. В отличие от газа торговля нефтью имеет глобальный характер, но есть и другое отличие — наличие картеля под названием Организация стран — экспортеров нефти (ОПЕК), что позволяет поддерживать цены на нефть на сравнительно высоком уровне. Эти цены обеспечивают приличную рентабельность капитала для многих (но не всех) нефтедобывающих компаний, а самые крупные из них укрепляют свое конкурентное преимущество за счет того, что только они имеет достаточно ресурсов для разработки новых, более труднодоступных нефтяных месторождений.
Множество экономических рвов можно обнаружить также в такой скрытой от непосвященных глаз нише энергетического сектора, как трубопроводы. Многие владельцы обширных сетей трубопроводов, по которым можно транспортировать газ, нефть и различные продукты нефтепереработки, — это очень крепкие предприятия, защищенные мощными рвами. Как правило, постройка трубопровода требует специального разрешения со стороны государственных органов, получить которое не так-то просто, и, кроме того, многие перекачивающие компании пользуются преимуществами нишевой экономики, о которых мы говорили в главе 7. Когда спрос недостаточно велик, что было бы экономически оправданным существование нескольких систем трубопроводов между пунктами А и Б, единственный трубопроводный оператор становится местным монополистом и может диктовать цены в допустимых регулятивными органами рамках. А рамки эти обычно не такие тесные, как, скажем, в сфере коммунальных услуг. С другой стороны, трубопроводные операторы, как правило, организованы не в форме открытого акционерного общества, а в форме коммандитного товарищества, что влечет некоторые налоговые осложнения для инвестора. И все-таки эти проблемы меркнут перед привлекательностью трубопроводных компаний с точки зрения их доходности и защищенности.
Наконец, мы подходим к коммунальным предприятиям, которые в плане изучения экономических рвов находятся на особом положении. Казалось бы, их позиция естественных монополистов на своей территории гарантирует им наличие широких экономических рвов, но вмешательство регулятивных органов — к счастью для потребителей и к несчастью для инвесторов — смешивает все карты. По этой причине их рентабельность капитала, как правило, сравнительно невелика. Дружелюбно настроенные органы власти — это самый лучший ресурс, какой только может быть в распоряжении коммунального предприятия, и его наличие сильно разнится в разных регионах: в северо-восточных штатах и на Западном побережье положение с этим намного хуже, чем, скажем, на Юго-Востоке США. В общем и целом сектор коммунальных услуг не изобилует экономическими рвами, но при наличии возможностей снижения себестоимости и дружелюбно настроенных регулятивных органов инвесторы могут рассчитывать на вполне приличную доходность инвестиций, если, конечно, не переплатят за акции.
Как измерить прибыльность компании
Надеюсь, теперь вы уже понимаете, что наличие экономических рвов повышает ценность компаний, позволяя им сохранять высокую доходность на протяжении длительного времени. А как вообще измеряется доходность компании? Легко: мы смотрим, сколько прибыли она получает относительно суммы средств, вложенных в бизнес. Численная величина доходности — это ключ, помогающий отличить великую компанию от посредственной, потому что смысл существования любой из них — вкладывать деньги в проекты, продукты или услуги и получать еще больше денег. Чем больше капитала получается на выходе по сравнению с тем, что было вложено, тем лучше бизнес.
Зная, сколько прибыли компания зарабатывает в расчете на единицу инвестированного капитала, мы можем судить о том, насколько эффективно она использует имеющиеся в ее распоряжении средства. Чем эффективнее используется капитал, тем компания лучше и тем более привлекательный представляет из себя инвестиционный объект, потому что богатство акционеров растет быстрее.
В этом плане компанию вполне можно сравнить с инвестиционным фондом, менеджер которого собирает деньги у инвесторов и вкладывает их в акции и облигации для получения дохода. И если доход от вложенных в фонд средств составляет, скажем, 12 %, богатство инвесторов растет быстрее, чем если бы их инвестиции выросли на 8 %. Какой из двух фондов вы предпочтете? То же самое относится и к компаниям. Они собирают деньги у акционеров и вкладывают их в свой бизнес для получения дохода. Измеряя отдачу от вложенных средств, мы можем узнать, насколько эффективно капитал трансформируется в прибыли.
Какой же мерой меряется эта отдача? Тремя самыми популярными мерками являются рентабельность активов, рентабельность собственного капитала и рентабельность инвестированного капитала. Все эти параметры несут в себе примерно одну и ту же информацию, но есть небольшие различия.
Рентабельность активов измеряет величину прибыли компании в расчете на каждый доллар их стоимости, и если бы каждую компанию можно было рассматривать просто как совокупность активов, этой меры нам было бы вполне достаточно. С этого параметра полезно начинать, и вы можете найти расчет рентабельности активов практически для любой компании на различных финансовых вебсайтах, в том числе Morningstar.com. Как правило, если нефинансовая компания устойчиво добивается рентабельности активов на уровне 7 %, можно с большой долей уверенности утверждать, что у нее есть какое-то преимущество перед конкурентами.
Но деятельность очень многих компаний финансируется хотя бы отчасти в долг, поэтому при расчете рентабельности следует проводить различие между собственным капиталом компании и заимствованными средствами. Рентабельность собственного капитала измеряет эффективность использования компанией средств, принадлежащих акционерам, то есть сколько прибыли она получает на каждый доллар акционерного капитала. Недостатком этого параметра является то, что он не учитывает долговое бремя компании. Если она наращивает рентабельность собственного капитала за счет огромной задолженности, хорошего в этом мало. Поэтому, наряду с рассмотрением рентабельности собственного капитала, полезно смотреть и на то, каковы обязательства компании перед кредиторами. Величину рентабельности собственного капитала для различных компаний тоже можно найти на различных вебсайтах. Опять же, в качестве общего правила вы можете рассматривать 15 %-ную рентабельность собственного капитала как признак определенного отрыва от конкурентов. Если компания способна устойчиво поддерживать его на этом уровне или выше, экономический ров у нее скорее есть, чем его нет.