Маленьких все обидеть норовят!
Шрифт:
Слава богам-покровителям (Мих, только крякни что-то против — уши оборву!) проблем не возникло. Мне их на сегодня хватит выше пиков Хребта! Приблизившись, пустынники буквально рухнули на колени и уткнулись лбами в песок.
Ой, мама, это чего такое? Вроде бы тут Властелинов не чтят, как у нас, в Империи…
— Прости, Шарки, мы не узнали тебя, — начала девушка. Говорила она с легким придыханием, отчего в ее речи появлялся странный акцент. — Мы готовы принять наказание. Не гневайся на мой народ, луноликий…
— Простите,
— Позволь еще раз выразить тебе наше почтение, луноликий, но наш разговор не для чужих ушей… — тихо проговорил пожилой пустынник. Тяжко вздохнув, пришлось плестись за ним в пустыню. Девушка, по всей видимости тоже не последний человек в племени, последовала за нами.
— Что вам угодно? — никогда не думал, что этикет может стать настоящим спасением. Все чинно, благородно, с уважением…
— Дозволь обратиться к тебе с нижайшей просьбой, огненнорукий! Тот ребенок… Может он остаться в племени? Клянусь своей кровью и именем Рода, что ему не причинят ни малейшего вреда! Священный сын великого Ренка будет почитаем соответственно своему положению. Эти злобные прислужники Чуждого больше не смогут сместить истинных богов! — в глазах пустынника полыхнул фанатичный огонь.
Ой… Это он о чем? Какие Ренки, какие Чуждые, какие, шшен т'ханнат, огненные руки?!
Хотя… С другой стороны… Что-то мне подсказывает, что Таша здесь действительно обижать не будут… Причем чувство это чем-то сродни тому, что я испытал на Марханговой тропе. Это… Я просто не могу подобрать слов. Просто знаю. С Ташем здесь будут обращаться как с самим Императором.
Вот только… он же так хотел попасть к маме… Да и я сам надеялся, что удастся найти способ вернуть его к родителям…
«Соглашайся», — вздохнул Дар. Э… не понял?! Еще один тяжелый вздох: «Ты и так сделал, что мог… Вернуть родителям? Как? Для этого надо заглянуть за Грань… Или ты хочешь лично поздороваться с миледи Ночью?… Вечно таскаться с ним ты не сможешь, придется его где-нибудь оставить. И что тогда ждет мальчишку? Попадет в какой-нибудь передвижной цирк? И это только в лучшем случае…»
Я поднял взгляд на мужчину:
— Позвольте мне поговорить со спутниками. Тогда я дам вам ответ.
— Как будет угодно луноликому, — склонились в поклоне просители и сели на песок. Скорее всего — дожидаться моего решения.
«Кстати… Знаешь, внучок, я бы на твоем месте поторопился с решением…» А что такое? «Ничего. Совсем ничего… не останется от твоего заклинания с рассветом!!!» Ох, этого нам еще не хватало!
Ладно, сейчас разберемся. Я метнулся к нашему костру и быстренько изложил эльфийке и оборотню содержание разговора с пустынниками, не забыв упомянуть и дедушкины доводы. И, о чудо, они не
Итак. Как там в Семейном уложении… «Вопросы разрешаются исходя из интересов ребенка»? Надо же, помню. Не зря я все эти законы зубрил…
— Таш! Иди сюда, малыш! — ласково позвал я. Демоненок примчался, возбужденно подпрыгивая. Ему определенно тут нравилось.
— Скажи, Таш, а ты не хочешь остаться с этими людьми? — поинтересовался я, присев на корточки рядом с малышом.
— А… можно? Правда, можно?! — на меня глянули с такой надеждой, что слова «просто я вряд ли смогу вернуть тебя родителям» застряли у меня в горле. И в результате получилось совершенно иное:
— Можно, мелкий, можно…
— Здорово! — взвизгнул мне в самое ухо Таш, повисая на шее. — Только вы это… приезжайте, да?
— Обязательно, — с самым честным видом обещаю ему, пинком загнав совесть в самый, что ни на есть, дальний угол сознания. — Ну, беги, гуляй…
Демоненок умчался, а я направился к ожидавшим меня пустынникам.
— Таш остается, — тихо сказал я в ночь. — Позаботьтесь о нем.
— Слово Шарки дороже золота, — поклонился пожилой воин и подобно легкой тени растаял во тьме.
А я чуть притормозил девушку и тихо-тихо, шепотом поинтересовался:
— Слушай, а почему — луноликий? У меня что, лицо такое же круглое?
Девушка прыснула в кулачок, бросила короткий взгляд по сторонам и так же тихо и быстро ответила:
— Нет, такой же бледный! — и побежала догонять своего спутника.
М-да… Хоть не спрашивай. Ладно, нам тоже пора.
Трим подбежал на свист, радостно скалясь чешуйчатой мордой. Явно уже что-то натворил, но не спрашивать же у аборигенов? Еще прибьют на дорожку, так сказать…
Грон шел размеренным шагом, а я, запрокинув голову, смотрел на луну. Надо же… бледный… А ведь скоро пустыня заканчивается и там, за барханами нас снова ждут Светлые земли… Та-арк мархар, хоть бы кто заикнулся, что мне надо облик менять! Что, один я об этом думать должен?
Похоже на то. Потому как эльфийка да оборотень просто изредка косились на меня, но сами… Ни словом, ни жестом… М-маргул их за ногу! Обоих вместе и по очереди!
Все равно — не хочу я меняться! И не буду!.. Не буду…
Не…
Волна оглушающей усталости, сбившийся на мгновение плавный шаг Трима, сместившийся, и тут же вставший на место мир… Челка, упавшая на глаза, вновь отливает белым золотом…
Буду…
Мы шли и шли вперед, песок кружился перед лицом, отплясывая саккарру… Не знаю, как чувствовали себя мои спутники, я же… чувствовал себя таким вымотанным… Ох, не могу… Сейчас точно с грона упаду… Все эти битвы с червяками-переростками, изменения облика… У меня тоже есть предел выносливости, как они не понимают?