Маленький оборвыш (др. перевод)
Шрифт:
– Поглядись-ка теперь в зеркало, Джимми, – сказала она весело. – Видишь, какой ты молодец? Просто чудо!
– Это платье не очень похоже на то, которое носят трубочисты, – заметил я, с гордостью осматривая себя и втайне надеясь, что она придумала для меня другое занятие. – Мне не хотелось бы в такой одежде лезть в трубу!
– Еще бы! – ответила миссис Уинкшип. – Эту одежду ты можешь носить по праздникам, а для работы Бельчер даст тебе какие-нибудь лохмотья. Марта поехала в Кемберуэл и, должно быть, скоро вернется с самим Бельчером.
Марта, действительно, приехала вскоре после моего завтрака, но
Для безопасности я целый день пробыл в комнате. В сумерках приехал Бельчер. Он нисколько с виду не походил на трубочиста; он был белый, а не черный, одет в коричневое пальто и щегольскую шляпу. Лицо его было такое же бледное и рябое, как у Марты, желтые зубы его верхней челюсти покрывали нижние и все были на виду. Вообще он мне не понравился. Марта не говорила ему, зачем он нужен, и теперь, когда миссис Уинкшип сообщила ему, в чем дело, он остался не очень доволен.
– Сколько лет мальчику? – спросил он, оглядывая меня.
– Девять лет, десятый. Не слишком ли он мал?
– Напротив, велик. Нашему ремеслу лучше всего учиться, пока кости гибки. Какой он чистенький мальчик; жалко делать из него трубочиста!
– Кроме этого мы ничего не можем для него придумать. Возьмете вы его, Дик?
– Дела-то у меня идут плохо, – неохотно ответил мистер Бельчер, – да и не знаю, довольно ли он тонок для фабричных труб…
Он вынул из кармана линейку и измерил мне плечи.
– Туго ему придется, он малый не жирный, похудеть больше не может, а я должен буду так его содержать, чтобы он не нажил себе лишнего кусочка мяса, не то завязнет где-нибудь в трубе. Этакий случай был недавно на лесопильном заводе по дороге в Бермондси. Труба там будет вышиной в девяносто восемь футов [15] , а малый-то застрял ровно на половине, так он там и остался, пока…
– Полно врать, Дик, – сердито прервала его миссис Уинкшип. – Небось, когда вы приходили просить у меня одолжения, я не охала да не выдумывала разных отговорок!
15
Фут – мера длины, равная 30,48 см.
Этот намек на какое-то одолжение тотчас заставил мистера Бельчера переменить тон.
– Разве я говорю, что не возьму его? – оправдывался он. – Я говорю только, что у меня работы теперь не много, да и мальчики мне не больно нужны, когда я могу работать машиной. Ладно, пусть он живет у меня, я его все-таки выучу нашему делу.
Таким образом, судьба моя была решена. Я буду трубочистом, мне грозит опасность застрять в какой-нибудь трубе, этот гадкий рябой человек будет моим хозяином! Я чувствовал себя невыразимо несчастным.
– Когда же мне его взять? – спросил мистер Бельчер.
– Да хоть сейчас; он готов, а мне бы очень хотелось, чтобы вы его увезли сегодня же ночью.
– Мне все равно: сейчас так сейчас. Бери шапку, мальчик!
Я был ужасно зол на миссис Уинкшип за то, что она хочет поскорее отделаться от меня, и я очень холодно ответил на ее ласковое прощанье. Лошадь и тележка мистера Бельчера ожидали нас в конце переулка и были отданы под присмотр какого-то мальчика. Когда мы подошли ближе, я увидел, что мальчик этот был не кто иной, как Джерри Пеп. Сердце мое затрепетало от ужаса, но, к счастью, Джерри был так занят мыслью о полупенсе, обещанном ему мистером Бельчером за держание лошади, что не обратил на меня никакого внимания, и мы благополучно уехали.
Когда мы доехали до Кемберуэла и до того места, где жил мистер Бельчер, было уже поздно. Место это оказалось маленькой грязной улицей возле канала. Все дома на ней были убогими, один только дом мистера Бельчера отличался и величиной, и красотой. К дверям его был привешен медный молоток; номер дома был выкован большими медными буквами; на дверях стояла надпись: «Бельчер, трубочист». Под блестящим медным звонком была приколочена дощечка со словами: «Колокольчик трубочиста», между окнами висела вывеска, изображавшая целую картину: Букингемский дворец, из трубы которого вылетал столб огня, в окне дворца королева Виктория с короной на голове и растрепанными волосами простирает руки к трубочисту, бегущему во дворец с метелкой и веревкой в руках. На шапке трубочиста было написано крупными буквами: «Бельчер». Часовой у ворот дворца кричал слова, написанные на ленточке, вившейся вокруг его носа: «Бельчер, мы думали, что вы не придете! Принц Уэльский ездил за вами и сказал, что вы ушли на другую работу». И Бельчер отвечает (также с помощью ленточки): «Это правда, я работал у герцога Веллингтона, но, услышав призыв королевы, я примчался сюда, и вот я здесь».
Мальчик моих лет, такой же черный и оборванный, как ученики Пайка, выбежал на шум колес нашей тележки из-за угла дома и взял лошадь под уздцы. Мистер Бельчер вышел из тележки, оставив меня в ней.
– Позвольте, я вам помогу, сэр, – вежливо обратился ко мне маленький трубочист. – А впрочем, пусть лучше хозяин вынет вас, а то я, пожалуй, перепачкаю своими руками ваше платье.
– Какой же это джентльмен! – рассмеялся мистер Бельчер. – Простофиля ты этакий! Это просто новый ученик.
– Новый ученик? Что ты, с ума сошел, что ли, Дик, для чего тебе понадобился новый ученик?
Слова эти были произнесены толстой неопрятной женщиной, вышедшей из дверей дома. На ее растрепанной голове надет был чепчик с пестрыми лентами, в ушах блестели серьги, но, несмотря на это, я тотчас по лицу женщины понял, что она сестра миссис Уинкшип.
– Понадобился? Нисколько он мне не понадобился, – проговорил мистер Бельчер, – я должен был взять его, чтобы не обидеть твою сестрицу. Войдем в комнату, я тебе все расскажу.
Затем, он указал мальчику на меня:
– Возьми его с собой в кухню, Сэм, я позову его, когда мне будет нужно.
Сэм взял лошадь под уздцы и провел ее вокруг дома на большой двор, на одной стороне которого находился длинный темный сарай с двумя дверями.
– Ну-ка, вылезай! – грубо сказал мне Сэм, останавливаясь против одной из этих дверей. – Вот тут кухня. Смотри, не шуми, как войдешь туда, а то, коли разбудишь малого, что там спит, так сам не рад будешь. Я сейчас к тебе приду, только поставлю лошадь. Не стучись в дверь, она не заперта, толкни, так и отворится.