Малина Смородина
Шрифт:
Так это же рядом совсем… После обеда аккурат надо в банк ехать, вот она и попросит водителя заехать в этот самый «Формат». Нет, к самому дяденьке-меценату она на прием не пойдет конечно же. Просто у секретаря на столе конверт оставит и молча смоется. Пусть она с этим конвертом что хочет, то и делает. Может, шефу передаст, может, себе на память оставит. Вполне возможно, что у нее с собственным чистоплюйством никаких проблем нет, все до остатка на «выполнение распоряжений начальника» потратилось.
Решив про себя проблему
– Саш, давай на Воздвиженский проспект на пять секунд заскочим? У меня там дело есть! А потом – в банк!
Покладистый водитель Саша лишь кивнул – дело так дело. Поехали.
– А где на Воздвиженском? Номер дома какой?
– Пятнадцатый, кажется… Погоди, сейчас посмотрю! Да, пятнадцатый…
– Так это вам в «Формат» надо, что ли?
– Да! А ты откуда этот «Формат» знаешь?
– Да кто ж его не знает! Крутая вообще-то фирма. Они строительством элитного жилья занимаются. И офис у них крутой, старинный такой особняк с балкончиками. Они его недавно отреставрировали – красота!
– Погоди, погоди… Это тот особняк, что на набережную окнами выходит? С колоннами? Это он и есть?
– Ну да… Вы что, сами не знаете, куда едете?
– Да знаю, Саш, знаю… Просто сразу не сообразила. Прости.
– Так говорите, недолго там пробудете? А то у них стоянка вечно машинами забита. Потом не выехать.
– Две минуты, Саш! До приемной и обратно! Две минуты!
Выскочив из машины, она быстро направилась к белым колоннам, чувствуя себя Магометом перед горой. Или, наоборот, горой перед Магометом, кто у них там глупее-зловреднее был? А может статься, еще и охранники не пропустят…
Точно. Вырос в дверях добрый молодец, косая сажень в плечах, сам в костюмчике.
– Простите, вы к кому?
– Я ни к кому. Мне секретарю конверт передать надо.
Молодец оглядел ее с головы до ног, надо сказать, совсем не обидно. Просто прошмыгнул вежливым взглядом и тут же согнулся в полупоклоне:
– На второй этаж поднимитесь, пожалуйста, секретариат прямо по коридору.
Ох, красотища какая внутри! Все светлое, стильно натуральное и ненавязчиво кожаное. И воздух такой… будто после дождя. Интересно, как люди устраиваются на работу в такие офисы? По блату, наверное. По родству, по знакомству.
А секретарша оказалась на внешность так себе – вовсе не блондинка-красавица. Черная, как галка, с гладкими волосами, в очках. Ну да, это и правильно, наверное. Не впишется в такую стильную обстановку белокурость, пышногрудость и длинноногость. Где им. А вот эта черная
– Слушаю вас.
– Я… Вы мне звонили сегодня утром… Чтобы конверт передать…
– Да. Я звонила. А в чем, собственно, дело? Курьер отчитался, что…
– Да, да, он у меня был! Просто… Я хочу его обратно вернуть. Конверт то есть. Вот, передайте, пожалуйста, вашему начальнику. Или директору, кто он там у вас…
Плюхнув на стол конверт, она быстро улыбнулась и посеменила к выходу, неловко переступая ногами в старых туфлях. Черт, надо было хоть туфли новые надеть, что ли! А то чувствуешь себя здесь как гипсовая баба с веслом на вернисаже. И никакого удовольствия от чистоплюйства нет.
– Ну что? Как там у них, внутри? – полюбопытствовал Саша, когда она плюхнулась рядом с ним на сиденье. – Клево, наверное?
– Ага. Клево. Поехали, в банк опаздываем!
Весь остаток дня ее не покидало странное ощущение пристыженности. Наверное, та Моська, которая на слона лаяла, такое же ощущение испытывала, когда опомнилась. Но, черт возьми, она же не Моська! И слона никто не просил высовываться со своей щедростью! И все равно… Неприятно на душе было.
Зато Станислава Васильевна в этот вечер оказалась довольно покладистой, злобными словесами не маялась. Выплеснула вчера горячее олово гнева, а новое не накопилось еще. В этот вечер ее отчего-то на хвастовство потянуло.
– Если б вы знали, Лина, в каком обществе моя дочь вращается! Сплошные сливки, просто сплошные! Все-таки состоятельные люди – это особая человеческая порода. Состояние ко многому обязывает. Оно уже само по себе накладывает на человека печать как бы неприкасаемости, окутывает флером избранности, недоступности… Как вы находите? Я права?
– Да, Станислава Васильевна, правы. Лук в котлеты класть или нет?
– Экая вы, Лина… простодушная! Я с вами о высоком, а вы – лук в котлеты! Право, нельзя же так!
– Извините, Станислава Васильевна. Так что вы там говорили про флер избранности?
– Нет, Лина, наверное, вы меня все-таки не понимаете… Нет в вас того, что в моей Дине есть. У нее, знаете, чувство устремления к избранности так развито, так развито! Это просто удивительно, как она в жизни всего добилась! Даже от любви сумела отказаться во имя… Чтобы стать… Чтобы…
– …Войти в круг этих самых избранных?
– Да! Именно так! Тот, кого она любила, не имел хорошего жизненного потенциала. У него даже и жилья своего не было! Я, как мать, конечно, готова была к тому, что мы будем жить здесь, в этой квартире, все месте, одной семьей… Но Дина решила по-своему. Она сумела справиться со своим чувством и вышла замуж за другого, то есть за теперешнего своего мужа, Леонида, и нисколько не жалеет об этом. Она сама, своими руками построила себе достойную жизнь!