Малый и мартышка
Шрифт:
– Квартира Неро Вульфа, Арчи Гудвин на проводе, – и услышал в ответ сиплый голос Сола Пензера:
– Сообщаю, Арчи. Все прошло отлично. Пять минут назад вручил Ковену из рук в руки.
– В доме?
– Да. Я перезвоню Паркеру…
– А как ты пробрался в дом?
– Проще простого. Нашел нужного парня, и обошлось мне это всего в десять долларов. Внутри, конечно, пришлось поработать и головой, и ногами, но с твоим планом все удалось.
– Ну это только благодаря тебе. Вульф доволен, а, как ты знаешь, выше оценки быть не может. Так ты позвонишь Паркеру?
– Я зайду к нему – мне надо подписать у него бумагу.
– О'кэй. До встречи.
Я повесил
– Ну-ну… – откликнулся он, не отрываясь от моего отчета.
После второго завтрака мы засели с Вульфом за работу, пытаясь восстановить субботний разговор с Ковеном. После трех попыток, потратив на это дело почти час, мы добились результата, который вполне устроил Вульфа.
Потом наступило тягомотное безделье, по крайней мере для меня. Телефон не звонил. Вульф, покончив с моим отчетом, отправил его в ящик и закрыл глаза. Можно было бы с ним поболтать, но губы его стали шевелиться – втягиваться и вытягиваться, что было верным признаком начавшегося мыслительного процесса. Пришлось идти за дневником прорастания семян и усаживаться за наблюдения. На то, чтобы торчать в оранжерее, Вульфу не требовалась лицензия, правда, в скором времени неизбежно встанет вопрос: как оплачивать счета? В четыре он поднялся наверх к своим растениям, а я продолжал трудиться над дневником. В течение следующих двух часов телефон звонил несколько раз, но ни к Паркеру, ни к Ковену, ни к его адвокату эти звонки не имели никакого отношения. К шести часам я пришел к выводу, что Ковен, вероятно, надирается: а в две минуты седьмого произошло сразу два события – сначала я услышал, как остановился лифт с Вульфом, и тут же раздался звонок в дверь.
Я вышел в холл, зажег свет и посмотрел в глазок. Все правильно – пришло норковое манто, только в другой шляпке. Она была одна. Пропустив Вульфа вперед, я вошел за ним в кабинет и объявил:
– Патриция Лоуэлл. Годится?
Он скорчил рожу. У него не было привычки встречать женщин, даже мужчины лишь изредка удостаивались этой чести.
– Впусти.
Я отодвинул задвижку и открыл дверь.
– Какой приятный сюрприз! Зашли повалять дурака?
– Мне нужен Неро Вульф, – ответила она довольно мрачно, что никак не вязалось с ее цветущим видом.
– Конечно. Проходите.
Я провел ее в кабинет. Иногда случалось, что Вульф вставал, когда входила женщина, но на этот раз он даже не произнес обычного приветствия. Он слегка кивнул, когда я назвал ее имя, и не проронил более ни звука. Я подвинул ей кресло, помог раздеться и вернулся к своему столу.
– Так это вы Неро Вульф? – произнесла она. Это заявление не нуждалось в ответе, впрочем его и не последовало.
– Я схожу с ума от страха, – попробовала она еще раз.
– Не похоже, – проворчал Вульф.
– Я стараюсь не показывать вида. – Она стала что-то доставать из сумочки, но, передумав, положила ее к себе на колени и сняла перчатки.
– Меня послал мистер Ковен.
Вульф безмолвствовал. Мы оба смотрели на нее молча. Она бросила взгляд на меня, потом на Вульфа и взмолилась:
– Господи, да скажите же что-нибудь!
– По какому поводу? – Вульф откинулся на спинку кресла. – Дайте мне повод. Расскажите что-нибудь. Она сжала губы и выпрямилась.
– Меня прислал мистер Ковен по поводу этого дурацкого иска о возмещении убытков, который вы прислали. Он намерен предъявить вам встречный иск о дискредитации фирмы, которую повлекли за собой действия вашего агента Арчи Гудвина. Естественно, он не признает никаких оснований для вашего иска.
Она замолкла. Вульф смотрел на нее тоже молча.
– Вот
– Спасибо, что зашли, – пробормотал Вульф. – Арчи, проводи, пожалуйста, мисс Лоуэлл.
Я встал. Она посмотрела на меня так, словно я смертельно ее оскорбил.
– Не думаю, что вы очень разумно себя ведете, – бросила она Вульфу. – Вам надо договориться с мистером Ковеном. Ну, например, вы оба могли бы отказаться от своих исков. Почему бы нет?
– Потому, – ответил сухо Вульф, – что мой иск имеет основание, а его – нет. Если бы вы были адвокатом, мисс Лоуэлл, вы бы не давали таких советов. Свяжитесь с моим адвокатом.
– Да, я не адвокат, мистер Вульф. Я деловой агент и менеджер мистера Ковена. Он полагает, что адвокаты только запутают это дело, и я с ним согласна. Он считает, что вы должны договориться между собой. Неужели это невозможно?
– Не знаю. Можно попробовать. Вот телефон. Пусть приезжает.
Она покачала головой:
– Нет, он слишком расстроен. Вам лучше иметь дело со мной. Если нам удастся прийти к взаимопониманию, он все одобрит, я могу это гарантировать. Может, начнем?
– Сомневаюсь, что нам удастся что-нибудь сделать, – задумчиво сказал Вульф, словно изо всех сил пытался найти компромиссный вариант, – И вот по какой причине: при рассмотрении обоих исков встает один и тот же вопрос: кто убил Адриана Гетца и почему? Если его убил мистер Гудвин, иск мистера Ковена правомерен и я, конечно, проиграю; если же его убил кто-то другой, я выиграю. Так что начинать нужно именно с этой проблемы. Я мог бы вам задать несколько вопросов, но сомневаюсь, что вы рискнете ответить на них.
– Но ведь я в любой момент смогу прекратить разговор. Что вас интересует?
– Ну… – Вульф поджал губы. – Например, как здоровье обезьянки?
– На этот вопрос я готова ответить. Она больна. В госпитале. Скорей всего, она погибнет.
– Из-за сквозняка?
– Да. Эта порода очень нежная.
Вульф кивнул.
– Там, на столе, пачка вырезок – Дэзл Дэн за последние три года. Я просматривал. В прошлом году, в августе и сентябре, главную роль играла обезьянка. Рисовали ее два разных человека или, по крайней мере, в двух разных стилях. В первых семнадцати выпусках она изображена злобной тварью, – вероятно, ее рисовал человек, испытывающий отвращение к обезьянам. Впоследствии ее рисуют с симпатией и юмором. Перемена довольно резкая и заметная. В чем дело? Были какие-то указания мистера Ковена?
Пат Лоуэлл нахмурилась, ее губы то сжимались, то разжимались.
– У вас есть четыре варианта, – сказал Вульф прямо. – Правда, ложь, отговорка и отказ отвечать. Два последних вызовут мое любопытство, и мне придется его как-то удовлетворить. Можете попробовать соврать, но я умею отличать правду ото лжи.
– У меня нет никаких причин лгать вам. Я просто задумалась. Против такого изображения обезьяны возражал мистер Гетц, и мистер Ковен попросил мистера Жордана рисовать ее вместо мистера Хильдебранда.
– Мистер Жордан любит обезьян?
– Да, он любит животных. Он говорил, что эта обезьянка напоминает ему Наполеона.
– А мистер Хильдебранд не любит обезьян?
– Нет, ему не нравилась именно эта. Рукалу это чувствовала, конечно, и как-то раз укусила его. Послушайте, но это ведь глупости, мистер Вульф! И что, мы будем продолжать в том же духе?
– Да, пока вы не уйдете. Я изучаю встречный иск мистера Ковена, и таков мой способ его изучения. Но при любом вопросе за вами сохраняются четыре варианта выбора и, конечно, пятый – встать и уйти. А как вы относились к обезьянке?