Мамба в СССР. Черный курсант
Шрифт:
«Из рапорта заместителю по политической части полковнику Масильчуку от секретаря комсомольской ячейки третьего курса первого факультета А. Цыпы.
Настоящим докладываю, что курсант Михаил Антонов в ходе несения службы в большом наряде по столовой вёл антисоветские речи, прославляя капитализм и ругая наше советское руководство за отсутствие в СССР бананов, жвачек и дорогих сигарет. А также настойчиво дискредитировал идею интернационализма и деморализовывал личный состав. Прошу вас обратить на данного курсанта самое пристальное внимание. Со своей стороны я приму все меры, чтобы воспитать данного курсанта. А.Цыпа»
Переночевав
— Маня, Маня. Глянь-ка, кто к нам снова пожаловал!
— Хто? — высунулась из подсобки Маня.
— Так негр наш любимый! Да какой красивенький, прямо с картинки про Мойдодыра.
— О то ж! Ненаглядный-то ты наш. Принёс чего или так, повидаться зашёл, да колбаски прикупить?
— И я рад вас видеть, дамы…
— О, как, Маня! Мы теперь уже и дамы у негров. Дожили до кавалеров чёрных.
— А чем я плох? Вот, настоящий военный, сильно загорелый, здоровенный, и во всём остальном, хоть кого и хоть зачем.
— Зачем пришёл, чёрный насильник, — отмахнулась Маня. — Говори, зачем пожаловал, а то знаем мы вас, негров.
— Так вы только меня знаете и, хочу заметить, с самой лучшей стороны.
— Тебя знаем, а вдруг ты в армии испортился? А то был у меня дружок один, в армию уходил, просил, чтобы дождалась. Я ж ему свою любовь и подарила. Два года ждала подлеца. А он пришёл и свинтил от меня к другой, паскуда…
— Я не такой, — еле отбивался я от перевозбуждённых тёток.
— Все вы не такие. Как получите своё, так сразу не причём. Вынимай, что принёс, и идём в подсобку.
Я малость прихренел от такого жёсткого посыла. Ну, да чего уже теперь.
— Да, я собственно, чего зашёл, икры хочу купить, чёрной, маме-папе привезти попробовать.
— Она дорогая и у нас нет, надо со склада просить.
— Даю хорошую цену.
— А сколько надо?
— Два десятка банок.
— А не обожрутся твои маманька с папанькой?
— Так у меня семья-то большая, — не смутился я, — надо всех угостить.
— Ну-ну. То-то я передачу по телевизору смотрела, как негры плодятся в Африке. Жрать нечего, а размножаться, так как с добрым утром. А всё потому, что женщины у вас бесправны. Наплодили там гаремов и оприходуете почём зря всех подряд. Ладно, давай деньги, будет тебе икра. Двадцать банок, говоришь?
— Да.
— Каждая банка по двадцатке, да ещё красненькую сверху за каждую, за хлопоты, да за риск, а ещё и с начальником склада нужно делиться.
Я вздохнул. Делиться, так делиться. А то в проклятом капитализме надо всё покупать, а тут всего лишь делиться, как завещал нам Великий Ленин! А не поделишься, так и не получишь ничего.
— Без проблем! — и я стал отсчитывать деньги.
— Всё, тогда до завтра. Сегодня позвоним, а с утра заберём. Приходи перед обедом, усё будет, как в лучших магазинах Ландона и Парижу.
— Главное, чтобы не как в Найроби, — ввернул я.
— Не знаем мы твои Найроби, что наробим, то наробим. А будешь над нами изгаляться, бессовестный, то хрен получишь свои консервы.
— Так я молчу уже.
— Вот и молчи, а то живёте лучше, чем мы, и ещё наживаетесь. Икру ему чёрную подавай, ой, не могу…, — и обе тётки громогласно рассмеялись. Вот же…
Хмыкнув, я повернулся и ушёл. Водку я тут тоже куплю. Тётки
На следующий день я прошёлся по местным магазинам и купил хороший и сильный бинокль. Пригодится мне обязательно, а также с десяток командирских часов в качестве подарков моим будущим чёрным друзьям. Советская экзотика! Ну, ещё и кучу всяких значков и разной блестящей мелочи. Даже золота прикупил в антикварном магазине, ещё времён царских мастеров, но непритязательного вида, а то запретят к вывозу, да и немного купил.
Проходя мимо киоска «Союзпечать», я внезапно заинтересовался лотерейными билетами. Но времени уже на них не хватало.
— А есть что другое, быстрое, — спросил я у киоскёрши.
— Есть. Вот, пожалуйста, «Спринт». Берёте, отрываете по надрезу, разворачиваете, и на бумажке будет написан ваш выигрыш. Если ничего нет, то вы проиграли, будете брать?
— А сколько стоит?
— Пятьдесят копеек.
— Дайте десять.
— Пожалуйста, выбирайте.
И киоскерша разложила передо мной целую пачку запечатанных прямоугольных бумажек. Впившись взглядом, я повёл над ними ладонью, и стал медленно выбирать нужные. Набрав десять штук, я стал срывать им «головы». В первой оказался выигрыш в те же пятьдесят копеек. Во второй тоже, и в третьей. Четвертая принесла целый рубль, пятая снова пятьдесят копеек, шестая пятёрку, седьмая десятку, восьмая четвертак, девятая пятьдесят рублей, и десятая… барабанная дробь. Нет, не тысячу, а всего лишь сотню, но тоже хорошо.
У обескураженной женщины в киоске столько денег не нашлось, и мне пришлось идти сначала в контору «Союзпечати», выписывать квитанцию и уже потом топать за деньгами в кассу. А говорят, что Змееголовый не помогает. Помогает, друзья, помогает...
Конечно, денег у меня оставалось немного, но спрятанная в сумке валюта ещё имелась. Да и рубли тут стоит все потратить. На блина они мне в Аддис-Абебе нужны?
Билет на теплоход я тоже купил (кстати, за рубли, потому как валюту надо беречь!) и на следующий день мог отчаливать из СССР. Но мне вдруг подумалось: «А может, остаться ненадолго? Денег ещё около пятисот рублей. Можно всю страну объехать на поезде или облететь на самолёте. Билеты дешёвые, особенно на самолёт». Но на стойке администратора меня ждал сюрприз — ответная телеграмма от Фараха: «Срочно возвращайся зпт, нужна твоя помощь».
Коротко, тревожно и не очень ясно.
Что там случилось — непонятно. Срочно приехать я не смогу, что бы там ни произошло, даже если Аиша замуж выскочила. Тут при всём желании не успеешь. Лететь с пересадками не комфортно и не очень быстро, где-нибудь могут возникнуть проблемы, да и денег у меня на это не осталось. Так что: будь, как будет! Хотя… Нет, всё же, придётся лететь, и я пошёл сдавать билеты на теплоход и покупать на самолёт.
Утром переоделся в гражданский костюм, заботливо уложив форму в сумку, и в таком виде взошёл на борт воздушного лайнера, что летел с пересадками в Аддис-Абебу. Аэропорт Пулково встретил меня многоголосицей многочисленных пассажиров и привычным дискомфортом раннего приезда и регистрации на рейс. Вещи мои особо не досматривали и диплом не обнаружили. Да и в Африке всё равно доказывать придётся, если кто спросит. Главное не диплом, а знания. Знания я получил, а диплом так, скорее, для подстраховки.