Мангуп
Шрифт:
Опасаясь камней, турки держались подальше от мысов, и постепенно поток наступающих разделился на три колонны, каждая из которых наступала по центру одного из оврагов: Воротного, Банного и Кожевенного. Овраги сужались кверху, и когда турки поднялись почти до самых стен, запиравших овраги, то оказались под перекрёстным огнём. Тысячи стрел засвистели с башен, стен, оборонительных рубежей, вырубленных в скалах нависающих мысов, и сотни тел османов покатились вниз, сбивая тех, кто с таким усилием почти добрался до цели. Ударили аркебузы, раздались выстрелы нескольких малых пушек. Стрелы, камни, пули и ядра сметали всё живое со склонов. И тогда уцелевшие турки побежали вниз, падая, кувыркаясь, а им вслед катились по склону камни и над долиной гремел смех феодоритов.
Атака на южных склонах была ещё более губительной для османов. Турки под крики командиров отчаянно лезли по крутым откосам, но те немногие, кому удавалось уцелеть под градом стрел и камней, и добраться до гигантской отвесной скалы, обрамляющей город, погибали у её подножья, так и не поняв, как её вообще можно преодолеть.
Ночью Теодорик послал два отряда, чтобы разрушить сооружения, выкопанные турками. Но, несмотря на предупреждения Тео, отряды попали в засаду и были уничтожены практически полностью. Как рассказал потом один из спасшихся, воины спускались вниз по тропам, а турки лежали на земле вдоль троп, прячась в темноте за камнями и пеньками срубленных деревьев. Погибло почти пятьдесят человек. Весь следующий день в городе опять звучал похоронный звон.
Как и предполагал Александр, турки были особенно активны по ночам. Сделав первые укрепления из присыпанных землёй брёвен, они под их защитой стали копать новые укрепления, подбираясь всё выше к стенам города. Теперь план османов стал понятен: постепенно приблизиться к городу и установить пушки, чтобы разрушать короткие участки стен, закрывавших проходы в город, артиллерийским огнём. Ещё несколько атак опять окончились неудачей. Днём турки стреляли из-за укреплений, и приблизиться к ним по открытой местности даже сверху было трудно. Стрелы и камни не могли пробить толстые брёвна, укрытые бычьими шкурами и присыпанные землёй. А ночью туркам снизу вверх было видно лучше, чем феодоритам сверху вниз. Хотя, все деревья на склоне горы феодориты вырубили при подготовке к осаде, у её подножья в Ущелье Духов всё ещё росли деревья и кусты, на тёмном фоне которых невозможно было разглядеть прячущегося врага.
Эту проблему знали ещё первые жители Мангупа. Поэтому стены города были выдвинуты вперёд, ниже последнего уступа скалы, чтобы головы защитников не маячили на светлом фоне неба. Но окончательно решить проблему плохой видимости со светлой вершины в тёмную низину было невозможно.
Тёмными ночами турки приближались почти к самым стенам. Феодориты бросали вниз факелы, и в их свете расстреливали османов из луков, но когда гас огонь, турки опять приближались к стенам, приставляли к ним лестницы, пытаясь проникнуть в город. Горизонтальный участок земли у стены был столь незначительным, что лестницы или скользили по откосу, или стояли почти вертикально, и даже один человек рукой мог легко столкнуть их со стены. Иногда турки пробовали подняться по отвесным скалам, но все их попытки оканчивались криком ужаса в ночи и стуком падающего с большой высоты тела.
Спустя несколько дней, тёмной ночью, когда облака плотной пеленой укрыли небо, не давая луне и звёздам осветить землю, турецкая армия пошла на штурм. Тысячи османов с лестницами карабкались вверх по склонам. Многие падали, катились вниз, сбивая идущих следом. Шум привлёк внимание феодоритов, и когда первые турки добрались до стен, на них уже собрались почти все защитники. Зазвучали трубы, воины Феодоро сплошной живой стеной встали на пути врага. Полетели вниз камни, полилась на головы атакующих кипящая вода и смола. Лестницы со стуком опустились на край стены, но их сталкивали вниз, и они падали в темноту, откуда неслись крики ужаса и боли. Александр и Теодорик руководили обороной с башни на фланге Воротного оврага.
Атака была отбита. Турки опять понесли потери, но все поняли, что ночные внезапные атаки не прекратятся, и теперь воины отдыхали днём, когда атакующего врага можно было увидеть заранее, а ночью все защитники были на стенах, всматривались в темноту, прислушивались к каждому шуму. Особенно опасались подкопов и мин. Чтобы этого избежать, вниз осторожно спускались отряды разведчиков. Но после нескольких новых жертв, ночные вылазки стали проводиться только по личному приказу Теодорика.
Теодорик сделал важные назначения. Он распределил все участки стены между военачальниками. Стену в Воротном овраге Теодорик взял на себя. Стену в Банном овраге он поручил защищать отряду под руководством Канделаки Фотиса, в Кожевенном овраге – Арваниди Кириакоса. Короткие участки в разрывах скал на западной оконечности плато защищали отряды под общим руководством Асхара Ахболата. Ответственным за внутреннюю безопасность Теодорик назначил своего боевого соратника Ботмана Мимира, отца мандария Аталариха. Александр утвердил все назначения Теодорика.
Ботман Мимир по поручению Теодорика расследовал факт отсутствия иудеев и армян на поле боя. Рекрутёры были обличены в получении взяток от евреев и армян. Их сбросили в пропасть с края скалы. Несколько знатных иудеев и армян, дававших взятки рекрутёрам от имени всей общины были арестованы и брошены в тюрьму.
Ночью мандарий Аталарих разбудил Александра.
– Князь, в городе турки!
Александр в окружении десятка вестиаритов выбежал из дворца. На западной окраине города слышался шум боя. В домах зажигались огни. Полуодетые мужчины, держа в руках оружие, выбегали из домов и бежали к стене, разделявшей город на две половины. Ворота возле синагоги были закрыты. Возле ворот Теодорик строил прибывших.
– Доложи ситуацию,– сказал Александр Теодорику.
– Прискакал гонец от Асхара Ахболата. Асхар докладывает, что обе стены в Кожевенном овраге никем не охраняются. Через калитку в город проникают турки. Их уже накопилось несколько сотен. Оборонительный комплекс и монастырь пали, атакованные с тыла.
– Где Арваниди Кириакос?
– Я здесь,– ответил голос из темноты, и к Александру подошёл Арваниди. Обнажённый по пояс, он держал в руках меч. – Прости князь, но вместо меня возле стены находился мой заместитель, Йосеф из рода Галеви.
– Измена?
– Не знаю. Я не выбирал себе заместителя. Он был назначен ещё Военным Советом.
– Возглавь всех находящихся по обе стороны стены людей, обойди Кожевенный овраг слева и вместе с Асхаром перекрой туркам доступ в город.
– Есть!– ответил Арваниди.
По его команде ворота, разделяющие город на две половины, открылись, выпуская отряд в пару сотен полуодетых феодоритов. К ним присоединились воины, собравшиеся по другую сторону стены.
Александр подозвал Феотокиса Антона.