Манхэттен по Фрейду
Шрифт:
На крыше «Астории» стояла большая деревянная сцена, на которой танцевали прекрасные пары. Оркестр исполнял то классические вальсы Иоганна Штрауса, то популярные мелодии из оперетты «Флородора». Официантки в атласной униформе выбивались из сил, чтобы угодить гостям.
За одним из столиков сидел Карл Юнг. Он сбежал от Ференци, Холла и нескольких нью-йоркских психологов, которые вели скучную дискуссию о том, передаются ли душевные болезни по наследству, и теперь отдыхал в компании очень красивой супружеской пары.
Анна
— Попробуйте, — предложил он. — Это самый популярный напиток «Астории». Великолепная смесь рома и винного сока!
— Виноградногосока, — поправила его супруга. — Какая ужасная оговорка! Доктор Юнг, вы должны вылечить моего мужа. Врачи говорят, он клинический алкоголик.
Поправляя свое розовое платье с глубоким декольте, Анна простодушно смотрела на Юнга. Уже некоторое время тот чувствовал, что она с ним флиртует. Юнг отвел глаза и спросил:
— Вы хотите лечиться, господин Лендис?
Тот расхохотался.
— Я уже испробовал самые жуткие методы, — сказал он и указал на Анну дрожащей рукой. — Даже женился на этой очаровательной гадюке. Она должна была помочь мне забыть о неспешности часов и о скоротечности лет.
— Но почему вы пьете? — мягко спросил Юнг.
Анна опередила мужа:
— Джеймс страстно хотел стать музыкантом, но отказался от своего призвания. Он убедил себя в том, что у него нет никакого таланта.
— У меня его недостаточно! — произнес Джеймс с горечью.
— Но зачем же сдаваться без боя? — сказал Юнг.
Лицо Джеймса исказила гримаса.
— Если музыкант гений, как Бетховен, он не идет на компромиссы. Если же он идет на компромиссы, то становится тапером.
— У Бетховена был ужасный характер, — заметила Анна.
— Уж лучше иметь ужасный характер и быть Бетховеном! — заявил Джеймс.
Анна в отчаянии посмотрела на Юнга.
— Вы можете избавить его от этой мании? — спросила она, после чего, к огромному удивлению Юнга, наклонилась к нему, обдав запахом духов, и прошептала на ухо: — Алкоголь делает нашу интимную жизнь ужасно однообразной.
Выслушав это признание, Юнг еле заметно кивнул:
— Я уже вылечил одного американского пациента, страдавшего алкоголизмом. Это Джон Меддил МакКормик, наследник владельцев «Чикаго трибюн». Он был материально и духовно подчинен своей матери, распоряжавшейся семейным состоянием. Она была настоящим чудовищем и вызвала у него комплекс кастрации.
— Джеймс страдает тем же комплексом! — возбужденно произнесла Анна. — Его отец — настоящий диктатор, заставляет его работать в своем адвокатском кабинете. А как вы вылечили
Юнг с улыбкой ответил:
— Я написал в комитет директоров «Трибюн» письмо, в котором объяснил, что Джон безнадежен и никогда не вылечится. Семейный совет уволил его и лишил наследства. Он был вынужден порвать все связи с матерью, и с тех пор не выпил ни капли.
— Странные у вас методы! — сказал Джеймс, качая головой.
С потрясенным видом он залпом осушил свой бокал.
— Выздоровление требует усилий воли и жертв, — твердо сказал Юнг.
— А нет у вас других, не таких суровых методов? — поинтересовалась Анна.
Юнг спросил себя, почему он описал лечение МакКормика в столь резких выражениях. Уж не пытался ли он бессознательно дестабилизировать Анну?..
— Духовный опыт, — сказал он, обращаясь к Джеймсу, — может стать для вас базой, которая поможет излечиться от алкоголизма…
Анна Лендис хрипло расхохоталась:
— Вы хотите, чтобы я потащила его в церковь?
Юнг уже хотел ответить, но в этот момент перед ним возник Ференци.
— Пришел! — сказал он, блестя глазами.
Юнг посмотрел в ту сторону, куда указывал Ференци, и заметил приближавшегося Фрейда. Тот шел с мрачным видом, не обращая внимания ни на гостей, ни на суетливых, толкавших его официантов.
— Извините меня, — сказал Юнг, обращаясь к Анне и Джеймсу, и встал, оставив раздосадованную молодую женщину самостоятельно бороться с алкоголизмом супруга.
Фрейд, перед тем как присоединиться к коллегам, был вынужден пропустить вереницу танцовщиц в расшитых блестками костюмах, которые пробирались к сцене.
— Вы, наверное, хотите пить. — Ференци пододвинул ему стул. — Я заказал прохладительные напитки.
— Как прошел сеанс с Грейс? — спросил Юнг.
— Случилось нечто невероятное, — сказал Фрейд. — Потрясающее превращение прямо посреди сеанса. Сначала я решил, что мисс Корда погрузилась в гипнотический сон. Но находившаяся передо мной девушка бодрствовала. И это была не Грейс.
— Раздвоение личности? — удивился Ференци.
— Я считаю, что вторая личность — это теньсознания Грейс. Она выполняет четкую роль — охраняет Грейс, не позволяя ей вспоминать о некоторых фактах. Ее можно также охарактеризовать как воплощение вытесненного в подсознательное.Воплощение, обладающее ярким характером, совершенно не похожим на характер Грейс.
— Так она противится лечению? — спросил Юнг.
— Изо всех сил. Она боится, что я разрушу крепостную стену, которую она воздвигла вокруг Грейс. Я смог, однако, вырвать у нее признание о том, что именно она контролирует ситуацию, когда Грейс теряет память.